Возлюбленная некроманта. Новый год по-ведьмински
Шрифт:
Так вот, своё золотое платье я пошила сама. Несколько месяцев на работу убила, но в каждый стежок любовь вплела. Любовь и… магию. Ну а как иначе? Я же ещё пока ведьмочка, нам только дай пошалить, а уж если строго-настрого было запрещено к магии прибегать, так тут вообще невозможно удержаться.
Так что платье было моим от и до, и магия в нём тоже была моя, а уж на неё я не поскупилась.
И, подчиняясь движению, активировались крохотные, вышитые на нижней юбке символы, и ткань засветилась, засверкала, возвращая платью безупречный чистый вид без
Порыв тёплого ветра, и юбка всколыхнулась, подлетела вверх, чтобы с тихим шуршанием медленно опасть назад.
Угасли символы и магия, затихли закончившие работать шпильки, и осталась я перед зеркалом красавица красавицей.
Волосы визуально невесомо, но крепко убраны наверх в обвитый косами пучок, лицо розовое, большие синие глаза чёрные реснички обрамляют, бровки тонкие домиком, кончик носа задорно вверх вздёрнут, розовые губы бантиком, подбородок остренький, шея тоненькая, ключицу чётко видно, а вот дальше уже ничего не видно, дальше кружево платья начиналось. И оно, прекрасное, словно вторая кожа обнимало грудь и живот, от бёдер спускаясь до пола переливающимися на свету тёмно-золотыми складками.
Да-а, красота.
Очень довольная собой, своим видом и тем, что управилась быстро, я подхватила шубку с варежками и вышла в спальню, где терпеливо ожидал некромант в чёрном халате.
До моего появления он стоял у одного из окон, заложив руки за спину и о чём-то размышляя, но, отреагировав на звук, обернулся, поднял взгляд поверх плеча и… перестал дышать.
Совсем как тогда, в лесу, когда наши взгляды встретились.
Затаил дыхание, словно боясь любым неосторожным выдохом спугнуть волшебство момента. В его отражающих огни города глазах горел неподдельный, самый искренний, светлый восторг.
Нам наставница Вецена как-то год назад наглядно показывала, как любовные зелья действуют. Она ради этого даже парубка из деревеньки украла и на метле к нам в школу приволокла. Вот у него, опоённого насильственной любовью, взгляд был невменяемым, нездорово-обожаемым, и мне тогда стало очень жутко.
Риаган смотрел совсем иначе. Его восхищение словно распускалось внутри него прекрасными светящимися цветами, и от этого лицо посветлело, глаза вновь засверкали магией, губ коснулась несмелая, мечтательная, очень добрая улыбка.
– Охо, – выдохнул некромант, не в силах пошевелиться.
Я смутилась так сильно, что не смогла этого скрыть. Опустила глаза, заулыбалась радостно, практически счастливо. Мне так приятно от его реакции стало, я себя сразу самой-самой красивой во всём мире почувствовала.
– Ты такая красивая, – подтверждая мои мысли, хрипло восторженно произнёс Риаган.
Всё, на этом одну окончательно расцветшую ведьмочку можно было выносить.
Сердечко трепетным биением подтверждало, что ему тоже всё очень-очень нравится, и реакция мага, и он сам… Хороший маг. Добрый такой, вежливый, светлый – я, как ведьма, это чётко видела, а ещё сильный и ответственный.
И у меня всё внутри из-за него пело и благоухало, и так сладко тянуло,
– Так где кухня, Риаган?
И вот зря я так. Поняла это точно, когда вместо чёткого ответа услышала невнятное:
– М-м, а… ыхм… аээ… – вскинула взгляд и увидела, как повернувшийся в мою сторону всем телом маг неловко привалился к подоконнику, попытался опереться на него рукой, но промахнулся и едва не рухнул, в последний момент сумев устоять на ногах и таки облокотиться на дерево и бедром, и ладонью. – Тыкама-а ээ…
Мои губы дрогнули и растянулись в улыбке, из груди вырвался смешок, и это стало причиной того, что несколько смутившийся от своей неловкости и поведения в целом некромант вздрогнул всем телом, вновь заглянул в моё лицо и… поплыл. Как есть поплыл.
Стоял, улыбался и, очевидно, дать ответа мне не мог.
Я и не стала требовать вновь. Хихикнула, цветущая, и с широкой улыбкой решила:
– Сама найду.
Когда уходила, меня даже не попытались остановить. Похоже, Риаган в этот момент не был способен ни на слова, ни на действия.
Шмыгнув за дверь, я не удержалась, прикрыла её не до конца и замерла, с улыбкой прислушиваясь. Спустя несколько секунд услышала едва слышный протяжный стон. Определить его эмоциональный окрас не смогла, но хихикнула ещё раз, совсем беззвучно, и огляделась, прикидывая, где бы тут кухню искать.
Поняла, что дверь из спальни выводила в гостиную. Большую, с полукруглым диванчиком и креслами, оригинальным столиком между ними – как два больших обработанных и залакированных пенёчка, один повыше и поуже, второй ниже и шире. На стене справа два окна, напротив меня две одинаковые светлые дверки, между ними камин, а слева, совсем рядом, стеклянные двустворчатые двери, которые, похоже, вели на балкон.
А под лестницей, по которой мы спустились, шла ещё одна на этаж ниже. Туда я и направилась, сняв и подхватив рукой туфельки. Они все в снегу были, а в тепле дома тот растаял, так что обувь моя теперь следила, а мне как-то совсем не хотелось пачкать чужой дом.
Внизу оказалась ещё одна гостиная, а вот справа – каменная арка, ведущая в кухню, свет в которой вспыхнул с моим появлением.
И ох, что это была за кухня. Драконья! Такое только они делали! Белый с редкими тёмно-зелёными полосами мрамор, тёмная зелёная каменная чаша раковины, в цвет ей холодильный шкаф, морозильный шкаф, моющий и даже сушащий! Мечта, а не кухня!
А драконы на другом континенте живут вообще, как же вот это из Хайрассы сюда доставили?
О-о, я могла восхищённо пищать практически всю ночь, но мы и без того уже прилично времени потратили.
С этими мыслями я вернулась в гостиную, без труда отыскала вешалку у входной двери, оставила там верхнюю одежду, внизу туфельки, а вот тапочек для гостей не обнаружила и в кухню пошла босиком. Ну, это если чулочков не считать.
Стянув с крючка и ловко повязав фартук, поспешила к холодильному шкафу.