Возникший волею Петра. История Санкт-Петербурга с древних времен до середины XVIII века
Шрифт:
Все население городов России было разделено на две категории: регулярные (полноправные) и нерегулярные граждане. К группе нерегулярных граждан были отнесены люди, работавшие на черных работах и по найму, т. е. основное рабочее население (кроме крепостных), и слуги, к регулярным гражданам — купцы, ремесленники, доктора, капитаны кораблей. Дворяне, духовенство, чиновники, а также иностранцы совершенно не входили в число граждан, т. е. они не участвовали в выборах и деятельности магистратов, не несли городских тягот. Регулярные граждане делились на две гильдии. В 1-ю гильдию входила более богатая часть населения: крупные торговцы, золотых и серебряных дел мастера, «иконники», живописцы, а также доктора, лекари, аптекари и капитаны кораблей. 2-ю гильдию составляли мелкие торговцы
Органом городского управления являлся Городской магистрат. Для городов первой категории (имевших 2—3 тыс. дворов и выше), к которым были отнесены Петербург, Москва, Новгород и другие, магистрат должен был иметь следующий состав: президент, 4 бургомистра и 2 ратмана. При выборе в члены магистрата соблюдался тот же принцип, как и при выборе старшин: выбирать «к тому магистратскому делу меж собою в президенты и бургомистры и в ратманы из первостатейных, добрых пожиточных и умных людей», т. е. наиболее состоятельных. В отличие от старост, выбиравшихся на 2 года, члены магистрата выбирались пожизненно.
Городской магистрат выполнял функции суда для торгово-промышленного населения города. Вместе с тем на нем лежало распределение налогов и повинностей между гражданами, а также сбор налогов, организация граждан в гильдии, цехи, содействие развитию ремесла, мануфактур, торговли, городского хозяйства. Во главе всех магистратов был поставлен находившийся в Петербурге Главный магистрат, который выполнял также функции Городского магистрата столицы.
Главная полицмейстерская канцелярия осталась независимой от магистратской системы и сохранила в своей власти не только городское хозяйство, но фактически все управление городом. Если кто и имел кого «в своем смотрении», то не магистрат полицию, а скорее полиция магистрат, так как на Главной полицмейстерской канцелярии лежало наблюдение за выполнением всех правительственных указов, касающихся городского хозяйства и городских повинностей, а значит, контролирование и многих действий магистрата. К тому же полиция имела право применения административных мер воздействия на жителей, чего не было у магистрата. Вследствие всех этих причин магистрат не сделался полноправным органом управления городом, а стал лишь сословным учреждением торгово-промышленного населения (в основном купечества), причем в отношении регулирования повинностей населения он зависел от полиции. Учреждение магистратов, таким образом, не нарушало принципа централизма власти абсолютистского государства.
Слабость магистрата определялась не только административным вмешательством в его деятельность полиции, но и почти полным отсутствием собственных средств. Собирая налоги, магистрат не имел права ими распоряжаться и должен был сдавать все собранное в казну.
Доходы Петербурга были довольно значительными: в конце царствования Петра I они исчислялись в сумме около полумиллиона рублей (в 1723 г. — 457 255 руб., в 1724 г. — 579 803 руб.) и состояли из ряда сборов, в число которых входили как общегосударственные (с таможен, портовые и др.), так и чисто городские (с перевозов, торговых бань, рыбной ловли и т. д.). Чисто городские сборы составляли менее половины всей суммы. Но на собственные расходы магистрату разрешалось употреблять весьма ограниченные деньги. Определенных денежных ассигнований на нужды городского хозяйства магистрат не имел.
Все средства, отпускавшиеся правительством на нужды города (на строительство, благоустройство и т. д.), поступали в распоряжение не магистрата, а Канцелярии городовых дел, производившей строительные работы, и полиции и шли в основном из общегосударственных доходов; сборы с местного населения составляли сравнительно небольшую часть этих сумм. Строительство Петербурга производилось за счет специального сбора с населения всей страны. Сумма эта составила в 1716 г. около 256 тыс. руб.
