Война мага. Т.4. Конец игры
Шрифт:
Фесс ощутил, как содрогнулась Аэсоннэ, драконы, похоже, чувствовали страдания-сородичей, словно свои. Некромант приготовился к худшему, однако в подземельях словно заработал огромный насос, извергавший к небу огненные фонтаны; и в такт ему на всё, изрыгающее в крылатых Хранителей боевые заклятья, словно набросили серое покрывало.
Наверное, так проносится коса над ничего не подозревающими травами. Опрокинутая пирамида точно подёрнулась тонкой серою пеленой, а нацеленный в драконов шквал обратился в ревущий хаос, бивший куда угодно, но только не по Хранителям.
Под скалами схватились могущественные и не уступающие друг
Обгоняя Фесса и Аэсоннэ, рвался вниз торжествующий рёв крылатых Хранителей. Они побеждали.
Не то, не то, опять не то! – резануло некроманта. Они валились в очередную ловушку, казалось бы, совершенно явную, даже имевшую вид классической воронки, куда, как известно, очень легко попасть, но почти невозможно выбраться.
«Рысь, снижаемся. Надо сесть около тех орков».
«Поняла, папа!»
Юная драконица заложила крутой вираж, ловко лавируя меж хаотично рвущимися в небо огнешарами, и, прочертив когтями длинные борозды в камне, опустилась возле головы орочьего отряда, уменьшившегося в числе, но по-прежнему решительно наступавшего. Воинов в ало-зелёном частично смёл драконий огонь, частично – перебили сами орки, вернее, изрубили в кашу, потому что иначе справиться с этими зомби не получалось.
Следом за Аэсоннэ рядом неожиданно опустился Сфайрат, чёрный дракон поспешно, ещё не коснувшись земли, обернулся человеком.
Ба. Знакомые всё лица, подумал некромант, сам поразившись собственному спокойствию – перед ним, яростно сжимая кулаки, стояла сама Клара Хюммель, тонкие ноздри раздуваются, глаза мечут молнии – а он даже не сразу заметил висящие у неё на поясе Алмазный и Деревянный Мечи. Ну висят себе и висят…
Пустота внутри души заросла, а он даже и не заметил. Не запомнил того момента, когда окончательно освободился от магии закалённого в ненависти оружия.
Освободился от одного, чтобы попасть в зависимость от другого? – мелькнула мысль, когда пальцы сами собой нащупали твёрдые режущие грани чёрного шестигранника, зародыша Чёрной башни.
– Клара. – Он смотрел прямо ей в глаза и не верил – неужели когда-то главной его бедой были её визиты – с непременной многоюродной племянницей, «чудеснейшей, милейшей девушкой, которая тебе непременно понравится!»
– Кэр. – Она постаралась выдержать тон. – Какая встреча.
– Обыкновенная. – Он пожал плечами. – Тебе и твоему отряду лучше всего повернуть назад. Во всяком случае, отошли орков. Нам удался один проход, но только один. Сейчас эти лихие стрелки придут в себя, и…
– Он прав, Клариче, – шагнул к ней Сфаират, глядя прямо в глаза. И – Фесс не поверил увиденному! – губы железной Клары вдруг жалко задрожали, она резко отвернулась, едва сдерживая рыдание. – Он прав, – настойчиво повторил Сфаират.
Однако дракон отчего-то принял не свой обычный облик, как делал всегда, оборачиваясь человеком. Совсем другое лицо, фигура, походка… стойте, да это же не кто иной, как сам Аветус Стайн! Ну да, конечно, Фесс запомнил его портрет в гильдейском зале памяти; что он задумал, этот дракон, для чего показывается на глаза бедной Кларе в облике её давно пропавшего возлюбленного? Конечно, Сфаират и сам какое-то время был этим возлюбленным, хотя Клара-то не сомневалась,
– Вам надо уходить. Оставь Мечи некроманту, Клара, и… если хочешь, то уйдём вместе. Я всё тебе объясню.
– Ты… ты… – Чародейка дрожала, как в лихорадке. – Ты, оборотень… зачем тебе эти фокусы, я никогда… я не…
– Ты погубишь всех, кто идёт за тобой, – грустно покачал головой Сфайрат-Аветус. Сейчас у Хранителя Кристалла изменилось всё, даже голос. – Думаешь, я не почувствовал, кто подставил тебе плечо, когда ты держала щит, отражая всю сыпавшуюся на вас красоту?
– Я… не…
– Оставь в покое кирию! – не выдержала верная Раина. – У тебя облик Аветуса Стайна, дракон, и я не понимаю…
– А тебе и не положено! – рявкнул Сфайрат. Валькирия пугливостью не отличалась:
– В бою со своими копья не преламывают. Но ради такого негодяя, как ты, я готова изменить и последнему закону чести!
– Довольно! – возвысил голос немолодой, совершено лысый, мощный телом мужчина из Клариного отряда – и все мигом повиновались. – Хватит спорить. Мне пора прощаться, я оставался с вами, сколько мог. Поддерживал щит, да, Клара, да. Понимаю, это неприятно слышать. Но иначе от всего нашего воинства остались бы одни угольки – ещё на самых верхних ступенях. Единое зовёт меня, и ослушаться я больше не в силах. Воспользуйтесь моментом, выбирайтесь отсюда. Что же до тебя, некромант… – Мужчина шагнул к Фессу, и тому пришлось собрать в кулак всю волю, чтобы не отвести взгляда и не попятиться. – Ты прав. Твоя дорога – туда, в бездну. Не думаю, что ты вернёшься, не стану утешать лживыми словами. Не могу ничего советовать, Весы и без того опасно раскачиваются. Прощайте, храбрые драконы, прощай, Ниакрис, прощай, Бельт. Ты, смелая Раина, ты, доблестная Тави. Я ухожу. Зов Единого непереносим. – По морщинистому лицу прокатилась, словно горная лавина, гримаса боли. – Если вы победите… знайте, вы спасёте много большее, чем просто мир. Он глухо застонал, упал на одно колено.
– Почему сейчас?! Нет, почему именно сейчас?.. – услыхал Фесс сдавленный рык, полный такого отчаяния, что простой человек бы уже давно бросился в пропасть головой вниз. – Сейчас, когда надо драться, когда бегут только трусы?! – Всё тело вдруг сотряслось, и человек выпрямился, словно вздёрнутый на ноги незримой петлёй.
– Сюда идёт Хедин, – услыхали Фесс, Клара и остальные тяжёлый шёпот. – Равновесие нарушено окончательно. Я не могу больше вам помогать. Ни делом, ни даже словом. Чтобы спасти то, ради чего мы сражались, мне надо уйти. Обрекая вас, оставляя без защиты. В ваших глазах – позорно и постыдно бежать, но… Нет, не могу, не могу. – Он схватился за горло, согнулся, жестоко кашляя. – Прощайте все! И… храни вас Великий Дух!
Очертания человеческой фигуры дрогнули, расплываясь. В упор на Фесса взглянули удивительные глаза о четырёх зрачках каждый – и золотой дракон, уменьшаясь с каждой секундой, взмыл прямо вверх, не обращая никакого внимания на бушующую там огненную бурю.
* * *Хедин очень спешил. С правой стороны в груди нарастала тупая, незнакомая доселе боль; тем не менее он точно знал её причину.
Равновесие не просто нарушено, оно грозит вот-вот рухнуть окончательно. Там, на западе, на Утонувшем Крабе, кипит битва, чьей мощи и ярости могут не выдержать старые кости Эвиала.