Возможно, в другой жизни
Шрифт:
Итан быстро шагает по сияющей огнями улице.
– Где ты оставил машину? – спрашиваю я.
– Я пришел пешком. Я живу в паре кварталов отсюда. Идем, – говорит он, – у меня есть неплохая идея.
Я пытаюсь угнаться за ним, но боль в ногах дает о себе знать.
– Постой-ка, – я наклоняюсь и снимаю туфли. Бетонный тротуар не назовешь чистым, но шагать на каблуках просто нет сил. Я беру туфли и спешу за Итаном.
Тот бросает взгляд на мои ноги и застывает на месте.
– Что ты делаешь?
– У
– Хочешь, я понесу тебя?
Я невольно смеюсь.
– Что тут смешного? – спрашивает он. – Я и правда могу нести тебя на руках.
– Все в порядке, – повторяю я. – Это не первый раз, когда я шагаю босиком по городским улицам.
Он тоже смеется и снова пускается в путь.
– Как я уже сказал, ко мне пришла замечательная идея.
– Правда?
– Ты сегодня много танцевала…
– Да уж.
– Еще ты пила…
– Совсем капельку.
– Но кое-что ты так и не успела сделать.
– Это что же?
– Поесть.
Как только он произносит это, рот у меня мгновенно наполняется слюной.
– А где тут можно поесть? – спрашиваю я.
Итан тащит меня вперед, в сторону перекрестка. До меня вдруг доносится запах чего-то прожаренного, с дымком.
Я бросаю на Итана вопросительный взгляд.
– Бекон, – поясняет он, – в тесте. Хот-доги.
На тротуаре стоит ничем не примечательная палатка. Вокруг толпится народ. Итан пробивается вперед и заказывает два хот-дога. Потом возвращается и сует мне под нос ароматную булочку.
– Только понюхай! Ну что может быть восхитительней, чем запах жареного бекона? Особенно когда ты голоден.
И тут я с ним полностью согласна!
Мы вновь пускаемся в путь и очень скоро попадаем в жилой квартал. Шум машин затихает, и до меня вдруг доносится стрекот сверчков. Сверчки в центре мегаполиса. Еще одна особенность Лос-Анджелеса, о которой я напрочь забыла.
Вдоль улицы, насколько хватает глаз, тянутся высоченные пальмы. Итан присаживается на каменный бордюр – спиной к дереву, ноги на тротуаре. Я сажусь рядом.
– Отдай мне мой хот-дог, – протягиваю я руку.
Итан протягивает мне теплый еще пакет.
– Спасибо, что купил мне ужин. Или завтрак. Не знаю, на что больше это похоже.
Кивнув, он начинает жевать свой хот-дог.
– Вообще-то, я совершил ошибку. Надо было взять еще колы.
Мир наконец приходит в фокус. Я лучше слышу. И вижу тоже лучше. А главное, я могу отдать должное этим вкуснейшим хот-догам.
– Знаю, что скажу банальность, но бекон действительно добавляет вкуса любому блюду.
– Верно, – кивает Итан. – Я проникся им еще в школе.
– Да уж, – смеюсь я. – Ты любил бекон еще в ту пору, когда он был просто продуктом для завтрака.
Итан тоже смеется. Затем лицо его
– С тех пор все изменилось. Бекон в хот-доге – чисто коммерческий прием. А знаешь, я ведь считаю себя изобретателем засахаренного бекона.
Я только посмеиваюсь, дожевывая свой хот-дог.
– Я серьезно. В детстве я часто поливал свой бекон кленовым сиропом. Кленовый сироп плюс бекон – вот вам и засахаренный бекон. Приятного аппетита, Америка!
– Боюсь разочаровать тебя, – говорю я со смешком, – но многие делали так годами. По всей стране люди подслащивали бекон кленовым сиропом.
– Ты просто меня убиваешь, – качает головой Итан. – Я-то считал это своим личным достижением.
– Да ладно, – смеюсь я. – Ты сейчас разговариваешь с женщиной, у которой нет ни дома, ни карьеры, да и денег в обрез. Так что не надо тут про личные достижения!
Итан внимательно смотрит на меня.
– Ты же это не серьезно?
В другой ситуации я бы предпочла отшутиться. Но шутки забирают столько сил!
– Не знаю, – качаю я головой. – Вообще-то это правда.
Итан скептически смотрит на меня, но я решаюсь идти до конца.
– Даже не думала, что все обернется в итоге подобным образом. Когда я смотрю на кого-то вроде Габби или тебя, мне кажется, что я безнадежно отстала от жизни. Да ладно, не обращай внимания. – До меня вдруг доходит, что я сижу тут и жалуюсь на жизнь. – Просто хочется найти наконец город, в котором я смогу осесть навсегда.
– Лично я считаю, что тебе лучше жить здесь, в Лос-Анджелесе, – говорит Итан. Под его пристальным взглядом мне становится как-то не по себе.
– Ну что, пойдем? – спрашиваю я.
Итан кивает.
– Да, пора возвращаться.
Мы встаем и оказываемся лицом друг к другу. Я отворачиваюсь первой.
– Давно хотел спросить тебя, – начинает Итан. – Почему мы тогда расстались?
От неожиданности я замираю. Ну и вопрос!
– Что взять с подростков? Они только и делают, что расстаются.
Я смеюсь, но напряжение не спадает.
– Так-то оно так, – говорит Итан, – но был ли у нас для этого серьезный повод?
– Повод? – улыбаюсь я. – Когда доходит до разрыва, подросткам не нужен повод.
Итан смеется и пускается в обратный путь. Я спешу следом.
– Ты разбила мое сердце, – говорит он, продолжая улыбаться. – Ты хоть знаешь об этом?
– Ну уж нет! – заявляю я. – Это мне разбили сердце. Ты бросил меня и уехал в колледж.
Итан скептически качает головой.
– Что за чушь! Ты первая порвала со мной.
– Даже не пытайся переписать историю, – смеюсь я. – Сама я хотела только одного – быть рядом с тобой.
– Подумать только, – Итан шагает медленно, чуть сгорбившись, – женщина разбивает тебе сердце, а через десять лет вешает это преступление на тебя.