Возмездие
Шрифт:
— Три недели процесса? — вздохнул Мэнни. — М-да, счастливого Рождества, а также с Новым годом. Черт побери! Подозреваю, что на это Рождество ни у кого из нас не будет времени съездить на Северный полюс. Независимо от того, как хорошо мы себя вели.
Глава 65
Мэнни подождал, пока Си-Джей ушла в прокуратуру, и только тогда заявил Доминику:
— Мне нравится наша прокурорша, но я думаю, она спятила, если считает возможным найти сердца на этом этапе. Если только Бантлинг не хранит их в каком-нибудь холодильнике, они уже давно разложились.
— Ну тогда давай искать холодильник.
— Ты, как всегда, настроен оптимистично. А как давно вы стали парой с нашей прокуроршей? — внезапно спросил Мэнни,
Доминик выдохнул.
— Ну, я не стал бы называть нас парой. А это так очевидно?
— Для меня, твоего хорошего друга. Мне нравится думать, что я умею понимать женщин, Дом. И я вижу, что прокурорша на тебя запала.
— Ты это заметил?
— Ага. И что ты запал на нее. Так как давно?
— Всего пару месяцев.
— И?..
— И все. Я не знаю. Мне она нравится, я нравлюсь ей. Она не позволяет мне подойти слишком близко. Думаю, мы в некотором роде застряли на месте.
— Женщины! Они хотят отношений, отношений, отношений. Ты начинаешь с ними отношения, и вдруг они этого не хотят. Именно поэтому я был женат три раза, Дом. Я все еще не могу с ними полностью разобраться. Но независимо от того, сколько раз я клялся больше с ними не связываться, я все равно начинаю искать какую-нибудь горячую и остренькую милашку. А затем, точно как от picadillo [20] , у меня случается расстройство желудка и я задумываюсь, зачем снова пытался.
20
Тушеное мясо со свиным салом, измельченным чесноком, яйцами и специями (исп.).
— Ну, она не хочет, чтобы кто-то знал о наших отношениях, поэтому не болтай и не выпячивай перед ней эту свою способность понимать и видеть. Ей это очень не понравится, более того, она испугается, если подумает, что люди что-то заподозрили. Ее беспокоят Тиглер и пресса.
— Я — могила. Только вы в машине ничего не вытворяйте, ладно?
— Я думаю, она права, Мэнни, — медленно произнес Доминик, прикидывая, облечь в слова следующие мысли или оставить при себе. Он огляделся, проверяя, чтобы никто их не подслушал. «Веселый бочонок» к этому времени почти опустел, и они сидели одни довольно далеко от входа. Доминик продолжил тихим голосом: — Я много думал, Медведь, просматривая отчеты с мест преступлений, снова разглядывая фотографии. Я искал то, что мы пропустили. Почему не осталось никаких улик? Потому что Купидон не хочет, чтобы мы их нашли? Нет, это не совсем подходит. Ведь если бы дело обстояло так, то мы вообще не нашли бы тел. Я думаю, Медведь, он слишком умен. Он очень рисковал с этими девушками. Он выводил их из этих клубов, мимо охраны, мимо их друзей. Он тратил много времени, убивая их, обустраивая места, играя с телами, располагая их в определенных позах. Все отлично просчитано. Он хочет, чтобы мы увидели сделанное им, Мэнни. Он хочет, чтобы мы знали, что он с ними сделал перед тем, как убить, как он применял этот препарат, мивакрон. Он хочет, чтобы мы ужасались, очаровывались, поражались тем, насколько он умен и изобретателен. Он может быть безжалостным и действовать открыто, а мы все равно не в состоянии его поймать. Каждое место преступления, если только исключить Анну Прадо, было тщательнейшим образом спланировано. Спланировано было и то, как он станет убивать жертву, и то, как мы обнаружим это место. Вплоть до месторасположения кончиков пальцев девушек.
— Хорошо. Он умен. Он все спланировал, даже то, как мы их найдем. Куда ты клонишь? Где связь? — спросил Мэнни.