В 1721 г. в связи с намечавшимися капитальными затратами на устройство уличного освещения в Петербурге
Сенат нашел возможным отпустить всего 5 тыс. руб., вопрос же об остальной сумме разрешался более двух лет. В декабре 1723 г. был введен специальный сбор с жителей столицы, шедший на удовлетворение целого ряда нужд города: устройство и содержание уличного освещения, починку мостов, устройство водоотвода на улицах города и вывоз с улиц нечистот. Сбор был положен с каждой квадратной сажени дворовых участков, причем жители Васильевского острова и части Адмиралтейского острова до Мойки платили по 1 коп. с 1 кв. сажени, жители Городского острова и части Адмиралтейского острова от Мойки до Фонтанки — по 1 деньге, а остальные (Московская, Выборгская стороны, Аптекарский остров)—по 1 полушке. Этот сбор, который давал при Петре в год около 6 тыс. руб., стал постоянным ассигнованием на нужды городского хозяйства в Петербурге и фигурировал в дальнейших указах под названием «квадратных денег».
Так же было и с ремонтом мостовых и содержанием улиц в чистоте. Указ 1718 г. требовал под угрозой штрафа, чтобы «каждый житель против своего двора по утрам рано, покамест люди по улице не будут ходить... с мостов всякий сор сметали, и каменье, которое из своего места выломится, поправляли, и чтоб по улицам отнюдь никакого сору не было...». Сор полагалось вывозить в «указные места», но добиться этого было очень трудно. Несмотря на грозные предостережения, сор ссыпался в реки, каналы и другие «неуказные места». Вследствие этого Дивиер предложил завести городскую команду возчиков, которая бы вывозила собираемый в кучи сор с улиц. Это предложение было утверждено с отнесением стоимости содержания за счет «квадратных денег».
То особое внимание, которое Петр I уделял водным коммуникациям в городе, вызвало ряд указов по соблюдению известного режима на водных магистралях. Помимо строжайшего запрещения засорять реки и каналы, необходимо было установить порядок в движении и причаливании судов. Груженые суда могли подойти и встать на якорь не ближе 10 сажен от берега и подтягиваться к пристани лишь на самое короткое время. Разгрузку требовалось вести быстро и убирать разгруженные материалы немедленно, чтобы не загромождать пристани и набережные. Хозяевам дворов, расположенных на набережных, было вменено в обязанность извлекать из воды затонувшие против их домов суда.
Строго регламентировалось и начало переправ через реки после ледостава и ледохода. Специальная команда, вооруженная лопатами, ломами и веревками, обеспечивала безопасность зимних переправ. В обязанность команды входило не пропускать жителей через реку во время ледостава и ледохода, а также устраивать зимнюю дорогу по льду после ледостава. Устроенная на льду дорога обозначалась с обеих сторон воткнутыми в снег вехами, после чего пушечным выстрелом сообщалось о разрешении проезда по льду. Петр обычно проезжал первым.
Одно из крупных мероприятий городского хозяйства Петербурга — устройство уличного освещения. Это дело было новое для России и сравнительно недавно начало практиковаться в некоторых больших городах Западной Европы. Проект уличных фонарей в Петербурге был разработан архитектором Леблоном и одобрен царем в 1718 г. Фонари изготовлялись на ямбургских заводах Меншикова. Мы не знаем даты, когда зажегся первый фонарь постоянного уличного освещения в Петербурге. Известно только, что фонари прежде всего были установлены на Адмиралтейском острове у Зимнего дворца и у Адмиралтейства и что в 1720 г. фонари у Зимнего дворца уже горели. Полиция предполагала установить в городе 595 фонарей, а для зажигания и присмотра за фонарями организовать команду фонарщиков в 64 человека. В 1723 г. фонари частично уже были установлены. Освещение производилось конопляным маслом.