Война, на которой мы живем. Байки смутного времени
Шрифт:
А началось все с того, что один, простите, дебил публично обиделся: почему это, видите ли, вся спортивная пресса держит в фокусе своего внимания московский «Спартак», хотя в нынешнем чемпионате России по футболу он, вроде как, вообще ничего особенного не показывает. Ну, вообще ничего. Непонятно, как будут в Европе выступать. А пишут все равно — только о «Спартаке»…
И ведь не объяснишь идиоту, что внимание к той или иной команде зависит далеко не только от ее спортивных успехов. И что матч, к примеру, «Спартак» — ЦСКА любой Первый канал поставит в сетку своего вещания даже в том случае, если обе эти команды будут болтаться где-нибудь в середине таблицы, или, не приведи Господи, вообще в зоне вылета.
И вовсе
Просто именно этот матч вне зависимости от текущего положения дел в этих двух коллективах физкультуры привлечет наибольшее количество зрителей.
Даже не обсуждается.
Всего доброго.
Даже если одновременно в параллельном матче «Терека» и «Томи» будет решаться судьба золотых медалей и просить поменять трансляцию будет лично сам Рамзан Ахматович Кадыров — и тогда не шелохнутся.
Рейтинг. Бабло.
В спорте ведь тоже не все зависит от результата.
Вот, к примеру, о выдающейся российской спортсменке Анне Курниковой даже сложно навскидку сказать — где и когда именно она «выдавалась». А «выдающаяся», и никто даже не спорит.
Тут ведь все просто.
Взгляните на Курникову и на сестер, скажем, Вильямс — и угадайте, кому именно из них рискнет доверить рекламировать свои лифчики производитель, допустим, «X»?
Вот и я о том же.
Это из того же приблизительно разряда вопросов, как и тот, который мне не так давно задал некий обиженный украинский журналист:
— Вот почему, — спрашивает, — в Киеве постоянно освещают то, что происходит в Москве: премьеры, спортивные события, книжки, фильмы, даже о ночной жизни пишут. А в Москве о Киеве — нет. Вот почему?!
Я аж чуть пивом не подавился.
— Ты где, — спрашиваю в ответ, — дружок, работаешь-то? В прессе? И что, ответа не знаешь?! Тут все просто: в газетах пишут только то, что может быть потенциально интересно читателю этих самых газет. Все. Больше ни о чем. Я вообще даже представить боюсь, как ржал внутри себя Медведев, говоря о разрешении вещать в России аж целым двум украиноязычным каналам. Да хоть десяти! Особенно в свете перехода на «цифру». Кто их смотреть-то будет?! Даже украинцы, работающие в России, предпочитают смотреть куда более качественно и интересно сделанные новости на не менее родном для них, чем суржик, русском литературном языке. Ты вообще сейчас о чем?! Сделают что-то интересное для избалованной столичной московской публики — тут же напишут. Пишут же сейчас усиленно в столицах про действительно очень интересных харьковских фантастов, их там целый выводок образовался? Пишут! Да еще как пишут! А про «вышиванки», или про что-то на «мове» — извини. Не втыкает.
Такие дела…
Не нам и менять
Украинские политики — очень странные персонажи. Особенно те, которые, так сказать, пребывают на реальных должностях. Они полагают себя исключительно умными и деловыми людьми. Прочих же своих коллег — что в Евросоюзе, что, самое интересное, в Москве — предпочитают считать теми, кого молодая бандитская поросль в девяностые во всех странах постсоветского пространства на чистейшей русской уголовной «фене» именовала «сладкими лохами». Мол, «я человек, а ты — предмет для разводки». Не более того.
Ничем больше «разочарования» по поводу того, что Москва не дает Киеву никакой новой газовой цены, или, того смешнее, «новой газовой формулы», по которой цена на газ должна формироваться не от нефти, а от угля, лично я объяснить, честно говоря, просто не в состоянии.