— Подумай о Мэрилин Сибан на той заброшенной базе. Я думаю, Купидон знал, что там проводятся учения. Он знал, что ее найдут полицейские и от этой сцены даже самые крепкие из нас задумаются, тот ли путь в жизни они выбрали. Николетта Торренс. Ее нашли дети в заброшенном доме, который был предметом спора. Причем он был предметом спора именно между компанией «Импакт» из Южной Флориды и отделом полиции Корал-Гейблс —
— Так что ты хочешь сказать, Дом? Ты думаешь, Бантлинг попытался скопировать способ убийства? Ты готов поверить его заявлениям о том, что его подставили? Вся это связь с полицией вполне может быть совпадением. Черт побери, если послушать этих страдальцев, профсоюзных лидеров, так получается, что каждый дом в Майами подвергся обыску в то или иное время. Да, федералы очень напоминают тараканов, когда ищут наркотики. Тела девушек находили не в самых приятных местах, но ведь обычно так и бывает, Дом.
— Я не думаю, что Бантлинг пытался скопировать манеру совершения преступления, Медведь. Я думаю, что он — оригинал. Порезы на телах расположены одинаково, всегда в одних и тех же местах, везде наносились в одном порядке. Если бы он пытался скопировать преступления, то не знал бы точно, где и как резать, не знал бы про наркотики. Но я все равно думаю, что есть какая-то связь с полицией.
— Может, Бантлинг в прошлом был полицейским и его почему-то уволили, а мы это пропустили? Или его кошку убил полицейский? Есть масса причин, объясняющих, почему люди пытаются мстить полицейским, Домми. Нас любят делать козлами отпущения.
Доминик кивнул и какое-то время медленно потягивал кофе.
— Может быть, — наконец сказал он. — Однако в случае Анны Прадо, я думаю, у Бантлинга были другие планы, а мы их нарушили. Если мы сможем догадаться, что это были за планы, то вычислим и где его трофеи.
Мэнни покачал головой:
— Не знаю, Дом. Связь с полицией... Если она есть, то откуда Бантлинг мог знать про рейды, обыски, обучение, все то, что ты перечислял?
Доминик молчал. Мэнни догадался, что думает друг, и тихо присвистнул:
— О, какое дерьмо, Дом! Ты считаешь, есть еще один, да? У Бантлинга есть напарник, который в эти минуты хохочет над нами? И ты думаешь, что он может быть одним из нас?!
Глава 66
Пять дней. У Си-Джей оставалось всего пять дней перед крупнейшим судебным процессом в ее карьере. Она жила, дышала, спала с этим делом уже больше года и как юрист знала, что отлично к нему подготовилась. Ока знала свидетелей, улики и жертвы. С тех пор как ее включили в спецподразделение, она ежедневно мысленно репетировала заключительное слово, добавляя к выступлению каждый новый всплывающий факт, каждый новый труп, который находили. И наконец в прошлом сентябре Си-Джей смогла добавить и имя обвиняемого, чтобы указать на него в зале суда перед группой желающих мести присяжных.
Но теперь обвиняемый вполне может стать обвинителем. Прошло шесть недель с тех пор, как она в последний раз видела Бантлинга в заполненном зале суда. Тогда он попытался встать и указать на нее пальцем, опозорить перед коллегами и зрителями. Не зная этого, судья Часкел остановил его, адвокат успокоила его, и момент прошел, извержения не произошло. Он молчал шесть недель, и почти ежедневно Си-Джей раздумывала, когда зазвонит телефон, когда по почте придет новое заявление, когда на первых полосах газет появится заголовок: «Прокурор изнасилована Купидоном! Ее план мести провалился!» Сколько еще времени можно сдерживать Бантлинга? До допроса присяжных на предмет выяснения их беспристрастности и непредубежденности? Первых выступлений представителей сторон? Показаний Чавеса? Показаний Доминика? Судебного медика? Заключительных речей? Или, может, момент наступит, когда Бантлинг решит сам давать показания в свою защиту? Каждый день в зале суда будет длиться вечность, ей будет трудно держаться, в особенности когда Бантлинг станет неотрывно смотреть на нее, облизывать губы своим длинным розовым языком...