Война. Часть 1
Шрифт:
— Я в порядке… — и тут же острый желудочный спазм выворачивает меня на изнанку.
— Прямо в затылок, не почувствовал ничего… — шепчет старшина, а сам уже колдует над пулемётом и не глядя суёт мне свою фляжку. — ты на вот, выпей чуть.
Успеваю сделать два больших глотка прежде, чем спирт перехватывает дыхание и обжигает горло.
— Давай, берись за ноги, спрячем его в расщелине.
— Нет, старшина, погоди, — расстегнув пуговицы на вороте и манжетах гимнастёрки, стягиваю её с себя через голову. — снимай с него…
— Это
«Кроме партбилета, у него нынче особая цена».
— Лейтенант госбезопасности Мальцева, — кричит Оля, стараясь заглушить работающий неподалёку электрогенератор, быстро проводит перед глазами адъютанта заместителя наркома обороны своим служебным удостоверением и прячет его в нагрудный карман гимнастёрки, — товарищ Мехлис ждёт меня.
— Да-да, конечно, — кадык молодого полковника дёргается вверх, карие глаза мутнеют от гипнотического блеска ордена Ленина на груди девушки, — только там сейчас…
Оля решительно поднимает полог палатки и проскальзывает под ним внутрь, в нос ударяет сильный запах карболки. На хирургическом столе, ярко освещённом электрическим светом, лежит тело, укрытое с головой серой простынёй. Девушка, не обращая внимания ни на стоящего у стола человека в белом халате и маске, ни на группу военных, переступающих с ноги на ногу чуть поодаль, стремительным неслышным шагом приближается к телу и без колебаний откидывает простыню, все находящиеся в операционной, кроме неё и врача, дёргаются и отводят глаза в сторону.
— Это не Чаганов. — облегчённо выдыхает она.
— Как не Чаганов? — загремел на всю палатку голос Мехлиса. — А кто же тогда? Старшина!
Все поворачиваются к невысокому широкоплечему моряку, стоящему у выхода, человек в белом халате с тревогой вглядывается в бледное лицо девушки.
— Как же так, — растерянно разводит руками Бойченко, — а обмундирование…. а удостоверение, что было при нём? Мы же тело это у японцев отбили, тех, что несли его, значит, в ножи по-тихому взяли, остальные ничего и не заметили…
— Не он это, у Чаганова вот здесь над ухом след остался от пули, от которой он товарища Кирова заслонял…
— Выходит, старшина, провели вас японцы?… — чёрные брови Мехлиса встретились у переносицы, подбородок Бойченко падает вниз, упираясь в грудь. — Я сразу почуял неладное, мандат есть, а партбилета нет.
— Вполне может статься, что и не японцы, — приходит на помощь моряку Оля. — а сам Чаганов… да-да, хотел их с толку сбить… представить дело так, что убит он.
— Зачем это ему? Непонятно… — подаёт голос высокий капитан 3-го ранга, продолжая смотреть в сторону.
— Наши разведчики сумели подключиться к вражеской телефонной линии, — девушка быстрым движением накрывает труп простынёй. — и подслушали
— Считаете, товарищ лейтенант госбезопасности, ждали самураи нас? — старшина вопросительно смотрит на Олю. — Мне тоже так показалось.
— Может быть, — согласно кивает она, — но главное в том, что Чаганов — жив и нам надо поторопиться. Судя по всему, за группой Мошляка идёт охота, раз уж у них появились убитые.
— Да я хоть сейчас, был бы приказ… — Бойченко переводит взгляд с Горшкова на Мехлиса и обратно.
— Мне надо идти… — в голосе девушки появились металлические нотки. — никто не знает Чаганова лучше меня.
— Я — категорически против, товарищ армейский комиссар 1-го ранга, — взрывается от возмущения Горшков, — в подобной операции могут принимать участие только подготовленные краснофлотцы, владеющие рукопашным боем, отличные стрелки и пловцы! Я не сомневаюсь в личной смелости товарища лейтенанта госбезопасности, но её же придётся всё время охранять, а это — отвлечение от основной задачи.
— Действительно, — Мехлис с сомнением смерил Олю взглядом, — направлять вас во вражеский тыл, товарищ Мальцева, будет опрометчиво…
— Моя боевая подготовка, товарищ Горшков, — поджимает губы девушка, — ни в чём не уступает вашим морякам, желаете проверить?
— Можно и проверить, — зло сжимает кулаки Бойченко, рукава тёмно-синей фланелевки взбухают под напором напрягшихся бицепсов, — драться с девушками я, конечно, не буду, но своё мастерство в плавании и стрельбе вам предъявить придётся.
— Принимается, — глаза Оли сузились, — но уж раз вы, старшина, меня вызываете, то я выбираю оружие. Из нагана, с тридцати пяти шагов, стоя, грудная мишень, семь патронов, по секунде на выстрел, идёт?
— Идёт, — голос старшина теряет кураж, — тут на заставе стрельбище есть в лощине.
— А за ним озерцо небольшое, — подхватывает девушка, — до того берега и обратно метров триста, даже не устанем…
Голова доктора в марлевой маске, следящего за словесной дуэлью, мотается из стороны в сторону, как у зрителя на теннисном корте.
— Разрешите, товарищ армейский комиссар 1-го ранга? — Оля смиренно опускает глаза.
— А давайте, прямо сейчас, надо торопиться.
— Огонь! — Мехлис, стоящий за спиной соперников, зачем-то машет рукой. Бойченко, повернувшись правым боком к цели, первым хватает свой револьвер с подставки, привычным движением поднимает правую руку вверх, сгибает её в локте и начинает опускать её к точке прицела. Оля стоит к цели лицом, левая руку повисла вдоль тела, правая — с наганом, по кратчайшей прямой летит к линии прицеливания и, достигнув её, без паузы жмёт на спусковой крючок.