Нет, я все понимаю. Понимаю даже, зачем эта новая формула нужна для экономики Украины, которую
А поэтому и встает такой вопрос: а можно ли нам, украинцам, цены и преференции такие же, как членам вышеупомянутого союза, но — только чтобы без обязанностей? Потому как обязаны мы, в общем-то, извините, — не вам. Мы — в Европу стремимся. Но нам и молодой украинской демократии в нашем лице очень нужен ваш русский газ. И желательно — подешевле. А еще лучше, если мы будем вам за него платить по такой цене, которую сами и назначим. Сегодня — исходя из цен на уголь. А завтра, глядишь, что-нибудь с биотопливом еще каким накалдырим. Нам не сложно. Нам, самое главное, — чтобы платить поменьше. Исходя, так сказать, из потребностей нашего очень демократического рынка… Куда-куда, вы говорите, нам надо идти?! Как это? А демократия? Вы знаете, мы крайне разочарованы вашей негибкой и империалистической, можно сказать, позицией. И будем жаловаться в Брюссель, а, возможно, даже и в сам Вашингтон. Не, ну дайте скидочку! Ну, чего вам стоит, в конце-то концов? Вы же такие большие. Не убудет…
У меня в начале «нулевых» был такой приятель, рекламист, агентство которого занимало одну из ключевых позиций на рынке российской прессы.
Так вот, этот негодяй для всего рынка, не очень деля его на «своих» и «чужих», давал приблизительно одинаковые условия размещения. И договориться об их изменении было практически нереально. Только предложив что-то очень и очень серьезное взамен. А что тут предложишь, если его позиция фактически уникальна: он и так брал все, что хотел. Серьезные игроки все это знали и позицию данную уважали. Поэтому больше положенного просто не просили. Предпочитая спокойно действовать в существующем «коридоре возможностей» — это, в принципе, совершенно нормально.
Если преференций на данной площадке не получаешь не только ты, но и твой конкурент, то к этому нужно относиться, как к состоявшемуся историческому факту, и искать возможности для улучшения позиций в других местах. Благо, их на рынке — предостаточно. А тут, на данной «площадке» — просто зарабатывать деньги. Столько, сколько возможно, зато — не сильно беспокоясь о происках конкурентов.
Нормальная тема. Вполне. Но это — для «серьезных игроков»…
А вот для всевозможных «создателей схем», «разводчиков» и прочих «агрессивных менеджеров с дипломами МВА» эта «позиция» выглядела очень и очень соблазнительной.
Ну, еще бы! Вот, кажется, — один раз договорись со «сладким лохом», уговори, очаруй, а потом можно весь рынок прессы «раскачать»: улучшая условия и немного теряя на этой площадке, зато перехватывая большие заказы по всему рынку.
Нормальное, кстати, явление: людей, почему-то считающих себя умнее других, всегда больше, чем тех, кто, как минимум, адекватен своим собственным возможностям.
Так вот, когда к нему приезжали подобного рода «переговорщики», предлагающие всеразличные союзы, картели и прочие совместные действия (разумеется, без всякой ответственности, ибо какая может быть ответственность при дележке шкуры зверя, который еще и из берлоги-то не вылезал?), то он сначала долго слушал их презентации, а потом делал всего одно-единственное предложение:
— Хорошо, ребят. Я вас понял. И понимаю, почему этот договор вам так нужен. Еще как понимаю! Очень доходчиво объясняете. А теперь потрудитесь, пожалуйста, расшифровать: для чего он нужен именно мне?! Обратите внимание — не вам. Мне! Про вас-то я уже и так все знаю, целых три часа своего рабочего времени потерял…
Ответа, как правило, на этот простейший, в сущности, вопрос почему-то так и не поступало. Потому как экономику, безусловно, можно отнести и к области гуманитарных дисциплин. В которых нынешний «региональный» и «стремящийся в Европу» Киев готов с Москвой, безусловно, «во многом сотрудничать».