Вожак младшей стаи

Калашников Сергей Александрович

Федька потихоньку прокрался к линии дозорных… Клотик. Мегакотенок — молочный брат Димки и Алинки, сын мегакошки Анфисы из прайда охранников Представителя Президента и лепший друган Кисточки — наследницы престола всея Прерии. Кстати, именно она сейчас распоряжается стройкой. По жизни — тихая неказистая девочка. Только вот почему-то смолкают любые разговоры, стоит ей что-нибудь сказать. Как ни старается Ева быть во всём заводилой, но реальный лидер его группы именно эта девчушка.

Ещё одна новость. Детки собирают укрытие не на завязках из ленточек коры, а на штрипсах —

пластмассовых затягивающихся хомутиках, отчего стойка идёт в темпе вальса. Вот застрекотала помпочка — накачивают надувные матрасики.

— Федор Кириллович! — подошедшая Леся засунула руки в карманы мешковатых штанов на широких лямках. — Давайте вашу подстилку — пора их раскладывать по халабуде.

Кивнул и вытащил из рюкзака свою надувнушку. А почему, спрашивается, до сих пор не подана еда? Вон ведь котёл стоит у костра и греет бок. Это, получается, они ждут возвращения товарищей, сопровождающих до города Ваньку Бероева. В общем, приготовишки изо всех сил стараются подчеркнуть, что они — люди самостоятельные и присутствие воспитателя для них — просто дань традиции. Если им не мешать — они прекрасно доберутся и сами.

В общем-то, в действия детишек он сегодня так ни разу и не вмешался. Вечером проследил, чтобы все отзвонились мамам. Один мобильный телефон на всю группу был у них с собой — уже чисто прерианского производства. Компактный, размером с три положенные друг на друга книги и весом менее трёх килограммов. Нёс его, ясное дело, воспитатель — ну куда, скажите, шестилетнему ребёнку переть такую тяжесть?

Вот с него все по очереди и доложили о своём самочувствии. Впрочем, новенький ограничился месаджем из трёх букв: «Я О.К.». Зато четверняшки Грачёвы, толкаясь и споря полчаса рассказывали мамочке события дня шаг за шагом. Две девочки и два мальчика, абсолютно непохожие друг на друга внешне, в склонностях и привычках они удивительно одинаковы между собой.

Глава 26

Седой визитёр

Следующие два дня пути ничем примечательным не запомнились. Шли, останавливались на короткие дневные привалы, добывали и готовили еду, устраивали убежище на ночь. Ева подстрелила дикого индюка — хватило на всех понемногу. Словно соревнуясь с ней, Макс добыл пару змей-трещоточниц. Снова поели мясного. Места, где в эту пору созревают дикие финики обошли стороной — Фёдор заранее так проложил маршрут. А то, если бы ребятишки добрались… здешние финики подвяливаются на ветках и прямо с куста отлично годятся в пищу.

Собственно, с точки зрения малолетних «землепроходцев», воспитатель имел только одну постоянную обязанность — рассказать на ночь сказку. Тут, как и во всех остальных моментах, группа демонстрировала полное единодушие. К слову сказать, три полутора-двухчасовые перехода в день, каждый примерно по семь километров, дети переносили легко, хотя шли не тропами, а пробирались через леса и редкие поляны, заросшие густой травой. Маршрут был нарочно проложен в стороне от троп и дорог, нередко встречавшихся неподалеку от столицы.

Буераки, болотца, топкие берега ручьёв… в общем, путь напролом, практически точно по азимуту, невзирая

ни на какие соображения о выборе удобной дороги. Своего рода урок малышам. Наглядный и прочувствованный собственными ногами.

Миновав участок неудобий, четвёртый день двигались через зрелые леса среди рослых деревьев, где основным препятствием были корневища лесных гигантов — даже нижние ветви высохли от недостатка света, сгнили и поотваливались от стволов. То есть шагалось удобно — в три перехода покрыли сразу тридцать километров и вышли на пологие восточные склоны Большого Хребта.

Просторные лужайки, отдельные рощицы, многочисленные выходы скальных массивов, промежутки между которыми давно затянула плодородная почва и буйная растительность — исключительно приветливые места, где обитают серые амфиционы — любители подстерегать дичь в засаде. Вот тут и поджидают деток серьёзные проверки. Первая — нужно обнаружить пещеру для ночлега.

Нет, они об этом даже не догадываются. Более того, сам этот грот на картах не отмечен — только воспитатель знает о его существовании. Но, если найдут — будут избавлены от постройки убежища, что для малышей достаточно утомительно после целого дня ходьбы. И вот сейчас Федька волнуется — хватит ли у деток наблюдательности? Не притупилась ли внимание в конце длинного перехода?

— Кажется, вход в пещеру! — докладывает Спит, наблюдающий влево — вверх по склону.

Ребятишки остановились, переглянулись и, покосившись на воспитателя (не запретит ли?), двинулись к провалу в почти отвесной скале. Не толпой, а двумя цепями. Мальчики впереди, а девочки в нескольких шагах сзади. Они ведь не знают, что полчаса назад мегакоты наружной охраны проверили «помещение» и взяли вход под наблюдение. Поэтому в сторону потенциально опасного места направлены сразу тридцать два ствола — шестнадцать лёгких детских двухстволок, заряженных… тут и жаканы, и пули с сердечником, рассчитанные на пробитие черепа, и крупная дробь (не всякая картечина войдет в стволы).

— Там нет никого, — вдруг уверенно говорит Ева. — Я вхожу первой.

— Стой, дура! — останавливает её Мик, а его брат Павлик забрасывает внутрь какую-то штуковину с дымящимся фитилём.

Ева пожимает плечами и демонстративно возвращает своё ружьишко на ремень через плечо, предварительно заткнув дульные срезы пробками, привязанными на коротких шнурках. Но с места не трогается — поворачивается к центру событий спиной и наблюдает «заднюю полусферу» — широкий чистый склон, покрытый короткой травой.

Очень мудрое поведение.

Тем временем из дыры в скале доносится невыразительное фыркание и выходит немного дыма.

— Профырчала хлопушка, — комментирует Спит. — Теперь давайте я свою, — он тоже извлекает из кармашка рюкзака нечто продолговатое с точащим прутиком фитиля. Поджигает его зажигалкой и бросает в пещеру.

Промах. «Снаряд» попадает в стену рядом со входом и отскакивает от камня в сторону деток.

— Ложись! — вопит Мик.

Все падают на животы, закрывая головы руками. Только Макс подскакивает к шашке и точным броском посылает её, куда надо.