Воздушная битва за Москву. Сталинские соколы на защите столичного неба. 1941–1944
Шрифт:
Куда более загадочный эпизод случился в этот же день с ЛаГГ-3 лейтенанта Павла Деменчука. Сводка 6-го иак ПВО сообщала: «Летчик 24-го иап лейтенант Деменчук в районе деревни Некрасово (25 км сев-зап. Медынь) в 17.30 атаковал и сбил Ю-88 противника. В 17.45 встретил в том же районе Хе-111. После нескольких атак принял решение таранить уходящего Хе-111. При таране лейтенант Деменчук погиб». С большой долей вероятности можно утверждать, что ЛаГГ-3 сбил метеоразведчик из Wekusta 26. В тот день Не-111Н-3 W.Nr. 3183 «5М+А», в экипаж которого входил пилот фельдфебель Роберт Диклер, старший метеоролог эскадрильи Август Хиллеке, обер-фельдфебель Ханс Шоппелин и фельдфебель Эдуард Бусеман, совершал вылет до района Рязани. По немецким данным, там он был перехвачен советскими истребителями, которые сумели повредить один из моторов «Хейнкеля». Экипаж сообщил, что возвращается на одном двигателе, но больше на связь не выходил, а самолет на базу так и не вернулся. Метеоразведчик упал в 160 км к юго-западу от
22
Бусеман погиб в ходе этого боя, а Хиллеке и Шоппелин получили ранения во время вынужденной посадки. Впоследствии Шоппелин умер в советском плену, а Хиллеке и Диклер пережили войну и вернулись в Германию.
21 августа в условиях сплошной облачности и дождей (температура воздуха составляла плюс 21 градус) 6-й иак выполнил 56 вылетов. При этом один Не-111 упал [23] в районе Малоярославца.
«Самолет неопознанный бродил за облаками»
В конце месяца в подмосковном небе установилось затишье, которое наивное командование ПВО трактовало как свою победу. Налеты на город также прекратились. А вернувшаяся жаркая и солнечная погода (до плюс 29 градусов днем) невольно вселяла оптимизм и поднимала настроение.
23
Почему упал, сводка не сообщала.
Москвичи, изрядно напуганные первыми налетами и разрушениями, вздохнули с облегчением. Большая часть столицы оставалась нетронутой, будто и не было никаких бомбежек, к зениткам на улицах и крышах домов все уже привыкли, а аэростаты в небе воспринимались как нормальный атрибут жизни, вроде трамваев и телефонных будок. Хотелось верить, что худшие дни для Москвы уже позади. Хотя после сообщения Совинформбюро от 14 августа о падении Смоленска, переданного через месяц после того, как немецкие танки ворвались в город, вызвало настоящий шок у всего населения СССР, и особенно у москвичей. Уж очень неприятные ассоциации с войной 1812 г. возникали! Тот факт, что сообщение было передано в завуалированном тоне, без указания даты («на днях») и подробностей, с одной стороны, вызвал страх (так вот – «на днях» – и до Москвы дойдут!), с другой – недоверие к официальным сводкам («скрывают от народа правду, значит, дело совсем плохо…»). Именно после сообщения о сдаче Смоленска даже у оптимистов лица стали угрюмыми, затем появились и фотографии, как встревоженные граждане слушают репродукторы…
Но пока все было тихо, летнее солнце припекало, и ничто не предвещало новой грозы. Этот необычный факт отмечал и противник. «На остальном фронте [24] исключительно спокойно, отмечается прежде всего полное бездействие авиации», – писал в дневнике начальник Генштаба сухопутных войск Гальдер. В действительности затишье, по всей видимости, было связано, так сказать, с общим падением у нацистского руководства интереса к «московской теме». Вопреки мнению военных, фюрер считал, что Москва не является главной целью операций, главное-де, быстрее взять Ленинград, обеспечить левый и правый фланги группы армий «Митте», занять Киев и Крым. Все силы люфтваффе были брошены на выполнение этих задач. Поэтому воздушные бои приняли эпизодический характер.
24
За исключением Ленинграда и междуречья Десны и Днепра.
22 августа самолет-разведчик вел аэрофотосъемку в районе Солнечногорска, Звенигорода и Можайска, а ночью, как романтично выразился дежурный штаба 1-го корпуса ПВО, «самолет неопознанный бродил за облаками».
23 августа 6-й иак выполнил 43 вылета, при этом некий младший лейтенант из 27-го иап преследовал Ju-88 до полного израсходования бензина, после чего совершил вынужденную посадку на брюхо, погнув винт и смяв водорадиатор [25] . Следующие дни прошли без серьезных событий.
25
Журнал боевых действий 1-го корпуса ПВО отчасти напоминал школьную тетрадь или дневник двоечника с массой грамматических и речевых ошибок. При этом какой-то проверяющий затем брал красную ручку и, подобно учителю или классному руководителю, подчеркивал их и делал соответствующие пометки. Только что оценки не ставили!
