Возрождённое завтра
Шрифт:
«Ты не боишься», - слабая потуга подбодрить.
– Ты же прекрасно знаешь, что страх поселился во мне с недавних времён. Теперь, когда я признал это, мне стало легче объективно оценить ситуацию. Я справлюсь, Арджит’. Правда, справлюсь.
«Я знаю. Ты всегда справлялся. И сейчас тоже. Но ты на самом деле не боишься. Сейчас тебе плохо, и поэтому ты не хочешь бороться».
Выдержав несколько секунд полной тишины, Итачи продолжил прерванную мысль:
– Я боюсь однажды услышать от Талитана фразу: «Мне так жалко тебя, папа»…
«Он любит
– Да. Но это не повод играть с его детством. Я хочу, чтобы он вырос счастливым. Не как я… Чтобы он не сделал такого же выбора, если придётся принимать решение.
«Он будет счастлив, если ты объяснишь ему сам, а не исчезнешь внезапно».
Неожиданно рассудительная абстрактная мысль дракона. Итачи обязательно удивился бы, если б на это оставалась хоть капля энергии.
– Наверно… - только и вымолвил он почти шёпотом.
Побагровевшая к вечеру звезда Ракбат медленно убивала день, чтобы завтра дать жизнь новому. Глядя на закат, Итачи перебирал самые яркие моменты в прошлом. И это были не кровавые сцены в поместье Учиха, не мёртвые тела, не готовность к убийству. Это оказались те счастливые годы, что стали последним даром судьбы с того дня, как Итачи впервые вышел на площадку Рождений.
Только когдна сумерки совсем сгустились, Итачи вернулся в Вейр. Относительно пришёл в себя, заставил внутреннее «я» не реагировать на боль. Она слабеет, теперь можно и привыкнуть. Но оставалось одно незавершённое дело. Арджит’ прямиком направился в королевский вейр Рамот’ы. От души надеясь, что Лессы нет внутри, всадник спешился и двинулся во внутренние покои. Ф’лар там. Об этом сообщил его бронзовый. Доказательством служил расположившийся поперёк карниза Мнемент’. Старшей королевы внутри не обнаружилось. Отлично. Вероятно, и госпожа где-то там, внизу, распоряжается хозяйственной частью Вейра.
– Т’чи!
– встретил гостя предводитель, поднимаясь ему навстречу. Оторвался от своего занятия, которое, несомненно, слишком важно, чтобы его откладывать. Молодой всадник оказался для вождя более ценным кадром.
– Как завершилась атака?
– равнодушно поинтересовался явившийся.
– Отбита, - отмахнулся Ф’лар, - я беспокоился за тебя. Но Мнемент’ сказал, тебе не нужно было никого видеть.
– Поблагодари за меня Мнемент’а, - кивок, - я хотел подумать, собраться с мыслями, прийти к выводам…
– И каковы они?
– Ф’лар, я… - что мешает озвучить твёрдую истину без запинок? Всё ещё надеется на чудесное избавление?
– Я не могу больше командовать крылом.
Предводитель промолчал. Стоял напротив и смотрел в чёрные глаза, подёрнутые дымкой муки. Настигло запоздавшее раскаяние. Знал бы, как паршиво Итачи, ни за что не послушал бы Мнемент’а, ринулся бы на поиски и силком приволок к мастеру-целителю в Форт-холд. А вместо помощи пропустил самый ответственный момент. И плохо подопечному было не только из-за приступа, но и из-за душевных терзаний.
И вдруг Итачи сделал то, чего никогда раньше не смел допускать.
– Ты хочешь убедить меня в своей ненадёжнотси?
– Не совсем. Но ты же понял.
– Понял, - подтвердил предводитель и порадовался отсутствию супруги. Расскажет ей потом, когда свыкнется с мыслью и придёт к решению.
– Ты весь день на ногах? Не поспал даже?
Поймав осуждение вкупе с таким ожидаемым нежелательным сочувствием, от которого внутри что-то оборвалось, Итачи снова взглянул на собеседника, сухо вымолвил:
– Нет.
– Тогда выслушай меня, Т’чи. Я долго размышлял над словами Талины. И знаешь, она права. Ты хочешь сложить с себя ответственность, но ведь только она и держит тебя на плаву.
– Если я не сделаю этого сейчас, то могу подвергнуть товарищей опасности.
– Не подвергнешь. Сегодня не подверг.
– Я замешкался. Мне просто повезло, что они такие сообразительные.
– И снова неправда. Ты воспитал их. Ты открыл им широкие горизонты. Ты сделал из них настоящих мужчин. Я жалею, что Ф’лессан не попал в твою группу. Но всё ещё впереди.
– Ошибаешься, - снова отрицание, - впереди осталось не так уж много. Именно поэтому я вынужден признать свою недееспособность.
Потерпел поражение в своих собственных глазах. Сердце Ф’лара сжалось в предчувствии. Неужели, так скоро? Но до сегодняшнего дня Т’чи всегда держался на высоте и выглядел уверенно, не чета утомлённому бледному подобию, что стояло перед глазами сейчас.
Предводитель не стал предлагать сесть. Не нужно задерживать гостя, пусть уходит, пусть провалится в Промежуток этот отчёт о стычке с Древними. Ни капли сердитости в отношении Т’чи не осталось. И нельзя ставить точку. Её могут расценить как согласие с приговором.
– Вынужден отказать тебе, Т’чи, - наконец объявил Ф’лар, надеясь увидеть на лице посетителя хоть мимолётную эмоцию. Напрасно.
– Я не могу снять с тебя твоих обязанностей. Мне нужны верные люди. И ты входишь в их число. Особенно теперь, когда снова зашевелились Древние. Посуди сам, кого я поставлю вместо тебя? И твоя техника обучения молодых ещё очень пригодится.
– К’неш знает о ней предостаточно.
– Но К’неш – не ты. Ты показал ему основы и научил развивать мысль. Он не сможет применить те же методы.
Короткая пауза, наполненная той самой апатией, зародившейся днём. Итачи больше не верил, однако подтвердил получение приказа:
– Я согласен, Ф’лар. Но поступлю точно так же, если ситуация повторится, - мёртвый тон отчаявшегося героя.
– Никто и не требует от тебя прыгать через голову. Я в курсе и буду начеку. Сегодня я прощаю твою забывчивость, а завтра чтобы отчитался мне о своих стычках с Древними. Не могу же я позволить беспрепятственно разворачивать конфликты.