Война кротов
Шрифт:
При этом Гильза, которую он взвалил на себя, едва не упала.
– Ну а потом мы вернулись, чтобы вытащить вас. Вот уж не думал, что вы столько пройдёте. Почти выбрались из опасной зоны. А вот с гарпиями, конечно, нехорошо получилось. Их мы как-то не учли.
Гильза что-то пробормотала. Лицо её в свете фонаря было сплошь в сине-зелёных пятнах.
– А ты чего со светом балуешься? – Фидель зажмурился.
Он вместе с Мышкой тащил на себе Лектора, который выглядел не лучше амазонки.
– Закончилось чудо. Финита и так
– Рановато… – задумчиво произнёс Фидель. Он что-то ещё хотел сказать, но в последний момент передумал.
Сайгону бы заметить это да подумать на досуге, что значит «рановато». Откуда Фидель знает, когда в самый раз, а когда поздно? И вообще… Но Сайгону было не до того. История с курткой убедила его в том, что Фиделю можно верить. Будь на Сайгоне турецкая кожа, добытая команданте, спина, плечи и руки были бы закрыты от гарпий. К тому же Фидель вместе с Че, Байдой и Мышкой вернулся, чтобы спасти их никчемные жизни. Нормальный мужик, хоть и не отец никакой Сайгону. А значит…
А то и значит, что не в Фиделе сомневаться. Его затея с расширением жизненного пространства – не так уж безумна. Это пусть мизерный, но единственный шанс для обречённого на вымирание человечества. Единственный шанс уберечься от кровавой и бессмысленной бойни за каждую пядь свободной земли.
И Сайгон намерен его использовать.
Пусть будет столько пространства, чтобы всем хватило!
Прости, Фидель, что сомневался в тебе. Прости, команданте. Только ты знаешь, что и где искать.
Я пойду за тобой.
Глава 17
Чакра безумия
– Чакры, к примеру.
Минут пять уже Че что-то рассказывал Сайгону.
– Что?.. – Луч фонаря, закреплённого на голове с помощью резинки от трусов, дёрнулся, осветив растамана.
– То. – Че прикрыл глаза ладонью. У него с ночным видением, кажись, пока что полный порядок. – Вот ты знаешь, что такое чакра?
– Понятия не имею. – Сайгон на ходу затачивал шестерню. Металл противно скрипел о шершавый брусок, аж зубы ныли, но фермер терпел. Главное сейчас – отделаться от надоедливого растамана.
Жаль, того ничто не могло смутить. И даже девушка на плече не сбивала ему дыхания.
– И небось рад тому, что голова пустая?
– Точно, – буркнул Сайгон, не отрывая взгляда от метательного оружия, тем самым показывая, как он жутко занят.
– Это меня бесит в вас, кротах, больше всего. Вы так и говорите: «Мы тупые и очень рады тому, что тупые».
– Ну-ну, полегче, а то можно и в дюндель схлопотать!
Че, если и заметил раздражение собеседника, виду не подал. Даже ружьё достать не удосужился – только с улыбкой взъерошил свои дреды, и так торчавшие, словно хвосты пацюков:
– Смешной самовлюблённый мальчишка!
– Сам ты!..
– Я уже дедок, – возразил Че, хитровански улыбаясь. – Ты, кстати, помнишь, что такое автомобиль? Или
Сайгон обиженно засопел, пытаясь сообразить, нарывается растаман на стычку или опять начинает проповедовать.
– Молчишь – значит, помнишь. ДВС. Выхлопные газы. Бензин, который выдохся много лет назад. Ну, ты в курсе. Так вот были люди, крутые автослесари. Стоило им подойти к машине – сразу определяли, что с ней не так. Нюхнул выхлоп – и тут же говорит, что игла в инжекторе залипает или ещё что. Это и есть чакра, дружок. И чакры есть у всякой животины, у всякой вещи.
Хозяин Туннелей… Метро – единый организм… Проповедь Че созвучна мыслям Сайгона. Разговор вдруг стал интересным. Шестерня перекочевала в рюкзак, и расцарапанные гарпиями плечи и спина поуспокоились, а то ведь жгло огнём…
– Если я правильно понял, – задумчиво протянул Сайгон, – чакра есть признак неисправности или же болезни?
– О! – воздел руки к потолку Че. – Устами младенца!
Сайгон кивнул и продолжил:
– Если у меня диарея, то дрянь, которая из меня вылетает, и есть чакра? Ведь это самый верный признак расстройства желудка?
Растаман моргнул. Потом выругался сквозь зубы. Гильза застонала. Он похлопал девушку по мягкому месту – мол, всё хорошо, родная. Было видно, что бродяга не прочь набить бульбулятор трофейными листьями с Вокзальной.
Сайгон презрительно хмыкнул. Че бы только накуриться до зелёных чертей, танцевать и петь о Джа и трамвае в рай. Наркоман хренов.
– Хапанёшь? – Че словно прочёл мысли святошинца. – Разочек? Ну не стесняйся, я же знаю, ты хочешь!
Сайгон качнул головой:
– У меня самогон есть. Пару по сто – мой рецепт. Могу налить.
Че скривился так, будто ему предложили что-то неприличное.
И как только они замолчали, Байда сошёл с ума.
Казак остановился. Губы его беззвучно шевелились, будто он с кем-то разговаривал. Глаза уставились в пустоту.
Мышка сбросил с себя Лектора и схватился за револьверы – мародёр первым почувствовал опасность. Фидель резко согнулся под нигерийцем, лицо его мгновенно покраснело.
– Всё, – сказал Байда и поднял автомат.
Он явно не соображал, что делает и где находится.
Автомат рявкнул очередью. Пули просвистели над головой, заставив Сайгона присесть. В одной руке оказался нож, во второй – шестерня. Лишь усилием воли святошинец заставил себя не спешить, ведь это Байда. Не берсерк какой, не мутант, а Байда! Спасатель! Товарищ по оружию!
– Эй, друг, ты чего? Перестань глупить! – Фидель медленно уложил Лектора на пол и выставил перед собой руки. Заодно он велел Мышке опустить оружие.
– Не надо, ты что? Тут же все свои. – Че тоже принялся увещевать казака. Гильза всё так же отдыхала у него на плече. – Мы твои друзья. У нас есть цель. Мы идём к Днепру. Мы спасём метро. Вспомни. Ты что?