24 августа полетов немецких самолетов зафиксировано не было, а в следующие дни на дальних подступах к столице появлялись только одиночные разведчики. 24-го числа корпус выполнил 25
Тем временем 26 августа по приказу командования ВВС КА из состава 6-го иак было выведено сразу 6 авиаполков. 12, 25 и 28-й иап были переданы в ВВС Северо-Западного фронта, а 17, 35 и 121-й иап – в состав ВВС Ленинградского фронта. Отметим, что какие-то полки, сформированные и подготовленные на базе 6-го иак ПВО, передавались в другие соединения насовсем, другие лишь во «временное пользование». Причем подобные боевые командировки могли продолжаться как короткий период, так и год-полтора.
31 августа погода в Подмосковье не очень способствовала полетам авиации. Стояла низкая облачность на высоте 600 м и туман. Корпус выполнил всего 25 вылетов, тем не менее произошло сразу несколько встреч с противником. В 10.30 младший лейтенант Дмитрий Мухомедзянов в районе Серпухова обнаружил Ju-88, летевший на высоте 8000 м. Летчик преследовал разведчик, однако догнать не смог, по одним данным, из-за нехватки бензина, по другим, из-за слабой тяги мотора. Мухомедзянов совершил вынужденную посадку на одном из фронтовых аэродромов. Примерно в это же время младший лейтенант Голышев, патрулировавший на И-153 в районе Калуги, также заметил разведчик, но преследовать не смог из-за нехватки горючего. А вот пара МиГ-3 старшего лейтенанта Лукина и младшего лейтенанта Виктора Коробова из 34-го иап преследовала и сбила в 30–40 км за линией фронта Ме-110. В действительности они сбили Do-17Z W.Nr. 4231 из 9./KG3 «Блиц». Обломки Ме-110 были действительно найдены в этом районе, но это был метеоразведчик Bf-11 °C-5 W.Nr. 2227 «5М+0» из Wekusta 26, сбитый накануне Як-1 из 12-го иап. Оба члена его экипажа пилот лейтенант Альберт Волльман и метеоролог доктор Альберт Нойхаус погибли [26] .
26
С начала операции «Барбаросса» до осени 1941 г. Wekusta 26, действовавшая на центральном направлении, потеряла 13 самолетов (5 Bf-110, 4 Do-17Z, 2 Ju-88, 1 Не-111 и 1 Ju-W34) и 14 летчиков. Это был самый высокий уровень потерь за такой период в метеорологической авиации люфтваффе с начала Второй мировой войны! В связи с этим в середине ноября эскадрилья была отведена в тыл, сначала на аэродром Минск, затем в Фистенвальде и, наконец, в Вюрцбург для отдыха, доукомплектования и перевооружения.
В течение августа 6-й иак выполнил 6895 самолето-вылетов (в том числе 840 ночью) общей продолжительностью 6254 часа. То есть в среднем каждый полет истребителя продолжался 0,9 часа. Было заявлено 30 сбитых самолетов, в том числе 17 Ju-88, 7 Не-111, 3 Do-215 и по одному Do-17, Me-110 и… даже FW-200. Собственные потери составили 26 истребителей, включая поврежденные во время вынужденных посадок, и 6 погибших летчиков. Кроме того, в месячном отчете корпуса приводились совершенно бредовые сведения о том, что силы люфтваффе провели 16 налетов на Москву, в которых якобы участвовало 1250 самолетов, из которых будто бы «прорвалось к городу 29». Вроде как немецкие летчики целыми армадами, не щадя сил и моторесурса, пытались достичь цели, но всякий раз вынуждены были бросать бомбы неизвестно куда и разворачиваться [27] .
27
В годы войны подобные отчеты, которыми военные пытались прикрыть свои неудачи и подбодрить личный состав, были вполне понятны и уместны. Удивительно другое, что по сей день некоторые «исследователи», пишущие статьи в газетах про ПВО Москвы, вновь и вновь опираются на эти «данные», как на истину в последней инстанции. Архивы же не врут!
Боевой состав 6-го иак ПВО по состоянию на 1 сентября 1941 г.
Как видим, в течение месяца состав корпуса сильно изменился, а количество самолетов сократилось на 80 штук. При этом почти половину матчасти к началу осени составляли машины так называемых старых типов. И все же основной, можно сказать, базовой моделью в противовоздушной обороне Подмосковья стал высотный перехватчик МиГ-3, причем впоследствии он оставался таким в течение многих месяцев и даже лет (см. табл на с. 69).
На удаленных аэродромах Ржев, Грабцево (Калуга) и Зеленцово, как бы создавая передовой рубеж обороны в 100–120 км от столицы, базировались соответственно эскадрилья 34-го иап, звено 120-го иап и эскадрилья 24-го иап. Второй рубеж проходил в 80–90 км от города по линии аэродромов Юркино – Клин – Алферьево – Чертаново – Инютино-Спас-Лыкшино – Липицы, на которых базировались соответственно 176-й иап, 27-й иап, 120-й иап, 21-я оаэ, 24-й иап, эскадрилья 27-го иап и 25-я оаэ, 178-й иап. Основная часть сил корпуса базировалась вокруг Москвы (Тушино, Кубинка, Внуково, Дубровицы, Люберцы, Монино и др.), создавая круговую ПВО вокруг нее.