Возвращение Ангела
Шрифт:
– Ну… долго я буду ждать? – видимо, не в первый раз спрашивает директор, дёргая себя за мочку уха. – В молчанку играем?
Ребята стоят, опустив головы. Иногда искоса поглядывают друг
на друга.
– Как школу поджигать, так храбрые… А как ответ держать, то смелости не хватает? – задаёт риторический вопрос Вадим, секретарь комсомольской организации. – Вот ты, Кудряшов, – обращается он потом к Диману. – Где ты был во время… инцидента?
– Во время чего? – удивился
– Ну, во время пожара.
49
– У меня живот болел… В туалете был… Когда вышел, уже везде был дым… – Диман с опаской смотрит в сторону Жени. – Потом все побежали, и я побежал… Больше ничего не знаю…
Девочки перешёптываются.
– Хотите что-то сказать? – спрашивает их директор.
Они дружно отказываются. Вид при этом у них довольно испуганный.
– Что с ними церемонится? – вступает сухой, морщинистый
человек в очках с толстыми линзами (математик). – Звоните в милицию… Там знают, как с ними говорить… – у него очень низкий
бас – настолько низкий, что иногда его не слышно вовсе, и
кажет- ся, что он просто шевелит губами, как рыба в аквариуме.
– Будет вам, Сергей Никитич, – смотрит на него с некоторым
осуждением молоденькая учительница физкультуры (она в спортивной форме).
– Сами справимся, – почему-то весело поддерживает её энергичный толстячок с орденской колодкой на потёртом пиджачке
(военрук, наверное). – Куда они денутся? Всё расскажут… И так
на весь город прославились. Расстрелять – не расстреляем
(смеёт- ся), но наказать – накажем… Да я их так погоняю… с
полной выкладкой… мало не покажется… Лучше конкретно
допрашивать, чем тянуть… Вот, к примеру, Ангелин…
(оборачивается к Жене)… Ну, давай, докладывай…
Оживился Диман со своей компанией. Стоявший рядом с ним
парень, кажется, даже вздохнул соблегчением.
– Чуть что, сразу Ангелин… Ангелин… – решил прервать
молчание Женя.
– Ничего себе «чуть что»! Школу спалили и «чуть»? – возму-тился математик.
– А я-то тут при чём?
– Ты всегда при том, Ангелин. Потому что всё тебе сходит
с рук… Потому что защита у тебя высокая… – математик посмотрел выразительно на директора. И потом – снова на Женю: – Вот
вы можете мир перевернуть… а мы не можем…
– Чего..? – не понял Женя.
Директору намёки математика не понравились.
– Что вы имеете в виду, Сергей Никитич? – спросил он строго.
– Вы лучше меня знаете, что, – язвительно усмехнулся математик. – И его дед – тоже… – уже совсем низким, неслышным
басом.
50
Директор нервно дёрнул себя за ухо и начал тянуть своё
«М-м-м»…, не зная ещё,
– Ты при том, Ангелин, что как только ты вышел из класса, всё
сразу и началось, – придерживая сползающие с носа очки, зачасти-ла она. – А что? – посмотрела на учительницу физкультуры. —
Я, по-вашему, должна скрывать такой факт?
– Почему он вышел во время урока? – поинтересовался директор, явно обрадованный тем, что можно не отвечать на
выпады математика.
– Потому что издевался над Пушкиным… Александром Сергее-вичем, над бюстом… и я его выгнала… Ангелина, – уточнила она.
Прыснула, прикрывшись ладошкой,физкультурница.
– Говори, Ангелин, – сказал директор.
– А что говорить? Я не издевался, – придуривался Женя. —
Я Пушкина люблю… Александра Сергеевича…
– Не о том, Ангелин. Что случилось, когда ты вышел из класса?
– Когда я вышел… всё уже случилось…
– Что именно?
– Ну, дым… Свет вырубился…
– Ладно, предположим… Кого ты видел, когда вышел?
Женя ответил не сразу. Краем глаза посмотрел на Димана.
У того лицо напряглось от ожидания. Женя усмехнулся.
– Никого не видел. Темно было… дым…
Диман перевёл дух.
– …Хотя …нет… Кажется, мелькнул кто-то… – Женя
нарочно тянул с ответом.
Диман опять насторожился.
– Но я не разобрал… А потом все из классов выбежали…
Диман вздохнул с облегчением.
Прозвенел звонок.
Двор перед домом матери.
Абсолютно трезвый Андрей сидел во дворе на скамейке
под деревом.
– …Уволили меня, – сказал, когда рядом с ним остановился
с немым вопросом Женя.
Перед Андреем стоял небольшой потёртый чемодан и ящик
51
с инструментами. Чемодан был закрыт на один замок. Другого
не было. Из-под неплотно прилегающей створки торчал кончик
галстука.
– И она уволила, – он грустно усмехнулся, кивнув в сторону
дома. – Ты не думай… она не виновата… Тут, конечно, всё я… —
он вздохнул. – Сорвался… Можешь себе представить? Нашли меня
утром в моём кабинете под письменным столом… Тут уж ничего
не поделаешь… И перед дедом твоим виноват. Подвёл я его…
Женя стоял в растерянности, не зная, что сказать.
Ему было жаль Андрея.
– Ну, ничего… бывает… Се-ля-ви, как говорят французы… —
Андрей попытался улыбнуться.
– Я не знал… – будто оправдываясь за что-то, сказал Женя.
– Ты бы ничего не смог… всё равно… Такие уж взрослые игры…