Война с нагами.
Шрифт:
Харон и Дерем переглянулись, хоть уже оба и так поняли, что судьба дает им тот единственный шанс, от которого нельзя отказываться.
— Мы сделаем то, что вы просите — ответил тренер. — Только как узнать, где находится это место?
— С вами отправится та, что стоит рядом, — прошипел наг, направляясь к люку в полу. — Выполняйте все, что она вам будет говорить, и тогда все получится. Ясно?
— Да! — хором ответили колдун и Харон. — Мы сделаем это.
— Тогда нам надо поспешить, — сказала Ирина, следя за тем, как змея исчезает в подземелье. — Мы можем не успеть, он уже близок к цели.
— К какой цели? — спросил тренер. — Что он ищет?
—
Черея пять минут огромный черный джип вылетел из узкой улочки и помчался на запад, рядом с Хароном на пассажирском сиденье сидела странная девушка, с зеленоватой кожей, которую даже обильный слой макияжа не мог скрыть, на заднем сиденье сидел Дерем и думал о том, почему нагам так нужен этот Крот? Что они не поняли? И что вообще происходит на этой земле?
Он никак не мог заснуть, потому что как только начинал погружаться в мутную пелену сна, что-то внутри толкало его, и он просыпался. В его организме продолжало что-то происходить. Иногда он закрывал глаза, активизируя свое новое зрение, чтобы понять, что происходит. Камешек горел ровным синеватым пламенем, изредка выбрасывая из себя вспышки желтого света, именно после них начинались изменения.
Его дыхание сначала замедлилось, а потом окончательно пропало, он замер, ожидая неминуемой смерти. Так его учили: организму нужен кислород и питание, без этого человек не живет, но он все еще был жив. Правда, чуть позже он снова задышал, но уже намного реже — похоже, сами легкие изменились, возможно, теперь он сможет долго находиться под водой, а может у него вообще вырастут жабры!
Если Лада его не бросит, то все будет в порядке, он со всем справится, но если она не сможет принять его? Что от него вообще останется? И зачем он только решился на эту инициацию? Для того чтобы спасти людей? Но они же сами его и уничтожат, когда поймут, что он другой. Кто вообще сказал, что они все достойны жизни? Черт! Он мысленно выругался, когда его снова потащило куда-то наверх. Ночь понемногу уходила, темнота становилась серой, в ней уже можно было рассмотреть контуры домов, люди спокойно спали, нечисть уходила под землю, оставив на поверхности недоеденные мертвые тела. Начинался новый день.
— Ты почти не дышишь, — Лада встревожено подняла голову, ее голос дернул его вниз. — Что с тобой?
— Со мной все хорошо, — Крот приподнялся и осторожно положил голову девушки себе на грудь, чтобы освободить затекшую руку. Он ожидал того, что она онемеет, а потом ее начнет покалывать острыми противными иголочками, когда кровь начнет проникать в капилляры, но этого почему-то не произошло. Рука как рука, только немного тяжелая, он несколько раз сжал ее в кулак, и все неприятные ощущения прошли. — А как ты меня ощущаешь?
— Хорошо, — Лада коснулась губами его щеки. — Ты теплый, у тебя та же приятная для меня энергия, и ты по-прежнему меня любишь, так что все нормально.
— Спасибо, — Вадим погладил ее по голове. — А то я уже многое передумал. Не представляю свою
— А ты уже не способен на это?
— Я вообще ничего не знаю, лежу и думаю, какого черта согласился на эту инициацию? — Вадим вздохнул. — Ты же видишь, что со мной происходит?
— Не вижу, а чувствую, — поправила его девушка. — И мои внутренние ощущения говорят о том, что ты по-прежнему человек и мой возлюбленный.
— Это хорошо.
— О чем шепчетесь, голубки? — спросил проснувшийся Волк. — Чего не спите?
— Я не могу заснуть, — признался Вадим. — Ломает меня, как после похмелья, все внутри дрожит как натянутая струна, и кажется мне, что я превращаюсь во что-то странное. Неприятное чувство.
— Я тебя понимаю, — Воислав зевнул. — Когда меня Ворон инициировал, я испытывал тоже самое. Думаешь легко себя ощущать не совсем человеком? К тому же, я был еще мальчишкой и даже не представлял, как к этому относиться. Еще вчера у тебя были друзья, ты ходил в школу, играл во дворе, заигрывал с девушками, и вдруг раз и чужой всем. Как жить? Хорошо еще, что у меня отец и дед были оборотнями, было легче привыкнуть к тому, что ты иной.
— Наверное, — мрачно согласился Крот. — Только у меня изменения глубже чем у тебя.
— И что? — хмыкнул Слава. — Думаешь, я сейчас начну тебя утешать? Так хрен тебе! Это не меня сейчас девушка обнимает, а тебя, да еще и непростая, а ведунья, многое видящая, знающая и понимающая! Не буду я тебе сопли вытирать, есть кому, а вот мне некому. И вообще ты везунчик!
— С чего взял? — Вадим приподнялся, и положил голову Лады себе на колени, правда, не забыв при этом ее поцеловать. Кожа у нее на щеке была нежной, приятной и пахла она хорошо. — Да моя жизнь вообще прекратилась в кошмар! За мной гоняются наги и их отродье, твой наставник Харон хочет меня то убить, то продать. Война вот в городе из-за меня началась. И что хорошего?
— А ты не понимаешь?! — спросил Волк. — Тебя любят, это раз! У тебя есть друзья, готовые за тебя пойти на смерть — это два! Это я сейчас даже не о себе говорю, а о той нечисти, которую ты возле себя собрал.
— Не думаю, что они на это готовы, — не согласился с ним Крот. — Нечисть она и есть нечисть, у нее свои мысли и понятия, она делает то, что считает нужным.
— Нет, это не так, — вступила в разговор девушка. — Я разговаривала с Машей и Прошкой, они тебя представляют не как человека, а как своего рода знамение, и готовы защищать ценой свой жизни. Ради тебя они покинули свои охотничьи угодья, а для них это жестокое испытание, они словно покинули родину. Причем, я уже тебе говорила, что у них коллективное мышление, а значит и решение было принято даже не ими, а всем кланом — это дорогого стоит.
— Понял, напарник? — Воислав встал, разминая затекшие руки и ноги. — И чего хнычешь? Да, ты изменился, стал другим, но мы тебя принимаем как нашего друга, и никто тебя не отталкивает.
Волк был прав, и Вадим это понимал. Действительно, стоит ли скулить, если рядом с тобой любимая девушка и верные друзья?
— А если я изменюсь настолько, что вы перестанете меня принимать? — спросил он. — Что будет тогда?
— Пусть сначала это произойдет, тогда и будем решать, — хмыкнул Слава. — Тебе кажется, что ты решаешь, как жить? Так вот хрен тебе, для того существует небесная канцелярия. Именно там решается, что с тобой будет, так что утрись и пойдем пожрем чего-нибудь, а то у меня желудок сводит от голода.