Возрождение полевых цветов

Смелтцер Микалея

Он плавно облизывает губы, пряча растущую улыбку.

– Что принести?

– Только себя.

– Это я могу.

Я киваю и тянусь к дверной ручке.

– Хорошо.

Я вхожу, закрываю за собой дверь и прислоняюсь к ней.

Какого черта?! Я не видела этого мужчину несколько лет, а сегодня мы будем вместе ужинать – и все благодаря моей маме.

Это так странно!

Глава восьмая

Тайер

Я

закрываю входную дверь и стою в коридоре, потрясенный.

Салем вернулась в город.

Она вернулась.

Она в разводе.

И я понятия не имею, как долго она здесь пробудет.

Мне предстоит ужин с ней и ее мамой. Я не могу отделаться от мысли, что Элли все подстроила. О нас с Салем она знала со дня рождения Форреста в том году. Думаю, теперь, когда Салем развелась, она исполняет роль свахи.

Потирая рукой подбородок, я иду на кухню, беру бутылку воды и опустошаю ее несколькими жадными глотками.

Мне трудно осознать, что Салем здесь.

Теоретически расставание с ней должно было пройти легко, ведь с ней я провел меньше времени, чем с бывшей женой. Но вышло наоборот. Я не ожидал, что мои чувства к ней окажутся такими сильными.

Я двигался и развивался – не в физическом плане, а в духовном. Я смирился с тем, что она вышла замуж и живет своей жизнью, пока я здесь прозябаю.

Но судьба подкинула мне сюрприз, а значит, черт возьми, возможно, у меня появился второй шанс написать нашу историю любви.

Глава девятая

Салем

Я накрываю стол на троих и расставляю приготовленные мной блюда на барной стойке, чтобы не загромождать стол и чтобы мы с Тайером могли обслуживать себя по принципу шведского стола. Для мамы я соберу тарелку, чтобы она слишком долго не стояла на ногах.

– Пахнет вкусно.

Голос мамы доносится из дверного проема, и я быстро вскидываю голову.

– Мам, прежде чем вставать, попроси о помощи.

Она пренебрежительно машет рукой.

– Я еще не умерла. – Это ее единственный аргумент.

Мои плечи опускаются.

– Я бы хотела, чтобы так оно и оставалось как можно дольше.

– Мне нужно было пописать, – возражает она.

– Раз уж ты встала, тогда подходи и садись. Я приготовлю тебе тарелку. – Спорить бесполезно. Она слушается, только если у нее совсем нет сил.

– Я не голодна.

Прищурившись, я смотрю, как она отодвигает стул, напротив которого сервирован один прибор. Следовательно, мне придется сесть рядом с Тайером или передвинуть остальные тарелки, что будет выглядеть странно.

– Я положу на твою тарелку всего понемногу. Попробуй поесть, хотя бы по кусочку.

Она кивает, хотя на ее лице отвращение.

– Зачем ты пригласила Тайера на ужин, если не хочешь ужинать?

–

Я поступила по-соседски, Салем. Он хороший человек.

– Он тебе нравится? – я отворачиваюсь к раковине вымыть руки.

Она насмешливо фыркает.

– Я умираю, Салем. У меня нет времени любить кого-то в том смысле, на который ты намекаешь. Но он мне нравится как человек.

– Хм, – хмыкаю я.

Без одной минуты пять раздается стук в боковую дверь. Я поворачиваю замок и впускаю Тайера. Не могу удержаться и оглядываю его с ног до головы. Его волосы еще влажные после душа. Я жадно рассматриваю легкую щетину на его подбородке, на этот раз с близкого расстояния. Его глаза напоминают теплый шоколад, в котором так и хочется раствориться. От него пахнет одеколоном, как будто сегодня вечером он с особой тщательностью приводил себя в порядок.

Нет! Остановись! Не позволяй этому мужчине снова сделать тебя слабой до дрожи в коленях! Он уже достаточно тебе навредил.

Но я ничего не могу поделать.

Я смотрю на него другими глазами, более взрослыми. Я больше не та неожиданно забеременевшая девятнадцатилетняя девушка, до смерти напуганная. Оглядываясь назад, я понимаю, что приняла решение, которое, как я считала, я должна была принять. Был ли это лучший выбор? Возможно, и нет, но жизнь – это череда выборов, и в моменте ты не всегда знаешь, хорошо поступаешь или плохо. Ты просто делаешь то, что можешь, используя ту информацию, которая у тебя есть.

Тогда я ужасно боялась стать мамой, но у меня ни разу не возникло вопроса, оставить ли ребенка.

После смерти Форреста Тайер погрузился в депрессию. Это объяснимо, но вытащить его из этого состояния в одиночку я не могла. Я знала, что он должен был сделать это сам. А я была обязана позаботиться о том, что мой ребенок рос в безопасности, и я сделала это наилучшим образом, даже если для этого мне пришлось отпустить Тайера.

Я думала… Я думала, он меня найдет. Позвонит. Напишет сообщение. Отправит ко мне гребаного почтового голубя, в конце концов, но он ничего не сделал, а я чувствовала себя использованной и выброшенной на помойку.

– У меня что-то на лице?

– О! – Я отпрыгиваю в сторону и ударяюсь об угол барной стойки. – Ой!

– Осторожно. – Чтобы поддержать, он берет меня за запястье. От его прикосновения мою руку пронзает разряд тока.

– Я в порядке. – Я осторожно вырываюсь из его объятий, не желая выдавать свои чувства.

Он меня отпускает и протягивает бутылку вина, а я и не заметила, что она у него в руках.

– Я не знал, что на ужин, но не хотел заявиться с пустыми руками.

– О, какая прелесть. – Мама улыбается. – Спасибо, Тайер. Разве это не мило, Салем?