Война во времени

Пересвет Александр Анатольевич

Он ещё раз припал ртом к ране, затем выплюнул кровь и продолжил:

— Вот он и рассказал, а потом заставил всё прочитать, как уберечься от змеиных укусов, и как чего делать, если всё же попался этим гадам на зубок…

— Так ты… Ты это — только по книжке?.. — потрясённо спросил Антон. — Ты… Ты это — меня по книжке резал?

— Я ж не такой дурак, как некоторые, — с достоинством отвечал Гуся. — Я зря свои ноги под змеиные укусы не подставляю!

Вот нахал! — восхитилась Алина. А с другой стороны, он прав. Ну какой у них ещё выход-то был?

После

того, как кровь почти остановилась, Сашка властно приказал:

— Теперь всё это хозяйство надо промыть и перевязать. Там внизу море — несём Антошку туда.

Какое море? Ах, да! Точно, ещё когда они оказались рядом с тираннозавром, слева синела полоска воды. Но тогда на это как-то не обратилось внимания, а вот приметливый Гуся всё успел рассмотреть.

Да, но до моря далеко! И там…

— Там же эти, — сделала страшные глаза Алина, — ящеры!..

— А что делать! — вдруг рассвирепел Сашка. — Будем прятаться, как сможем, но рану надо промыть! Хочешь, чтобы он помер?..

Дурак Гуся! Кто же этого может хотеть!

— А ящеры тут везде, — хладнокровно добавил мальчишка.

Антона с трудом подняли, подставляя плечи. Он стоял на одной ноге, поджимая другую. Ходец из него был явно никакой, но если поддерживать с двух сторон…

Вот когда они пожалели, что потеряли тапочки! Когда бежали-то, не замечали неудобства. Не до того было. А теперь вот почувствовалось. Идти было колко. Идти было больно! Приходилось всё время смотреть, куда поставить ступню, но всё равно — то на камень наступишь, то какая-то дурацкая трава обстрекает, то в ямку попадешь… Да и новых змей боялись.

Но Сашка торопил и, надо думать, обоснованно: кто его знает, как будут реагировать на запах крови местные обитатели. Сбегутся сюда со всеми своими зубами и когтями, сказал он, и будет нам тогда детский утренник…

Антону приходилось хуже всех. Ему дорогу выбирать не приходилось — его вели. И он просто скакал на одной ноге, опираясь на плечи друзей. Мальчишка поминутно морщился и шипел от боли, а единственный оставшийся на нём носок уже скоро болтался на стопе грязной тряпкой. Но всё же дело с трудом, но спорилось.

А Гуся по пути рассказывал:

— В принципе, если внимательно смотреть под ноги и не хвататься руками за что попало, то даже в самых сырых лесах можно избежать встреч со змеями… Это мне отец говорил. А я потом ещё читал, что полезно длинной палкой обшаривать всё вокруг себя — змея сама обычно на опасность не лезет и предпочтёт уползти. Увидел змею — обойди или дождись, пока уползет. Она первая на человека обычно не нападает. А ты, Антоха, поторопился, рванул, как за мороженым…

Они остановились, отдохнули. Саша тем временем продолжал:

— А если уж не повезло — тогда надо делать то, что мы делали. Только наоборот. Сначала провести надрез — тогда значительная часть яда уйдёт вместе с кровью. Затем отсосать остатки яда. Замедлить движение крови, чтобы она не переносила отраву по организму. То есть жгут наложить, как минимум. Но жгут можно держать не больше двух часов,

а то нога отсохнет… А главное — отправить пострадавшего в больницу, где ему сделают сыворотку…

Антон неожиданно хрюкнул:

— Да-да, отправьте меня в больницу. Позвони в «Скорую»…

— Помалкивай, — беззлобно оборвал его приятель. — Там, между прочим, написано, что рану надо ещё прижечь…

— Ой, — ответил Антон, и непонятно было: то ли ему стало больно, то ли он испугался предложенной процедуры.

Они двинулись снова.

Вообще-то, с болтовнёй идти было легче.

— Но я вас могу порадовать, — после недолгой паузы загадочно проговорил Сашка. — Дело в том, что не все укусы даже ядовитых змей ядовиты!

— Это как? — опешила Алина.

— А так, что я читал, — ответил Гуся, — что, во-первых, 30 процентов укусов составляют «сухие», когда яд вообще не впрыскивается. Во-вторых, оказывается, что у многих ядовитых змей всего несколько процентов укусов оказываются смертельными. А в-третьих, может, здешние змеи ещё не успели стать ядовитыми. Или Антоха попал на неядовитую. Или даже вовсе на ящерицу, которая ещё только будет змеёй… через миллионы лет.

— То есть можно не прижигать? — с надеждой спросил Антон.

— Прижигать нужно, — сурово ответил Сашка. — Это всё — «если», а точно мы ничего не знаем. Так что если разведем костер, то прижгу — мало не покажется.

Лес, наконец, кончился. Опушка не очень напоминала знакомую, родную — кустов не было, подлеска — тоже, строй деревьев просто брал и обрывался. Словно строй солдат. А за ними лежала снова равнина! Опасная, враждебная, наполненная неизвестными врагами.

Антон поднял руку. Все посмотрели туда, куда она указывала. Там, в голубом небе над скалами побережья крутились в воздухе непонятные создания. Слишком большие для птиц и слишком похожие на летучих мышей — только гигантских. С их стороны ветерок изредка доносил всплески гвалта.

Все трое промолчали. Говорить было нечего.

До берега — точнее, до верхушек скал, которые, собственно, этим берегом и были, — надо было пройти метров двести. Недалеко, если считать расстояние от подъезда до рощи, куда Антон ездил кататься на велосипеде, и где у них всегда проходили праздники города. Но и — почти бесконечное расстояние, если его надо пропрыгать на одной ноге. И если на каждом метре тебя ждёт неизвестная опасность в траве и угроза с воздуха. И в любое время способный появиться за спиной зверь с пастью, где они поместятся все втроём…

Словно для иллюстрации этой мысли, перед детьми промчалась стайка небольших ящеров, похожих на страусов — может, страусы от них и произошли?

Ребята кинулись в траву, причём Антон снова зашипел, неловко поставив при падении ногу.

Ящеры уже пробежали, а они всё оставались лежать, судорожно дыша. Вставать и идти никуда не хотелось: тут они вроде бы никому не заметны, да и тёплая земля словно гладила по голове, успокаивая и утешая. Хотелось отдохнуть — не столько физически, сколько душою.