Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв.
Шрифт:
Двухнедельная блокада города заставила новгородцев согласить-' ся не только с ликвидацией политической независимости республики, но и городского самоуправления, а также с введением налога со всех городских и сельских хозяйств в московскую казну. Отныне все административные и судебные дела перешли в ведение московских наместников, огромные земельные владения новгородских бояр, монастырей и архиепископа стали собственностью великого князя.
Перед отъездом домой (5 февраля 1478 года) Иван приказал схватить Марфу Борецкую с ее внуком Василием Федоровичем, еще шесть знатных горожан, и отправить в Москву как заложников. Младший сын Марфы — Федор, отец Василия — был отправлен
В 1480 году Иван III опять пришел в Новгород с войском подтем предлогом, что якобы «крамольные новгородцы ведут сношения с
Казимиром и с немцами». Хотя доказательства отсутствовали, церковного владыку Феофила взяли под стражу и отослали в Москву, 100 «главных крамольников» (т.е. наиболее известных противников Москвы) казнили, а 100 семей боярских и купеческих выслали в разные города Московского княжества.
В 1487 году Иван приказал выселить из Новгорода во Владимир на Клязьме 50 семей «лутших купцов». Апофеоз расправы наступил в 1488 году Из Новгорода выселили в другие города более 7 тысяч «житьих людей» (т.е. наиболее зажиточных) и «мастеров добрых» (ремесленников), якобы зато, что они хотели убить наместника великого князя. Взамен их в Новгород почти силой гнали московских служилых дворян, купцов, посадских людей. По этому поводу историк Н.И. Костомаров писал:
«Так добил московский государь Новгород, и почти стер с земли отдельную северную народность. Большая часть народа по волостям была выгуб-лена во время двух опустошительных походов. Весь город был выселен. Место изгнанных старожилов заняли новые поселенцы из Московской и Низовой Земли. Владельцы земель, которые не погибли во время опустошения, были также почти все выселены; другие убежали в Литву».
Добавим к его словам, что в 70-е и 80-е годы XV века Новгород покинуло большинство иностранных купцов, занимавших ранее целый квартал в городе — «немецкий двор». А в 1494. году Иван приказал закрыть Немецкий двор и посольство Ганзы, конфисковать товары и капиталы находившихся там в это время, купцов из Любека, запретил новгородцам вестьи самостоятельную торговлю с другими странами.
Таким образом, не «литовские люди», не поляки, не шведы и не «латиняне», а великий князь московский Иван III самолично заколотил «окно из Руси в Европу».
Ф
Весьма примечательна в данной связи аргументация русских националистов, всецело оправдывавших завоевание Новгорода Иваном III. Процитируем Нечволодова:
«В вольном городе, как всегда раздираемом раздорами различных партий, к этому времени возникло разделение между сторонниками Москвы и сторонниками другого собирателя Руси — Литвы, которая одна могла противостоять Москве. Литовские князья были католиками, ановопо-ставленный для Западной Руси митрополит Григорий человеком весьма сомнительного православия. Поэтому отделение Новгорода от Москвы на сторону польско-литовского государя Казимира являлось, несомненно, изменой как русскому делу, так и православию».
Нечволодов А. Сказания о Русской земле. Книга 3, с. 111
Вот так, не больше, и не меньше. Дескать, сам Господь Бог даровал Москве право захватывать все приглянувшиеся земли и насаждать там свои деспотические порядки. Республиканское правление новгородцев, их пресловутое
Московские книжники, находившиеся на службе у Ивана III, претензии вольного города на независимость изображали как крамолу. В их глазах только абсолютная монархия являлась естественной и законной формой государственного устройства, тогда как вечевая демократия изображалась «дьявольской прелестью».
Так, под пером дьяка Степана Бородатого решение новгородцев отстаивать свою независимость любой ценой превратилось в заговор бояр Борецких. Само вече сей московский писатель изобразил как скопище «злых смердов» и «безименитых мужиков». Дескать, они били в колокола и «кричаха и лааху, яко пси, глаголаху «за короля хотим».
В течение 535 лет, прошедших с той поры, даже самые эрудированные национал-патриоты от истории не нашли других аргументов в оправдание предприятия великого князя московского Ивана III Васильевича. По сей день они повторяют выдумки Бородатого, присовокупляя к ним кое-какие собственные фантазии.
АХМАТ-ХАН И «СТОЯНИЕ НА УГРЕ» (1472-1480 гг.)
Как уже сказано, Казимир IV все же пытался помочь Новгороду. С этой целью он использовал Ахмата — хана Золотой Орды (с 1465 года). Казимир заключил с ним соответствующий договор.
Ахмат пошел на Москву летом 1472 года. Войска противников встали по берегам Оки, южнее которой в те времена расстилалась, словно океан, необъятная степь. Увидев многочисленную московскую рать в доспехах и верхом на конях, хан Ахмат задумался. Тем временем вернулись его лазутчики и сообщили, что на рубеж Коломна — Серпухов выдвинулись войска касимовских «царевичей» Данияра и Муртаза.56 Они явно готовились зайти Ахмату в тыл и захватить огромный обоз, пока тот будет
драться с москвичами. Подумав, Ахмат повернул назад. По пути домой он лишь сжег маленький город Алексин, жители которого храбро защищались.
После этого Иван заключил мир с Ахматом, и в 1474 году более трех тысяч татарских купцов привели в Москву 40 тысяч лошадей на продажу.
Но в 1476 году Ахмат прислал в Москву посольство. Послы потребовали уплаты дани, а также предъявили князю ханский портрет («басму») с тем, чтобы он ему поклонился. Как сообщает летопись, великий князь разломал басму, бросил на пол и потоптал ногами. Затем приказал убить всех послов, кроме одного, которого отправил назад к Ахмату"с такими словами:
«Ступай и объяви хану: что случилось с его басмою и послами, то будет
и с ним, если не оставит меня в покое».
Спустя четыре года после этого инцидента Ахмат-хан решил воспользоваться удобным моментом для того, чтобы привести Ивана к послушанию. Во-первых, в 1479 году началась война-меж -ду Москвой и Ливонским Орденом в связи с тем, что Орден вторгся в земли Пскова.
Во-вторых, против Ивана выступили его братья Андрей Васильевич (удельный князь в Угличе) и Борис Васильевич (удельный князь Волоцкий). Они «отступиша» от Ивана III* ссылаясь на то, что тот присвоил себе город Дмитров, удел умершего четвертого брата Юрия, не считаясь с их интересами. Мятежные братья двинулись к литовской границе, разоряя все на своем пути. Вместе с ними были не только бояре и ратники, но также семьи. Ссылаясь на феодальное право «отъезда», они заявили, что уйдут в Литву, а потом вернутся вместе «с литвой» и силой восстановят свои права.