Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв.

Тарас Анатолий Ефимович

Общая численность войск Болотникова, Пашкова и Ляпунова, осадивших Москву, неизвестна. Современники оценивали ее в 80 тысяч человек и даже в 100 тысяч.¹⁴⁵ Но более достоверной представляется оценка И.И. Смирнова, крупнейшего исследователя движения Болотникова — максимум 50 тысяч. Царь Василий тоже располагал довольно крупными силами, опиравшимися на мощные укрепления Москвы. Повстанцы не решились штурмовать столицу, зато мелкие стычки с царскими войсками происходили почти ежедневно. Осажденные тоже делали частые вылазки.

В октябре 1606 года Шуйский разослал по городам грамоты весьма характерного

содержания:

«А что ныне другой такой изменник объявился, который нашу землю разоряет, собрав войско таких разбойников, каков и сам, так что города и замки, одни — взял силою, другие прельстил, назвавшись Дмитрием, — если бы он к вам туда прислал, не верьте ему, но сохраняйте лучше веру мне, которому вы присягнули, и остерегайтесь загонных людей того разбойнического войска, которое стоит под Москвой. А за меня просите Господа Бога, чтобы мне помощь против этих изменников оказал по своей милости».

Поначалу Болотников стремился поднять восстание в столице, чтобы тем рамым поставить боярское правительство под двойной

удар, извне и изнутри. Однако осуществить этот план ему не улилось. Его люди, специально посланные в столицу поднять восстание, добились значительных успехов в агитации, но в то время, когда «московитяне готовы были предаться», в лагере повстанцев произошел раскол. Решительный штурм Москвы не состоялся.

Надо отметить, что царь Василий Шуйский и его окружение совершенно правильно сделали ставку на то, чтобы «прельстить» всевозможными обещаниями (и деньгами!) вождей дворянских отрядов. У дворян была своя программа-максимум (посадить на престол «истинного» царя) и программа-минимум (получить от центральных властей новые пожалования). В отличие одних, реальное содержание «программы» основной массы повстанцев сводилось к очень простому лозунгу: грабить всех, у кого есть что взять! Не удивительно, что тайные переговоры увенчались успехом. В середине ноября (15-го числа) на сторону Шуйского перешли «рязанцы» и «тульцы» Сунбулова и Ляпунова (вместе более тысячи человек).

Столкнувшись с открытой изменой, Болотников решил предпринять энергичные меры к установлению круговой блокады Москвы, чтобы «истомить город, не пропустить подвоза припасов». С' этой целью он разделил свои войска на две части. Одна из них 26 ноября перешла Москва-рекуи устремилась кдеревне Карачарово и к расположенной недалеко от нее Рогожской слободе. В этом

районе развернулись, говоря современным языком, позиционные бои местного значения между повстанцами и царскими войсками. Одновременно Болотников послал Истому Пашкова с его отрядом к Красному селу. Именно этот населенный пункт должен был послужить исходной позицией для операции по установлению контроля над дорогой, ведущей в Москву из Вологды и Ярославля.

На следующий день, 27 ноября, произошли решающие события. Обычно осторожный, царь Василий Шуйский лично возглавил войска, устремившиеся в наступление Царь Василий Шуйский по правому берегу Москва-

реки. Его план заключался в том, чтобы нанести мощный удар по основным силам Болотникова, наступавшим через Замоскворечье от Коломенского и Котлов. Это план удался. Битва 27 ноября принесла Шуйскому большой успех. «Иное сказание» живописует:

«Розбойницы... изнемогаша и, плещедавше,

побегоша... Мятежников безчисленное множество падоша, тако же и живых руками множество яша: прочий же вси со злоначалники своими от царствующего града посрамле-ни бегоша на Колменское и в остроге своем седоша». Царь же Василей воз-вратися во свой царствующий град Москву, яко победитель».

В тот же день на сторону царя перешел Истома Пашков. Хотя вместе с ним к Шуйскому ушло меньше половины его отряда (от двух до трех тысяч человек), измена оказалась чувствительной. Вместо того, чтобы атаковать царское войско с фланга, Пашков и его люди сначала долго смотрели издалека на битву, а потом взяли, да и переметнулись на сторону победителя. Что ж, они не прогадали. Обрадованный своей победой и этим переходом, царь принял их весьма любезно. В дальнейшем Истома Пашков сделал неплохую служебную карьеру.

Понесенное поражение, вкупе с изменой дворян, поставило крест на плане Болотникова полностью забокировать город. Между тем, царь стремился развить и закрепить свой успех. На помощь ему прибыли полки из Смоленска и Ржева, некоторых других городов (две — три тысячи человек), а также отряд двинских стрельцов (400 человек).

2 декабря 1606 года началось решающее сражение под Москвой. Войска Василия Шуйского, участвовавшие в битве, состояли из двух группировок. Одну из них, сосредоточившуюся в Новодевичьем монастыре, возглавил Иван Шуйский, брат царя. Вторая группа находилась в Даниловом монастыре, ею командовал М.В. Скопин-Шуйский. План воевод состоял в том, чтобы, объединившись, ударить совместными силами по Коломенскому, куда после боя 27 ноября отступил Болотнико'в.

Болотников, однако, не захотел «сидеть в осаде» и сам вышел навстречу воеводам, чтобы дать им встречный бой. Сражение развернулось в районе деревни Котлы, находившейся примерно на середине дистанции между Коломенским и Даниловым монастырем. Хотя Болотников, говоря словами Карамзина, «сразился как лев», он потерпел поражение и вынужден был снова отступить в Коломенское. Летопись того времени («Рукопись Филарета») сообщает по этому поводу:

«Егда ж воеводы и начальницы Московского воинства по повелению

цареву идоша против Севереких людей на Котел... испущают брань вели-

кую и во ополчении своем мужески поборают: овех убивают и уязвляют, овех связанных во град отсылают. И тако побеждени быша Северския люди».

В отличие от сражения 27 ноября, воеводы Шуйского не возвратились после боя в Москву, а напротив, атаковали Болотникова в Коломенском. Штурм продолжался три дня. Острог, сооруженный повстанцами в этом селе, оказался весьма прочным и надежным. В летописи сказано:

«По острогу их биша три дни, разбита же осторога их не могоша, зане же в земли учинен крепко, ядра же огненые удушаху кожами сырыми яло-вичьими».

Взять острог удалось лишь после того, как один из пленных повстанцев рассказал воеводам о характере укреплений и способах защиты их от «огненных ядер». После этого царские пушкари применили особые зажигательные ядра: «учиниша огнены ядра с некою мудростью против их коварства». Эти новые снаряды не поддавались гашению («погашать их не возмогоша»), и в конце концов «острог их огнеными ядрами зажгоша», что вынудило Болотников к отступлению: «помоши себе ничем не возмогоша и, острог свой оставивше, побегоша».