Война. Часть 1
Шрифт:
— Считаю до трёх, — её английский довольно хорош, но как и мой отличается неистребимым русским акцентом, — или ты говоришь где майор прячет шифроблокнот, или мы будем искать его сами, но в наказание ты останешься без своих причиндалов.
«Сразу зашла с козырей, „рыжий“ явно напрягся»…
— Не делайте этого, они мне ещё пригодятся, — спокойно отвечает пленный, держа марку, — шифроблокнот вы легко найдёте в кабинете мистера Стивенса на втором этаже, как-то раз он при мне доставал его из-за картины, что висит у него стене.
«В самом деле непуганные».
— А
— Отлично, — открываю блокнот, сажусь за стол и беру в руки карандаш, — бьюсь об заклад это код Вижинера!
Оля встаёт у меня за спиной и смотрит как у меня из под пера начинают появляются символы. Наконец после нескольких попыток, взяв правильный отступ, равный порядковому номеру ключа, буквы собираются в осмысленный текст.
— Поверили значит Коле, — радостно стучит мне по спине подруга, — высылают радиостанцию для связи с Фрейслером… Жаль, что не до радиоигры нам.
«А меня больше интересует ключ, является ли он по настоящему случайным? — продолжаю на автомате складывать по модулю два символы сообщения и ключа, — Надо будет отдать проверить нашим математикам, ведь если он псевдослучайный, то открываются заманчивые перспективы по чтению корреспонденции СИС. Стоп, а это что? „Установить наблюдение за Чагановым“, „… Чак сообщает, что вчера вечером состоялась его встреча в ресторане с послом Дэвисом“, „… подробностей беседы установить не удалось, посол после встречи ни с кем не общался, был в хорошем настроении, поручил подготовить Рождественские открытки“, „… Чак также просит по возможности проследить за двумя другими участниками встречи: женой посла и переводчицей русской шахматной делегации“».
— Такое возможно? — резко поворачиваюсь к подруге, — У Дэвиса завёлся «крот» из СИС?
— А чему ты удивляешься, — Оля нервно покусывает губу, — всё ещё мировой гегемон, правда стремительно теряющий позиции, но есть дело до всего…
— Личный секретарь? — любуюсь на её белоснежные зубки.
— Скорее всего… похоже новенький, вроде у него раньше была пожилая женщина. Помнишь мы пересекались с ней в Мар-а-Лаго во Флориде? Надо предупредить посла пока не поздно. Не ровен час, СИС пронюхает с кем и зачем ты на самом деле встречаешься.
— Сделаю, сегодня же утром, — прикручиваю к штативу свой «Джиффи-Кодак», включаю настольную лампу и подкладываю под прозрачный лист шифроблокнота белую бумагу, — ты иди, «рыжего» обрабатывай, сдаётся мне, не так он прост как кажется…
В этот миг снизу раздаётся выстрел, а через секунду ещё один. Пока я поднимаюсь и вытаскиваю из кармана брюк свой наган, Олины каблучки уже застучали по лестнице.
— Что случилось? — выдыхаю я, обводя взглядом гостиную и натыкаюсь на лежащего на полу
Рядом с ним ничком, с браунингом в неловко вывернутой руке, не шевелясь лежит «рыжий». У их ног, сжимая рукоятку нагана, переминается с ноги на ногу Григулевич. Оля сильным ударом носка выбивает пистолет из безжизненной руки англичанина, наклоняется проверяет его пульс на шее, делает то же отклонившись к Сиротину и порывисто выпрямляется. Затем надевает висящие на шее маленькие наушники.
— Надежда, что у тебя? Ничего не слышала? Приём. — сделав два глубоких вдоха, нажимает кнопку вызова и спокойно спрашивает она.
— Всё тихо. — слышу рапорт Васиной у себя в телефонах.
— Коля?
— Всё спокойно.
— Я поднялся в уборную, — виновато бубнит Иосиф под тяжёлым Олиным взглядом, — Ваня тоже видно отлучился за чем то…
— Я поднялся в уборную, — виновато бубнит Иосиф под тяжёлым Олиным взглядом, — Ваня тоже, видно, отлучился за чем то…
«У семи нянек»….
— Понятно, — зло цедит подруга, — живо вниз ко второму.
— Что с телом Сиротина делать будем? — с надеждой гляжу на нашего предводителя.
— Всему своё время, — отрезает она, — ты давай наверх, составляй радиограмму от лица СИС. Мол, немедленно уничтожить вербовочное дело Гриншпана, его куратору срочно выехать в Лондон…
— Думаю последнюю шифровку мне тоже стоит переписать, чтобы одним почерком было.
— Давай, — Оля согласно кивает головой, на лестнице появляется бледный как смерть Григулевич, — что ещё, Иосиф?
— Он… он… мёртвый.
— Здесь оставайся, — рявкнула на него подруга и мы с ней несёмся по лестнице в подвал.
«Кто догадался сунуть пьяному кляп в рот? — поморщившись отвожу взгляд от посиневшей морды „слуги“ с сочащимися из носа и рта рвотными массами, — когда я уходил не было его».
Оля поддёргивает юбку кверху, выхватывает из набедренных ножен финку и с каменным лицом режет вязки на руках и ногах трупа, рывком срывает кляп. В нос шибает тяжёлый самогонный смрад.
— Помоги, — Оля тянется к трупу, но я, опередив её, хватаю «слугу» под мышки и сам тяну его наверх, — всё-всё, спасибо дальше мы с Григулевичем сами, делай своё дело.
«Так, проверяю в последний раз, — придвигаю к себе первый лист, — это радиограмма, которую „рыжий“ якобы передал, а Ильза как бы уже приняла. В Мюнхене на газете осталась дешифровка, здесь наоборот шифровка, ключ выбрал очередной из шифроблокнота. Антенна на крыше узконаправленная, стопроцентного перехвата в Германии невозможно… В ней некоторые подробности о подготовке „столяром“ покушения, особый упор, что взрыватель — часовой. Второй лист — радиограмма принятая „рыжим“, речь в ней идёт и о моей встрече с американским послом. Текст для правдоподобности оставляю как есть… Третий — „принятая“ радиограмма о Гриншпане, стилистика максимально соответствует предыдущей… Неплохо получилось вроде»…