Война времен
Шрифт:
– Да, я уверена. Ведь это так просто. Каждый гено...
– сэли умолкла на мгновенье, вспомнив, что употребление слова "геноконцентрат" повлечет за собой множество вопросов со стороны человека, - каждый должен знать о тех или иных симптомах....
– Чем читать сентенции, лучше помогли бы мне уложить Гарольда на кровать...
– Не надо этого делать, - возразила Зей-Би. Её голос выражал явную неприязнь или даже враждебность, и юноша был немало удивлён реакции незнакомки.
– То есть, я хотела
– Но ему нельзя двигаться в таком состоянии!
– запротестовал Герман.
– Пройдите, пожалуйста, - отстранив человека, проговорила Зей-Би.
Положив ладонь на лоб больного, она на миг закрыла глаза. Гарольд, почувствовав холодок от её руки, вздрогнул и медленно открыл глаза. Сэли отошла от него и попросила Германа последовать её примеру, что тот и сделал. Каково же было удивление Мельсимора-старшего, когда его брат, с лёгкостью встав на ноги, зашагал в сторону двери. Герман хотел последовать за ним, но Зей-Би остановила его.
– Да не волнуйтесь вы так. Он прекрасно найдет дорогу и без вас.
Но Герман, ничего не ответив, метнул на неё холодный взгляд и устремился вдогонку за братом. После его ухода геноконцентрат ощутила неописуемое чувство душевной тоски, которое поглотило всё её существо. Она постаралась совладать с этим новым для неё чувством и вскоре усилием воли подавила его.
– Алекс, - позвала она вслух своего нейрокомпа, - облачи меня в водонепроницаемый комбинезон, - приказала она.
– Я хочу убраться отсюда и как можно скорее.
Г л а в а 21.
В это хмурое утро холодный шквальный ветер врывался в окна, гудел в дымоходах, вздувал шторы, как паруса, колотился в дверь и от его порывов гремели железные засовы. Небо обложили пасмурные тучи. Нарастающий шквал предвещал приближение урагана.
Дворецкий в чёрной ливрее, постучавшись, вошёл в бирюзовую гостевую комнату. Заметив, что окно в комнате открыто, подбежал к нему и с трудом закрыл створки. Обратив свой взор на кавардак, царивший в комнате, он охнул и кинулся с усердием наводить порядок, и только после того, как нашёл на полу растрепанный парик, вспомнил об истинной причине своего прихода.
– Сэр Корбрайт, - прорезал его хриплый голос тишину.
– Сэр Корбрайт, вы здесь?
– пройдя в смежную комнату, повторил он. Но ни в одной из комнат гостя не было. Слуга, встревожившись, стрелой вылетел из комнаты и вскоре вошёл в покои Мельсимора-младшего.
– Чего тебе Франк?
– сонно спросил хозяин, развалившийся в кресле.
– Сэр, - начал слуга с боязнью, - я только что был в бирюзовой комнате и не обнаружил там вашего гостя.
– Его там не было?
– с полным безразличием спросил Герман.
– Да, сэр, и в комнате всё было перевёрнуто верх дном...
Хозяин насупился.
–
– Какая же сейчас погода?
– почесав себе затылок, спросил хозяин "Голден Сиид".
– А вы ещё не видели, сэр? С ночи ветер усилился и, кажется, не миновать нам ещё одного урагана.
– Что?!
– воскликнул Герман и, тут же вскочив на ноги, подбежал к окну. Как это ещё один ураган?!
Ветер разбушевался не на шутку.
"Виноградники!
– первое, о чём подумал Герман.
– Господи, не дай им погибнуть! Столько труда, столько нервов.... Неужто всё пойдёт насмарку?"
– Сэр Герман, - подозвал его Франк, - кажется, сэр Гарольд приходит в себя.
Мельсимор подбежал к кровати брата. Больной медленно открыл глаза.
– Гарольд!
– радостно воскликнул старший брат.
– Слава Богу, ты пришёл в себя! Мы-то думали, что ты уже не жилец...
– А с чего бы это я собрался помирать? Неужто вы только этого и ждёте? ехидно бросил тот в ответ.
Видя, что предстоящий разговор с братом будет не из приятных, Герман кивком показал слуге на дверь. Тот удалился.
– Ну, я вижу, ты не очень-то рад своему выздоровлению?
– также перешёл Герман на сухой тон.
– Да уж, - тяжело вставая с кровати, вздохнул близнец, - меня, наверное, уже ничто не обрадует на этом свете, - жалобно прохныкал он.
Герман промолчал.
– Сначала ты со своими нравоучениями, а потом этот твой друг...
– Гарольд, что касается моего друга, я хочу спросить тебя... Что ты делал вчера в столь поздний час в его покоях?
– В его покоях? Это наши покои, нашего замка, и я также как и ты имею полное право войти туда, когда мне угодно...
– Так-то оно так... но всё ж мы поселили его в эту комнату, и в данный момент это его покои...
– Мы?! Это ты поселил его туда. Что до меня, то я бы предоставил ему покои лишь в свинарнике, или конюшне. Тогда я бы посмотрел, как он приводил бы к себе в покои девчонок...
– Девчонок?
– удивился Герман примечанию брата.
– Да. А разве ты не увидел там вчера эту необъезженную кобылку?
– Хм... нет...
– Ну да...
– лукаво посмотрев на брата, молвил Гарольд.
– Ты после Мелисы вообще стал незрячим. Кстати! Где эта молодая особа?
– Какая особа?
– в недоумении спросил Герман.
– Да тот пирожок с начинкой, которую я вчера хотел попробовать...
– А разве ты...
– Нет, ещё не успел, - с досадой признался тот.
– Только я снял с себя колет и едва прикоснулся к ней, как вдруг дикая боль в груди скрутила меня. Потом вот очнулся в своей постели. Остальную часть ночи что-то не припомню.