Воздушные разведчики
Шрифт:
К вечеру гитлеровцев из города выбили. Шяуляй был в третий и последний раз освобожден от фашистов, и воздушные разведчики уже окончательно перелетели на этот аэродром.
Непрерывные воздушные бои шли и над самим аэродромом. Его от темна и до темна прикрывала шестерка истребителей Ла-5 из дивизии, которой командовал полковник В. И. Сталин. Тем не менее истребителям врага, которые вылетали на «свободную охоту», иногда удавалось под прикрытием облачности атаковать наши самолеты, заходившие на посадку. Экипаж старшего лейтенанта Якова Орлова в один день был дважды сбит прямо над летным полем. Первый раз это случилось утром. Его атаковала пара «фоккеров», выскочивших из облаков, когда он находился на посадочном курсе с выпущенными шасси на высоте около 100 метров. Самолет
После обеда экипаж Орлова отправили на Ли-2 на аэродром Паневежис. Там он получил новый «петляков» и вылетел на выполнение боевого задания в район Риги. Вернулся на аэродром Шяуляй, начал производить заход на посадку. На высоте 400 метров его атаковал вынырнувший из облака ФВ-190. «Пешку» охватило пламя. Экипажу пришлось снова покинуть горевшую машину, но на этот раз уже с парашютами.
Такие наскоки фашисты совершали обычно в тот момент, когда наши самолеты заходили на посадку. Внимание экипажей Пе-2 при этом отвлекалось на выполнение захода, а самолет с выпущенными шасси терял маневренность. Однако в боевом полете даже одиночные «пешки» стали для фашистов, как говорят, не по зубам. Характерен в этом отношении вылет экипажа старшего лейтенанта Алексея Янкова на фотографирование морских портов Либава и Виндава. Он решил подойти к Либаве со стороны моря – все-таки меньше вероятность попадания в зону зенитного огня. Расчет оправдался, экипаж подошел к порту и начал фотографировать его. И тут стрелок-радист Афанасий Мартусов доложил командиру:
– Справа, в восьми – десяти километрах, два истребителя. Идут на сближение!
Велико было желание немедленно прекратить выполнение задания и бросить машину в бреющий полет. Однако Янков дождался, пока штурман доложил:
– Фотоаппараты выключил.
Летчик повел «пешку» со снижением на максимальной скорости на северо-запад, поближе к водам Балтики. Когда пересекали береговую черту, Мартусов сообщил:
– Истребители по-прежнему идут за нами.
Янков взял курс строго на запад, зная, что истребители далеко от берега не уйдут – не хватит горючего. И точно, фашисты отстали. Экипаж вышел на порт Виндава, сфотографировал его.
Высокие боевые качества при фотографировании Паланги, порта Мемель и станции Тельшай проявил экипаж старшего лейтенанта Емелина (штурман лейтенант Коровин, стрелок-радист старшина Лазарев), который прибыл на пополнение из запасного полка вместе с экипажем Янкова. К тому времени он уже имел достаточный опыт – 76 боевых вылетов. После фотографирования Паланги, которое прошло без особых происшествий, Емелин для отвода глаз ушел в сторону моря. На расстоянии 40 километров и высоте 7500 метров летчик развернул машину и подошел к Мемелю с увеличением скорости за счет снижения. На подходе к порту «пешка» оказалась в зоне интенсивного зенитного огня. Емелин уже подумал было, что придется возвращаться. Но огонь прекратился. Это было верным признаком того, что на подходе истребители врага.
– Штурман, включить аппараты! Стрелок, смотреть внимательно, истребители где-то близко! – приказал Емелин.
Сам он увидел 6 «фоккеров», которые шли на встречном курсе, чуть выше «пешки», на удалении около 1000 метров. Емелин с нетерпением ждал доклада Коровина об окончании фотографирования, не выпускал из виду ни «фоккеров», ни спасительных облаков, что тянулись чуть правее по курсу. Гитлеровцы уже изготовились к атаке, когда Коровин сообщил об окончании фотографирования. Емелин энергично бросил машину в облака, стал в круг. Но ведь нужно было сфотографировать еще и станцию Тельшай. Емелин начал набирать высоту. Облака остались внизу, вражеских истребителей не было видно. Высота – 7000 метров.
