Война

Козлов Владимир Владимирович

– Почему вы выбрали такое название?

– У меня даже вопроса такого не возникло. Это название просто «пришло» ко мне. Хотя, когда я начинаю анализировать, то понимаю, что солнце – это вообще символ всего позитивного, собственно, «наше все»…

– Какие задачи ставит перед собой ваша Церковь?

– Церковь Ясного Солнца должна в ближайшие десять лет стать главной Церковью России, вытеснив дискредитировавшую себя и устаревшую православную Церковь.

– Это очень амбициозная задача. Наверняка для ее достижения

необходимо серьезное финансирование. Не могли бы вы рассказать, откуда вы надеетесь получить эти средства?

– Я, знаете ли, воздержался бы от ответа на этот вопрос в настоящий момент. Но, поверьте, есть множество организаций, предприятий и частных граждан, готовых принять участие в решении этой крайне важной для всего российского народа задачи.

– Спасибо. И последний вопрос: какие шаги должны быть сделаны в первую очередь, чтобы, как вы говорите, вернуть моральные устои российскому обществу?

– Есть ряд шагов, которые необходимо предпринять в срочном порядке. Прежде всего, ввести жесточайшую цензуру на телевидении, чтобы убрать оттуда всю эту разлагающую людей чернуху и порнуху. Также нужно ввести в обязательном порядке нормы одежды в общественных местах, а за их нарушение подвергать административному штрафу. Никаких коротких юбок, они разрушают нашу нравственность и мораль, возбуждают самые низменные инстинкты и приводят к необратимым последствиям…

* * *

Кабинет Воронько. Он сидит за столом, напротив – два зама, капитаны Кабанов и Санькин.

– Никто про эту сраную «Вену» не слышал, – говорит Кабанов. – Но действовали они четко, не мальчики какие-нибудь. Выбрали единственное в городе ОВД, примыкающее к лесополосе, и в нем к тому же стоянка транспорта находится далеко от основного здания…

– Видеонаблюдение? – спрашивает Воронько.

– Только главный вход. Ну, сейчас, наверно, почешутся…

– Что обнаружили на месте?

– Ничего. Использована стандартная зажигательная смесь – как ее сделать, есть в Интернете. В лесополосе тоже ничего. Днем там гуляют с собаками, местные алкаши тусуются, но ночью, само собой, никого. Жилых домов рядом нет. Сторож склада напротив ничего не видел. Да что ты возьмешь со сторожа, если в самом отделении заметили пожар, только когда три машины уже обгорели?

– Чем они там занимались?

– Откуда я знаю? Отдел собственной безопасности проверяет, нам потом доложат. Вот, собственно, и все.

– Что насчет этого их заявления? – Воронько поворачивается к Санькину.

– А что там может быть? Они ж не со своего домашнего компьютера отправили письмо. Парни не дураки – все подготовить, а потом так тупо запалиться. Я дал ребятам задание установить IP-адрес, но это больше для очистки совести. Отправили либо из интернет-кафе, либо из обычного кафе, в котором есть уай-фай, либо через USB-модем – можно купить СИМ-карту, отправить сообщение и выбросить

ее.

– А что, разве симку без паспорта можно купить? – спрашивает Воронько.

– Ты, Степаныч, отстал от жизни. Пацаны, которые в центре стоят, предлагают симки, они, думаешь, спрашивают паспорта?

– Но они ведь на кого-то оформлены?

– Я сам в это дело не вникал, не было необходимости. Но могу поспрашивать у ребят. Либо симки оформлены на каких-то левых людей, либо их можно какое-то время не регистрировать, и они этим пользуются. Поспрашивать?

– А смысл? Если это все равно ничего не даст…

* * *

Двор университета. На лавке сидят Женя, Иван и Вика.

– …ну, это еще не самое худшее, – говорит Женя. – А помните того фрика, который у нас на первом вел русский?

– Анатолий Петрович? – спрашивает Иван. – Фамилию уже забыл…

– Калистратов, – подсказывает Женя.

– Да, точно, Калистратов…

– Фрик был реальный. – Вика улыбается. – Подсаживается, прижимается… Помните, я ему раз открытым текстом говорю: «Анатолий Петрович, что вы все ко мне прижимаетесь? Я, если что, и показать вам что-нибудь могу – вы только попросите. Но вот как насчет зачета?»

– И что он? – спрашивает Иван.

– Сделал вид, что не услышал. И больше не подсаживался…

– Что-то его в последнее время не видно, – говорит Женя. – Я давным-давно его не видела. На третьем курсе, наверно, ни разу.

К лавке подходит парень в косухе, со множеством сережек в ушах и бровях, панковским гребнем, с гитарой в чехле. Он кивает девушкам, здоровается за руку с Иваном.

– Вот’c’ап? В смысле, как дела?

– Так, ничего выдающегося.

– Репетируете?

– Да, в ДК металлургов.

– Мы тоже там репали раньше… Но там аппарат говнистый. Поэтому мы сейчас на заводе имени Чкалова. Там клуб – прямо на сцене репаем. И аппарат, ты знаешь, для такого места неплохой. Комбики Fender, колонки Peavy… Да, могу, кстати, дать тебе телефон человека, который там всем рулит. Гондон он, конечно, но база – нормальная. Может, и вы тоже захотите там репетнуть. Пока мало кто знает про это место, поэтому прухи особой нет. Только вторник и четверг с восьми вечера не занимайте, это наше время, о'кей?

– О'кей.

Парень достает из кармана мобильник. Иван вытаскивает свой.

– Блин, разрядился… – говорит Иван.

Он вытаскивает из рюкзака книгу – «Субкоманданте Маркос. Другая революция», – ручку, записывает номер вверху на последней странице.

– Ну, ладно, я пошел, – говорит парень.

– Удачи.

Он жмет руку Ивану, кивает девушкам, отходит.

* * *

Из курсовой работы по политологии студентки группы 403 Никитиной Ольги на тему «История левых и анархистских движений Европы с конца 19-го века до наших дней»