Возгарка III
Шрифт:
— Я могу получить только простую ипостась — одно животное. Превращение во множество доступно только очень серьёзным вампирам, обычно тем, кто при жизни был талантливым колдуном или прожил немало веков. Если я, например, научусь превращаться в волка, и его ранят в лапу, раненой окажется моя рука — без всяких выкрутасов и сползающихся в кучку частей.
— А животное обязательно должно быть большим?
— Вовсе нет, выбрать можно существо любого размера. Затем его приносят в жертву во время ритуала, и ты покидаешь круг с его частицей в себе. На самом деле,
— То есть, можно превратиться всего в одну крысу? Она же маленькая… Куда девается всё лишнее?
Какая пытливая рыжая головка. Это хорошо, так гораздо проще. Жаль только, что я не разбираюсь в магии на уровне Вальдемара, так что все мои ответы крайне поверхностные и профанические.
— Никуда не девается. Метаморфозы колдунов и вампиров — не более чем великолепнейший обман. Ты просто притворяешься зверем, но не становишься им. Вот оборотни превращаются по-настоящему, их организмы перерождаются, меняется каждая кость, каждая мышца и жила. Потому от болевого шока им запросто может снести крышу, а с нами такого не происходит. Мы даже одежду и личные вещи сохраняем.
— И можно превратиться в нечто больше себя?
— Безусловно. Как и сказал: размер не важен, искажается сама ткань реальности. Но стоит магии исчерпаться, всё возвращается на круги своя. И чем сильнее существо отличается от тебя, в том числе по массе, тем больше магии потребуется на поддержание формы.
— А я смогу научиться превращаться? — с толикой энтузиазма спросила Ярочка.
— Скорее всего, нет, — я покачал головой. — Твоя магия слишком специализированная. Проще всего любые дисциплины даются магам общей практики. Они не могут добиться результатов так легко и непринуждённо, как ты с огнём, зато после длительного обучения их арсенал становится очень широким.
— А почему я не такая? — с обидой посмотрел мне в глаза ребёнок.
— Это наследственность. Что-то в твоей крови задаёт чёткий вектор, по которому преломляется проходящая через тебя магия. Довольно скоро ты приобретёшь ряд черт, которые укоренят твою специфику. У большинства одарённых нет таких жёстких рамок, магия через них просто проходит. Потому им технически сложнее добиться желаемого результата: необходимо заставить магию преобразоваться нужным образом, для чего используются заклинания и ритуалы.
— И ничего не изменится, даже когда я стану вампиром?
Тут я замолчал, не зная, как лучше ответить.
Не хотелось пока сообщать малышке, что вампиром она уже не станет.
Глава 3
Яромира Руженова
На следующий день я проснулась в гамаке. Не потому что Рихард запретил бы спать на тахте, просто так уютнее. За завтраком все порадовались моему поднявшемуся настроению. Сама не замечая, я даже улыбалась. Передо мной открывался новый мир, и огонь больше не пугал меня. Я хотела вызвать пламя снова, совсем как вчера. Правда Рихард перед сном предупредил не
Ну, если огонь разжигать нельзя, то…
Когда ребята ушли работать, я достала волшебную флейту. Покрутила, пересчитала дырочки на длинной трубе. Жалко, что я не умею играть. Отчим платил за музыкальные уроки Либены, чтобы музыкой привлекать больше клиентов. Если честно, я никогда не хотела, чтобы и меня играть заставили. Но вот сейчас было любопытно, что получится…
Я приложила мундштук к губам и подула. Флейта выдала невразумительное гудение. Испугавшись, я быстро убрала её и решила не баловаться с магией.
Лучше снова стиркой займусь, грязной одежды скопилось многовато.
Солнечный денёк — их уже не так много осталось перед наступлением осени, надо пользоваться! И можно даже босяком по палубе ходить — ребята всегда так делают, если погода позволяет, потому что в обуви скользко.
Когда постирушки были в разгаре, я ощутила нечто странное на коже… Ой, нет, как же я могла забыть! Я же начинаю бояться солнечного света, как вампир! Или… подождите… это какое-то совсем другое ощущение, приятное.
Свет будто ласкал мою кожу тёплыми невесомыми ладошками.
Повернувшись лицом к солнцу, я закрыла глаза и с наслаждением вдохнула.
В груди родилась мягкая пульсация. Золотое сияние наполнило все мои чувства. Я ощутила, будто солнечное тепло собирается вокруг меня и пытается проникнуть внутрь, нежным маревом обволакивает кожу, скользит по волосам. На вдохе я потянула его внутрь, а потом с улыбкой открыла глаза. Пульсация разлилась по всему телу. В голове тоже бился молоточек, но не болезненно, а… ох, ты ж…
Мне стало так хорошо, что не хотелось прекращать.
Я снова закрыла глаза и продолжила поглощать солнечное тепло…
Время шло, но его больше не существовало. Остался только зной.
— Эй, ты чего? — покачали меня за плечо.
Вздрогнув, я разлепила веки. Рядом стоял Радек и обеспокоенно смотрел на меня.
— А? Да ничего… Я это, просто задумалась…
— Ага, задумалась, ясно. Ты того, шмотки-то ополосни, они уже долго откисают.
Я кивнула и проводила его взглядом.
Шмотки… Стирка… Совсем обо всём позабыла.
Поднявшись, продолжила стираться. Я шоркала набрякшую водой рубашку по стиральной доске, на каждом движении окуная в мыльную воду. В голове было горячо и пусто… Через мгновение я поняла, что вода бурлит. Тут же бросила одежду и отдёрнула руки, но они не покраснели. Не было ожога, как от кипятка. Ну, да, правильно, я же не могу обжечься… вроде как…
Одежда тем временем продолжала кипятиться.
Я ощущала, как в груди в такт ударам сердца бьётся горячая пульсация, будто во мне поселилось маленькое солнышко, такое же яркое, как на небе. По венам растекался жар, а затем мерными толчками вырывался через ладони. Всё, как вчера, когда я зажигала пламешко, только теперь оно шло само. Я попыталась сосредоточиться и подавить это ощущение, но не выходило. Затем… мои руки вспыхнули!