Возвращаясь на Землю
Шрифт:
Генерал Руденко стоял у окна в кабинете Кромешникова, глядя на эту стальную громаду. О чем он думал и думал ли вообще, понять было сложно. Начальник, тем временем, копался в бумагах, сидя за столом, ежеминутно отвечая на телефонные звонки и изредка прислушиваясь к звукам, раздававшимся за дверью.
– Как думаешь, Вадим, далеко полетит эта штуковина?
– Спросил Руденко с таинственной иронией, и в то же время вполне серьезно.
Прежде чем ответить, Кромешников, стараясь не отвлекаться от работы, поставил подписи на шести бумагах, аккуратно сложил их в папку, отодвинул
– Если они не долетят до Марса, значит, всю работу мы проделали зря и вообще ничего путного так и не совершили… Долетят, еще как долетят, и вернутся назад, вот увидишь. Шанс довольно неплохой – хотя бы потому, что до нас этого не делал никто.
– Основные силы самых мощных держав объединились здесь, … это внушает гордость.
– Вот, вот, и я о том же. Мы организовали самый грандиозный исследовательский проект в истории.
– Исследовательский…, - с тяжелой усмешкой генерал повернулся к собеседнику, - да…, революционные исследования, глобальный прорыв – как только мы это не называли.
– Да, и я верю, что это правильно. Надеюсь, США и Китай того же настроя.
– Кстати, если на чистоту, ты действительно уверен, что контакт поможет что-то исправить?
– Сейчас я не могу ничего сказать с абсолютной уверенностью. Система Цербера уже многим ученым не дает покоя и очень давно. Я думаю, наша беда – это общая беда, и мы можем ждать помощи от них.
– Но ведь ты не исключаешь возможности, что нас постигнет та же участь, что и…
– Конечно, - перебил его Кромешников, - все это понимают, все боятся.
После минутной паузы Владимир Сергеевич сел в кресло и задумчиво опустил глаза, в них начинала накапливаться тревога, которая почему-то именно в этот момент выступила наружу.
– Что-то не так?
– Настороженно обратился к нему Кромешников.
– Володя, ты меня пугаешь, что за внезапный скепсис?
– Мне тяжело это осознавать, - начал медленно говорить генерал, - но, если честно, я никогда раньше так не боялся,… а ведь я знаком с настоящим страхом, мы оба знакомы.
– Его глаза бегали все быстрее, стараясь скрыться от тяжелых мыслей.
– Что правда, то правда. Я тебя понимаю; одно дело своя жизнь или жизнь взвода, да хоть целой армии, и совсем другое – судьба человечества. Но, будем надеяться на нашу команду, - последнюю фразу он проговорил с редким энтузиазмом и тем немного поднял дух товарища.
– Да, - подметил Руденко, - команда у нас отличная.
– Один твой планетолог чего стоит… - Произнес начальник ЦУПа, сдержанно усмехнувшись.
– И зачем ты привел мне этого молокососа?
– Да, психологически он еще моложе своего настоящего возраста, хоть и семи пядей во лбу. Зато в нем есть потенциал, он создан для такой работы, и я в него верю.
– Что ж, а я верю тебе. Думаю, ты знаешь, что делаешь.
В ответ на лице Руденко появилась скуповатая улыбка, говорящая: “Именно этого я и ждал”.
– И еще кое о чем я хотел тебя спросить, - произнес он вдруг, вновь встав с кресла, - агентства будут давать огласку завтрашнему событию?
–
– Если честно, будь я на месте рядового гражданина, то с трудом бы поверил в саму возможность полета.
– Значит, мы подготовили сюрприз для всего человечества, и нас можно с этим поздравить.
– Да, и очень большой сюрприз, - сказал Руденко самому себе, глядя в окно на все того же металло-керамического гиганта, что возвышался над стартовой площадкой.
Четырнадцать длинных лестничных пролетов, сто девяносто шесть мраморных ступеней, упиравшихся в тонкие стены из двойного стекла – преодолев их все, Алексей прошел мимо лифта и был остановлен у вахты.
– Вам известно, что покидать гостиницу не рекомендуется?
– Спросил у него плечистый охранник в черном пиджаке, с гарнитурой на левом ухе.
– Да, конечно…, не волнуйтесь, мне нужно только кое-что взять дома, я живу неподалеку.
– Хорошо, можете идти, но до одиннадцати вечера вы должны быть здесь.
– Я буду.
– Произнес он, по привычке тактично улыбнувшись, и направился к выходу.
“Вот это погода”, - подметил он, вдохнув прохладный, бодрящий воздух, и, как обычно, постарался ненадолго углубиться в суть происходящего – увидеть, как триллионы молекул кислорода, поступающего вместе с воздухом в его организм, спускаются вниз по дыхательному пути и проникают в легкие; что происходило дальше, он, к сожалению, не так хорошо понимал, поэтому остановил свои размышления на этой стадии. Свободной, раскованной походкой он шел мимо пока еще голых кустов сирени, мысленно напевая слова одной из любимых песен и лишь слегка открывая рот.
Не дойдя тридцати метров до железной арки, которой заканчивалась вымощенная кирпичом тропинка, Алексей заметил, как черный автомобиль бесшумно припарковался у тротуара, буквально через секунду из него вышел высокий мужчина и немного косолапой походкой направился ему навстречу. Незнакомец шел, широко расправив плечи и немного отставив руки от туловища, его темная фигура искажалась в сопутствующем свете фар, но это не мешало разглядеть его крепкое атлетическое телосложение. Когда он вдруг развел руки в стороны, будто собирался обняться, Алексей немного смутился и даже насторожился. И все же тот выдал себя своей щеголеватой походкой – это был Сивахин; прежде чем поздороваться, он крепко обнял Алексея и даже как будто попытался поднять его с земли.
– Здорово, дружище, - произнес он, хлопнув Плутова по плечу и усмехнувшись нездоровым басистым смехом.
– Привет, - сухо произнес Алексей.
– Ты здесь откуда?
– Да…, так, - Сивахин, очевидно, тоже не ожидал встретить его в этом месте.
– А сам-то куда собрался? Тебе же нельзя уходить.
– Мне нужно в общагу – забрать кое-что.
– Давай, я тебя подвезу, - его лицо вдруг загорелось подозрительной инициативой.
– Не стоит, Юрик, я сам доеду.
– Ты че, поехали!