Возмездие (Ангел смерти, Наперегонки со смертью)

Робертс Нора

– Что вы можете сказать? – спросила она.

Моррис взвесил мозг и опустил его в чашу, на­полненную какой-то жидкостью.

– Это был вполне здоровый мужчина. Когда-то перенес перелом берцовой кости. Она срослась хорошо. Последний раз принимал пищу пример­но за четыре с половиной часа до смерти. По-ви­димому, ленч. Говяжий бульон, хлеб, кофе. В ко­фе было кое-что подсыпано.

– Что именно?

– Слабый транквилизатор. Скорее всего, он просто почувствовал легкое головокружение. – Моррис включил компьютер и стал заносить в него

данные, продолжая одновременно говорить с Евой. – Сначала ему отсекли руку. Даже несмотря на наличие транквилизатора в крови, это должно было вызвать болевой шок и значитель­ную потерю крови.

Ева вспомнила забрызганные кровью стены. Впечатление было такое, будто кто-то открыл ог­нетушитель, заряженный кровью.

– И он не потерял сознание?

– Тот, кто это устроил, остановил кровотече­ние – прижег рану.

– Каким образом?

– Думаю, паяльной лампой. – Моррис поморщился. – Грубая работа. Видите эти обуглив­шиеся участки кожи?

– О, господи! – пробормотала Ева и по при­вычке засунула руки в карманы. – Я не понимаю, почему он не сопротивлялся. В квартире почти нет следов борьбы.

– Он не смог бы бороться и с полудохлым та­раканом. Его приковали за вторую руку. И напич­кали смесью адреналина с дигиталисом – сердце у него работало, он был в сознании. – Моррис устало вздохнул. – Поработали на славу. Смерть долгая и мучительная. А вот это я нашел у него в желудке вместе с остатками ленча, – сказал он, показав на металлический поднос.

Там лежал небольшой плоский предмет – ос­лепительно белый, с зеленым рисунком.

– Трилистник клевера, – пояснил Моррис. – Считается, что он приносит удачу. У вашего убий­цы было весьма извращенное чувство юмора. А этот странный силуэт на обороте – о нем я знаю не больше вашего.

На обратной стороне был нарисован овал с расходящимися концами.

– Я это заберу. – Ева положила талисман в пластиковый пакет. – Я собираюсь проконсуль­тироваться с доктором Мира: необходимо соста­вить психологический портрет преступника. Она сама с вами свяжется.

– Мне всегда приятно работать с Мира и с вами, лейтенант.

Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул слу­житель морга.

– Прибыла миссис Эйлин Бреннен. Она хочет видеть тело мужа.

– Проводите ее ко мне в кабинет. Я сейчас подойду. – Моррис обернулся к Еве. – Не стоит показывать ей беднягу в таком виде. Вы хотите с ней побеседовать?

– Да.

– Можете расположиться в моем кабинете. Тело будет готово через двадцать минут.

– Благодарю. – Ева шагнула к двери.

– Даллас!

– Да?

– Я обычно не употребляю напыщенных вы­ражений… – Он замялся. – Но, думаю, другие слова тут просто не подходят. Тот тип, который это сделал, – воплощенное зло.

Слова Морриса еще звучали у Евы в ушах, когда она увидела Эйлин Бреннен. Это была изящ­ная, миниатюрная женщина. Она не плакала, но лицо было мертвенно-бледным. Руки у нее не дрожали, но она не знала, куда

их деть. Она теребила золотой крест на длинной цепочке, оправляла подол юбки, приглаживала свои кудрявые свет­лые волосы.

– Я хочу видеть обнаруженное вами тело. Я настаиваю. Это мое право.

– Вы его увидите, миссис Бреннен, Но прежде я бы хотела немного с вами побеседовать. Прошу вас, окажите нам такую услугу.

– Но как я могу быть уверена, что это он, мой Томми, пока я его не увидела? Еве нечем было ее утешить.

– Миссис Бреннен, тело вашего мужа опознано. Отпечатки пальцев, ДНК, свидетельство швей­цара из Лакшери Тауэрз. Мне очень жаль, но ошиб­ка исключена. Прошу вас, сядьте. Могу я вам что-нибудь предложить? Стакан воды?

– Я ничего не хочу. Ничего. – Эйлин села, нервно сжимая руки. – Он должен был сегодня прилететь к нам в Дублин. Сегодня. Он задержал­ся в Нью-Йорке, чтобы доделать какие-то дела. Вчера собирался ночевать в Лондоне, а сегодня – к нам…

– Значит, до сегодняшнего дня вы его не ждали?

– Нет. Вчера вечером он не позвонил, хотя и собирался, но мы решили, что он был занят. – Она открыла сумочку, снова закрыла, и так не­сколько раз. – Я не придала этому значения. Не придала! – повторила она и стиснула в ладони крестик.

– Вы не пробовали с ним связаться?

– Мы с детьми после ужина пошли на аттрак­ционы, домой вернулись поздно. Мейз раскап­ризничалась, я ее уложила и сама легла спать, по­тому что тоже устала. Я даже не подумала, почему Томми не позвонил из Лондона…

Ева села в одно из кресел напротив.

– Миссис Бреннен, вы можете рассказать мне, по какому делу ваш муж задержался в Нью-Йорке?

– Я… я об этом почти ничего не знаю. И вооб­ще ничего не понимаю в бизнесе. Я занимаюсь воспитанием детей, слежу за домами – в Дублине у нас их три. И еще есть загородный дом на западе Ирландии. Про бизнес я ничего не знаю, – по­вторила она дрогнувшим голосом.

– Понятно. Скажите, ваш муж никогда не го­ворил, что ему кто-то угрожает?

– У Томми нет врагов. Его все любят. Он та­кой светлый человек, такой добрый… Можете спросить у его знакомых. – Она наклонилась к Еве и пристально на нее посмотрела. – Понимае­те, почему я думаю, что вы ошиблись? Никто не стал бы причинять зла Томми. И служба безопас­ности в Лакшери Тауэрз первоклассная. Поэтому мы и купили там квартиру. В Нью-Йорке небез­опасно, и Томми хотел, чтобы мы с детьми были надежно защищены.

– Вы познакомились со своим мужем в Ир­ландии?

Эйлин рассеянно моргнула.

– Да, в Дублине. Двенадцать лет назад.

– У него остались друзья или знакомые с тех времен?

– Конечно. У него много друзей. Я… – Она прикрыла глаза ладонью. – Когда мы с ним куда-нибудь выходили, обязательно встречали кого-то из его знакомых. В Дублине он часто ходил в один маленький паб. Я не очень люблю пабы и редко ходила с ним… Но он любил там посидеть вече­рок.

– А что это за паб?