Война за империю
Шрифт:
— Коммунисты решили втянуть нас в размен ресурсов, причем собирая самые дорогостоящие сливки — авиацию, летчиков и дефицитное топливо, — без прежнего легкого самодовольства, деловито продолжил он. — Однако, как я и предполагал, сделали принципиальную ошибку. Они исходили из того, что промышленный потенциал собственно Британии уступает объединенным возможностям России и Германии, а Штаты останутся нейтральными. Но противник недооценил мобилизационные возможности Доминионов. Элита наших младших 'кузенов' может питать весьма недружественные чувства к метрополии, но понимает, что в мире без Британии придется выбирать между коммунистами и американцами. Красные
— А ракеты? — с легкой тревогой в голосе спросила Элизабет. — Ракетные обстрелы происходят почти еженощно, их интенсивность растет!
Она опустила руку, подпирающую щеку, и выпрямилась с ровной, как струна, спиной. В это мгновение девушка была одновременно олицетворением и жесткой военной силы, и хрупкой женственности. Черчилль едва не залюбовался ею, но вовремя одернул себя.
— Ракеты… — премьер потер пухлые ладони, не скрывая довольной улыбки. — Несомненно, красные думали, что это гениальная идея. И она, в самом деле, была гениальной! Заставить нас распылять и без того ограниченные силы, терроризировать население, подрывать веру в способность правительства и армии защитить хартленд! И все это малой ценой, небольшой кровью. Да, великолепная затея…
Он снова потер ладони, как повар, приготовивший отменное кушанье.
— Однако в конечном итоге их изощренный план сработал в нашу пользу. Ракетные обстрелы не прицельны, практический ущерб от них значителен, но приемлем, зато внешне создается впечатление, что мы на краю поражения. Это как раз то, что нужно, дабы доминионы продолжали радовать нас искренней поддержкой, а добровольцы осаждали вербовочные пункты. И, что не менее приятно, в сущности, красные взяли на себя значительную часть расходов по тренировке наших ВВС.
Черчилль отпил еще глоток воды.
— Что такое эти 'Майские жуки', как коммунисты называют свои ракеты? Медленно летящая цель, которая почти не маневрирует, не защищается и летит главным образом ночью или в непогоду. Идеальная мишень для отработки действий наших летчиков-истребителей! Мы разорились бы, если бы попробовали применить что-то подобное своими силами, а так коммунисты обеспечили королевские ВВС лучшими в мире тренажерами за свой собственный счет!
— Как … интересно… — негромко проговорила Элизабет. — Я не подумала об этом.
— Даже Даудинг не подумал поначалу, — отозвался министр. — Это магия 'убероружия', как его называют немцы. Военным кажется, что его нельзя парировать, гражданские подавлены внешней мощью. А на самом деле наши враги пустили на ветер миллионы марок и рублей, чтобы сделать британских летчиков еще профессиональнее. И чем интенсивнее ракетные обстрелы, тем лучше.
— Мне радостно слышать это…
Против ожиданий премьер не услышал в голосе королевы радости. Некоторое облегчение — да. Но не более того.
— Дунул Господь и развеял небесную саранчу? — спросила Элизабет, и премьер одобрительно качнул головой, оценив аллюзию.
— Определенно так.
— Сэр Уинстон, я пока не столь искушена в военном деле, как вы, но, признаться, мне… тревожно.
— Я слушаю, — Черчилль обратился
— Королевские военно-воздушные силы и 'Арсенал' отражают атаки 'Воздушного Фронта', 'Майские жуки' оказались грандиозным — по вашим словам — провалом. Однако, если посмотреть на вещи беспристрастно, то наши победы окажутся оборотной стороной просчетов наших врагов. Как долго еще коммунисты будут ошибаться?.. И можем ли мы и далее полагаться на их недальновидность, как основной фактор обороны?
— Это разумный вопрос, Ваше Величество, — убийственно серьезно проговорил Черчилль. — И, скажу откровенно, я ждал и надеялся услышать его именно от вас. Именно в такой форме. Это значит, что вы действительно постигаете искусство управления и оцениваете вещи по сути, а не по форме.
Элизабет чуть поджала губы, но промолчала. Черчилль отчетливо вспомнил их встречу в 'Фрогмор-хаус' и то, как пробежался по тонкому льду в предельно откровенной беседе. Видимо, вспомнила и она, поэтому в молчании ждала продолжения.
— У Британии есть, чем удивить врагов, помимо их собственной слепоты, — сказал он. — И сейчас самое время предоставить на ваше рассмотрение идею операции под названием 'Якорь'.
— Ну что же…
С этими словами медик потер широкие ладони, красные и здоровенные, как ковши экскаватора, не вяжущиеся с интеллигентным худым лицом и белым халатом. В этих мощных граблях медицинские инструменты казались игрушечными.
Шанов качнул головой, сохраняя вполне спокойное выражение лица. Это далось с большим трудом. Он много лет ничем не болел и привык, что опасности для здоровья исходят от внешних врагов. Риск получить рану или даже умереть в бою — это понятно и давно привычно. Но когда собственное тело неожиданно подводит… Здесь пасовали даже его выдержка и привычка к козням судьбы. Впрочем, Наталья уже относительно неплохо изучила своего странного и интересного соседа, поэтому внешняя безмятежность ее не обманула. Шанов нервничал и весьма сильно.
Просьба полковника оказалась неожиданной и занимательной. Шанов хотел попасть на прием к врачу, минуя официальный пути. По сути — получить частную медицинскую консультацию. Это было странно, учитывая, что полковник мог рассчитывать на лучшую в стране диагностику и при необходимости — лечение. Но у Шанова и так хватало причуд, эта не казалась самой удивительной. Сама Наталья не взялась за подобную задачу, не позволяла специализация. Однако она знала, к кому можно обратиться.
— Я так понимаю, вы не ждете от меня аккуратно заполненного бланка с печатью и красивой росписью лечащего врача? — осведомился медик.
Прежде чем ответить Шанов внимательно обозрел смотровую, сияющую кафелем и никелем, напряженно хмурясь.
— Нет, — сказал он, наконец. — Мне нужно общее понимание, что не так.
— Тогда специальные термины я опущу, — врач взглянул на Наталью, будто спрашивая у нее разрешения. Женщина почувствовала легкий жар на щеках, но сделала вид, что она здесь совершенно не причем.
— Здоровье человека зависит от трех вещей, — медик растопырил длинные сильные пальцы и загибал их по мере перечисления. — Здоровье родителей, питание и условия жизни в детстве, образ жизни. Сложно судить без полных анализов и подробной истории болезни, но в данном случае я вижу только первый элемент. Родители наградили вас прекрасным здоровьем, которое вы с тех пор усиленно тратили. Сейчас вам, если не ошибаюсь, тридцать восемь, а первое ранение… напомните.