– Что будем делать, штурман? – спросил Емелин. Коровин, подумав, ответил:
– Пойдем курсом на Тельшай, съемка – с ходу. Так и сделали. Фотоаппараты были уже выключены, когда старшина Лазарев доложил:
– Двести метров сзади – два «фоккера»!
Емелин начал противоистребительный маневр, а Коровин и Лазарев открыли огонь. Во
В сложном положении оказался экипаж старшего лейтенанта Емелина при фотографировании морского побережья от Либавы к югу. Ширина участка – 40 километров, глубина – 30. Для выполнения этой задачи выделили 6 экипажей, которые должны были сделать но два захода (второй – контрольный). Их прикрывали 10 истребителей. Когда разведчики выключили аппараты, истребители прикрытия вступили в бой с «фоккерами». Но связали не всех. Два из них встретили экипаж Емелина в конце первого захода. Они атаковали «пешку» снизу, на встречных курсах. Коровин, занятый фотографированием, заметил их поздно, когда они уже открыли огонь из пушек. Один снаряд попал в редуктор левого винта и разбил его, другой угодил в левую плоскость. Стало не до контрольного захода, пришлось возвращаться на аэродром, как в песне пелось, «на честном слове и на одном крыле».
Очень часто экипажи возвращались с боевых заданий на таких израненных машинах. Наутро им предстояло подниматься в небо. И поднимались. Механики, техники и инженеры полка днем и ночью, в стужу и зной, в дождь и снегопад трудились до тех пор, пока Пе-2 не был готов к полетам. Эти люди не поднимались в небо, но в каждом успешном вылете разведчиков была и их доля труда.
В период подготовки к Мемельской операции в трудное положение попал экипаж старшего лейтенанта Николая Георгиевского: по нему били зенитки, его атаковали истребители. Двигатели вышли из строя, фюзеляж и плоскости были в пробоинах. Тем не менее начальник штаба сказал технику звена Владимиру Ковецкому:
– К утру самолет должен быть отремонтирован. Специалисты трудились всю ночь не разгибая спины: заменили оба двигателя, проверили оборудование, залатали пробоины. Георгиевский придирчиво проверил машину и не обнаружил ни единого изъяна. Экипаж улетел на фотографирование обороны врага на либавском направлении. Техники и механики с нетерпением ждали возвращения «пешки»: как она поведет себя в воздухе после такого ремонта? Когда самолет приземлился, все вздохнули с облегчением. Старший лейтенант Георгиевский доложил начальнику штаба майору Ю. М. Рязанову о выполнении задания. Тот похвалил экипаж, а летчик ответил:
– Техников и механиков надо благодарить.
– Резонно, – согласился Рязанов. – Ковецкий, подготовьте список специалистов, которые участвовали в ремонте самолета. Будем представлять к наградам.
Это лишь один эпизод из весьма нелегкой и ответственной работы инженерно-технического состава полка.
В период подготовки Мемельской операции экипажи 11-го полка добыли массу ценной информации. В сочетании с данными разведки наземных частей она давала довольно четкую картину системы обороны противника. Командование фронта сосредоточило ударную группировку в наиболее уязвимом для фашистов месте – восточнее Шяуляя, и 5 октября после мощной артиллерийской и авиационной подготовки войска генерала И. X. Баграмяна решительно перешли в наступление, прорвали тактическую оборону врага и устремились на запад. На другой день операции в сражение были введены подвижные группы фронта и армий. Вскоре они вышли к Балтийскому морю. Мемельская операция закончилась успешно. Немалая заслуга в этой победе наших войск принадлежала воздушным разведчикам.
Не легче стало экипажам 11-го отдельного разведывательного авиаполка и после завершения этой операции. Пути отхода врага в Восточную Пруссию были отрезаны. Курляндская группировка фашистских войск, насчитывавшая свыше 30 дивизий, была прижата к морю. В этих условиях перед разведчиками встала задача разгадать замыслы вражеского командования об использовании курляндской группировки. Высказывались три точки зрения. Первая заключалась в том, что противник начнет вывозить войска, используя порты Виндава, Либава, Мемель, а затем перебросит их в центральные районы Германии для защиты Берлина. Вторая состояла в том, что фашистское командование намерено сосредоточить ударную группировку в районе Салдуса с тем, чтобы нанести удар в южном направлении и прорваться в Восточную Пруссию.