Возьми меня с собой
Шрифт:
— Здравствуй, — он стоял перед ней в своей излюбленной позе, слегка расставив ноги и заложив руки за спину. — Я вот… пришел Машу повидать. Мариша с Мишуткой вчера улетели в Норильск на похороны. У Марины отец умер. А я… сюда. Звонил вам, никто не подошел. Спали, наверное, а я боялся, что ты на работу рано уходишь.
— Понятно, — Лера кивнула. Появление бывшего мужа оказалось столь неожиданным, что она слегка растерялась. Вот, оказывается, кто трезвонил в седьмом часу утра.
— Манечка, иди ко мне, — ласково позвал
Машка не двинулась с места, продолжая сжимать своей ладошкой Лерину руку, во все глаза глядя на Илью.
— Маня, иди, не бойся! Ты что, не узнаешь меня?
— Узнаю, — тихо проговорила Машка и сделала шаг за Лерину спину.
— Так выходи. — Илья продолжал улыбаться, но улыбка его сделалась вымученной и жалкой. — Я по тебе очень соскучился. А ты?
— И я соскучилась, — серьезно ответила Машка. — Только… — она замялась, задумалась о чем-то, наморщив лоб и сдвинув белесые брови домиком, — ты ведь в командировке.
— Был, — подтвердил Илья и присел на корточки, как делал всегда, когда хотел поднять дочку на руки. — А теперь вернулся.
— Нет. — Машка неожиданно помотала головой. — Не вернулся.
— Да как же? — засмеялся Илья. — Вот дурочка! Я вот он, здесь, значит, вернулся к моей Манечке.
— Нет, — твердо произнесла Машка и сделала еще шаг назад. — Ты в командировке. Я к тебе не пойду.
Илья хотел что-то возразить, но, приглядевшись к Машкиному выражению лица, осекся, замолчал. Потом поднялся во весь рост.
— На, возьми, — протянул он Лере шоколадку и Барби. Та молча забрала подарки, сунула в пакет.
— Все? — Она вопросительно посмотрела на мужа. — Мы спешим. Нам в сад к восьми.
— Подожди, — тихо попросил он. — Можешь отойти? На две минутки!
— Зачем?
— Нужно. Я тебя прошу.
— Маша, постой здесь, — велела Лера. — Поиграй со снеговиком. Я сейчас.
Машка послушно отошла назад, к подъезду. Лера вслед за Ильей сделана несколько шагов по направлению к машинной стоянке.
— Я слушаю. Что ты хотел сказать?
— Почему она так со мной? — В глазах Ильи была боль. — Ты ей что-то сказала?
— Как ты просил, про командировку.
— И больше ничего?
Лера почувствовала гнев.
— Думаешь, я стану издеваться над ребенком и рассказывать, какой отец мерзавец, бросил нас, ушел к другой женщине, усыновил ее ребенка и забыл про собственную маленькую девочку? В отличие от тебя, у меня есть совесть!
— Прости. — Илья сморщился, точно от удара. — Я не хотел тебя обидеть. Я просто не поверил… неужели она в свои пять лет способна так многое понимать?
— Ей почти шесть, — сухо сказала Лера. — И знаешь, в том, что произошло, нет ничего непонятного. Она видит, что ты исчез, и делает свои выводы. К тому
— Я не думал, что она так быстро меня забудет, — убито проговорил Илья.
— Почему ты решил, что Маша тебя забыла? Она спрашивает о тебе каждый день.
— Правда? — Его лицо озарилось радостью.
— Правда, — смягчилась Лера, — но она не может страдать вечно, оттого что ты ее предал. Вот и защищается.
— Я так ее люблю, — совсем тихо проговорил Илья.
— Незаметно, — съязвила Лера.
— Прости, — повторил он и опустил глаза. — Все Маринка. Только заикнешься о том, чтобы вас навестить, сразу в слезы. А для меня ее слезы хуже горькой редьки. — Он словно поперхнулся последними словами, закашлялся, перешел на сорванный полушепот: — Как приворожила она меня. Слова не могу поперек сказать. Говорит: «Мишенька теперь твой ребенок, раз я тебе жена, и баста».
— А ты?
— Что — я? Мне иногда повеситься хочется, была бы веревка под рукой да мыла кусок.
— Ну веревку достать не проблема, — усмехнулась Лера.
— Лер, я серьезно. — Лицо Ильи исказилось от напряжения. — Тебе тяжко, я знаю. Но ты постарайся понять…
— Хорошо. — Она кивнула, чувствуя, как постепенно гнев и раздражение на мужа сменяется презрительной жалостью. — Я постараюсь. Чего ты хочешь?
— Чтобы Маша не шарахалась от меня.
— А ты будешь появляться?
— Не знаю, — Илья пожал плечами, — может быть.
— Так не пойдет, — покачала Лера головой. — Это слишком жестоко. Даже собаке хвост отрубают разом, а не постепенно. Решай — либо да, либо нет.
Илья вздрогнул, словно она навела на него пистолет, и промолчал. Лере стало ясно, что говорить с ним бесполезно. Вместо мужчины и отца перед ней стоял растерянный малыш, потерявший в толпе мать. Глупо было пытаться взывать к его разуму и чести.
Она почувствовала, что устала. Зачем все это, когда ей и так тяжело, когда она в отчаянии? И в сад они с Машкой снова опаздывают!
— Иди, — попросила она Илью. — Я попробую поговорить с Машей, но обещать тебе ничего не стану. И еще. Если тебя не будет следующие полгода, можешь больше не подстерегать нас во дворе и не приносить свои паршивые шоколадки и игрушки. Я выкину их на помойку.
— Я постараюсь прийти. — Илья кивнул на прощание, взглянул на Машку, прыгающую возле бабы, и побрел к шоссе.
28
Они успели в сад. Правда, не к восьми, а к пяти минутам девятого, но Катерина Михайловна прямо-таки просияла от удовольствия. Лере даже показалось, что веснушки на ее лице стали ярче.
— Другое дело, мамочка, — похвалила она, — в этом возрасте режим для детей — главное, а вы все время завтрак пропускаете. Раздевайся, Маша, и проходи в группу.