Война не по правилам
Шрифт:
— Добей меня, если ты воин.
— Нет, Абдулла, смерть — слишком легкое наказание для тебя. Ты полетишь со мной в Россию и там сгниешь в одиночной камере тюрьмы особого назначения. За все преступления, которые совершил здесь и которые были совершены по твоему приказу у нас.
— Вы все еще пожалеете!
— Не думаю.
Майор подозвал прапорщика Гусева:
— Смотри за ним, Витя. И смотри внимательно. Раненый шакал опаснее волка.
— Если что, немного помять этого шакала разрешите?
— Ну
К Скоробогатову подозвали бывшего генерала Глобина:
— Ну что, мразь, отбегался? Тридцать лет назад тебя не посадили, посадят сейчас и очень надолго. А ты, наверное, мечтал о спокойной обеспеченной старости где-нибудь на островах? Скажи, тебе пацаны, которых ты обрек на смерть, по ночам хоть иногда не снятся.
— Я ни в чем не виноват.
— Это скажешь следователю. — И ударом в челюсть Скоробогатов сбил предателя с ног.
Пошли доклады, что вся банда уничтожена.
В сопровождении бойцов подошли спасенные заложники.
— Майор, — сказал, волнуясь, Гарин, — как вам это удалось?
— У вас, Анатолий Владимирович, своя работа, у нас своя.
— А откуда… хотя о чем это я? Спасибо.
— Не за что. Скоро домой полетим.
— Да, домой. Это хорошо, это замечательно!
Скоробогатов вызвал связиста.
Старший лейтенант Муров подошел с подготовленной к работе спутниковой станцией:
— Товарищ майор?..
Договорить он не успел, его прервал крик Басова:
— Командир! С востока подходит отряд всадников.
— Заложников в укрытие, к бою! — отдал приказ командир группы.
Но Басов снова крикнул:
— Командир, головной всадник поднял белый флаг.
— Уж не хатуиты ли это?
Отряд остановился, вперед выехал всего один человек с белым полотенцем и, приблизившись к бойцам, представился. Говорил всадник на пушту, и Скоробогатов его хорошо понимал.
— Я — Бани Ардан.
— Очень приятно, вождь племени хату.
— Вам известно о нас?
— Немного. Что хочешь, Бани?
Афганец кивнул на Мирзади:
— Отдайте мне этого шакала и уходите.
— Но он и нам нужен, вождь!
— Мы мирные люди, мы не хотим войны. Но мы — гордый народ и обид не прощаем. Мирзади выставил нас бандитами, поэтому я поклялся перед всем племенем, что накажу и его, и банду, что в наших одеждах убивала и похищала врачей. Ты — офицер и должен понять меня. А я должен выполнить клятву. Я не хотел бы, чтобы из-за продажного шакала Мирзади мы поссорились, но я вынужден буду отдать приказ отбить его.
— Я тоже не хочу воевать с хату. Подожди. — Майор повернулся к Мурову: — Связь мне с Центром!
Старший лейтенант передал трубку командиру группы.
— Товарищ генерал? Майор Скоробогатов.
— Ну что, Рома?
— Задача выполнена. Банда уничтожена,
— Прекрасно. Вызывай «вертушку» и уходи оттуда.
— Не все так просто, Александр Михайлович.
— В чем проблема, майор? — Слышно было, как напрягся голос генерала.
— Да тут ребята из племени хату объявились. Отряд всадников, человек сорок во главе с Бани Арданом. Последний просит отдать Мирзади, так как поклялся наказать его. Мы, конечно, можем отказать, но тогда не избежать боя с хатуитами, а мне, честно говоря, не хотелось бы драться с ними. Они не враги. Мирные, но гордые горцы.
— Отдай Мирзади, черт с ним. В принципе он нам особо и не нужен. Вторая группа совместно со спецами Таджикистана утром разбила банду Анзура Баржона. Сам Баржон взят «тепленьким» в постели. Сейчас дает подробные показания по местам хранения взрывчатки и планам Абдуллы, касающимся террористических актов в Москве. Думаю, ничего нового Абдулла не скажет, а хату разберутся с ним. Отдавай и возвращайся.
— Понял, до связи, товарищ генерал.
Скоробогатов передал связисту трубку, затем взглянул на Ардана и улыбнулся:
— Уважая гордый народ хату, в Москве принято решение передать вам Абдуллу Мирзади.
Главарь террористической организации закричал:
— Нет! Не отдавайте, я буду вам полезен. Все что угодно, только не хату. Прошу, умоляю, майор! У меня много денег. Я много знаю!
— И почему бандиты всегда предлагают деньги? — скривился Скоробогатов.
— Потому, — ответил Ардан, — что они для них заменяют все!
— Да, наверное, так и есть. Что ж, забирай Мирзади!
Ардан подал знак, и к нему прискакали трое всадников. Он что-то обрывисто приказал им, и воины племени хату схватили Мирзади, забросили, как куль, на одного из коней и снова отошли к отряду.
Ардан протянул Скоробогатову руку:
— Русские — настоящие и благородные воины. Мы всегда останемся друзьями.
— Мы тоже уважаем вас, горные воины, — пожал вождю руку майор.
— Счастливого возвращения домой.
— И вам того же.
Отряд племени хату как быстро появился, так быстро и ушел.
Скоробогатов кивнул Мурову:
— Вызывай Лаприна. И наших из пещер.
— Все, Рома? — подошел к нему Белов.
— Все!
— Как-то легко прошла операция.
— А ты как хотел, чтобы бой затянулся, «вертушка» не могла подойти, и нам пришлось бы тащить на себе заложников, раненых, отрываясь от преследования по перевалам и ущельям, рискуя каждую секунду словить пулю?
— Нет, конечно, но все равно как-то уж буднично. Постреляли немного, подорвали, и все дела. Будто не на боевом выходе в Афгане, а в учебном центре.