Возвращение блудного сына / Return of Prodigal

Хэнкин Сент-Джон

МИССИС ДЖЕКСОН. Ах что вы, мой муж участвует во всех акциях и подписках без разбора.

ЛЕДИ ФАРИНГФОРД. В таком случае я уверена в его успехе. Жаль только, что Иллингтоны не смогут его поддержать. (Слева входят дворецкий и лакей. Первый несет поднос с пятью пустыми чашками, второй – поднос с кофе, сливками и сахаром). В своей части графства они по-прежнему очень влиятельны.

МИССИС ПРАТТ (в легком ужасе). Как же так? Вы же не хотите сказать, что сэр Джеймс стал… как его… радикалом?

ЛЕДИ ФАРИНГФОРД. Ну нет,

что вы. Все не настолько плохо! Но поговаривают, он почти разорен. За последние годы он потратил уйму денег на верховых лошадей, и ни одна не выиграла ни единой скачки. Брэден, его поместье, с осени будет сдано в аренду.

МИССИС ДЖЕКСОН. Бедный сэр Джеймс! Представляю, как тяжело ему будет расстаться с поместьем.

ЛЕДИ ФАРИНГФОРД. Что ж, он сам во всем виноват. Этот его брак с Мэри был чистым безумием. Вы же знаете, раньше ее звали Мэри Тремейн, она из уилтширских Тремейнов, а у этой семьи никогда и шести пенсов за душой не было. Мне больше всего жаль их сыновей. Едва ли у их отца снова появятся деньги, чтобы заплатить за обучение в Итоне.

МИССИС ДЖЕКСОН. Да-а, а государственные школы – это сплошная тоска и нищета. Как хорошо, что моим сыновьям не пришлось ходить туда. Юстас, второй мой сын, учился в Харроу – и был почти что отличником!

МИССИС ПРАТТ. Интересно, кто теперь поселиться в Брэдене. Я надеюсь только, что это будут приличные, верующие люди. Семья Скалби (СТЕЛЛА делает матери неприметный жест рукой.) превратила Эстли-Парк в сущий притон. Они играют в теннис по воскресеньям! И чем они лучше язычников? А главное, это подает дурной пример молодежи.

ЛЕДИ ФАРИНГФОРД. Увы, увы, наше графство неуклонно меняется. Уже, должно быть, в половину старых особняков въехали новые хозяева, и, как правило, эти люди далеки от совершенства. Все идет к тому, что скоро в радиусе двадцати пяти миль не останется ни единого достойного собеседника.

(Пауза).

СТЕЛЛА (обращаясь к ВАЙОЛЕТ). А что ты вяжешь?

ВАЙОЛЕТ. Пара носков для старины Аллена. Мой стандартный подарок на его день рождения, который где-то через месяц.

МИССИС ПРАТТ. Вайолет, я надеюсь, вы с миссис Джексон приготовили много вещей для Миссионерского фонда? Мы очень на них рассчитываем!

ВАЙОЛЕТ. Конечно-конечно, и я, и мама старались как могли. Я все пришлю вам через день-другой.

МИССИС ПРАТТ. И еще, огромное тебе спасибо за эту чудную чайную скатерть с вышивкой. Ее-то непременно купят!

МИССИС ДЖЕКСОН. Будем надеяться. На мой взгляд, так она на редкость уродлива. Я купила ее на распродаже, и хотела подарить своей бедной сестре Аделаиде. К счастью, духу не хватило. Вот и нашла ей другое применение. (Пауза). Ви, дорогая, может быть, сыграешь нам что-нибудь?

СТЕЛЛА. Да, Ви, пожалуйста! С тех пор, как ушла фрейлейн Шмидт, наш рояль стоит без дела.

ВАЙОЛЕТ. Конечно, почему нет.

(ВАЙОЛЕТ и СТЕЛЛА подходят к роялю).

ЛЕДИ ФАРИНГФОРД (обращаясь к МИССИС ДЖЕКСОН). Вы ведь помните эту немочку? Она была гувернанткой Стеллы. Добрая девочка, и неглупая. Впрочем,

вряд ли вы ее видели. К обеду она никогда не спускалась. (ВАЙОЛЕТ начинает перебирать нотные листы). Я всегда была уверена, что у немецкого персонала масса преимуществ. Они отлично умеют держать дистанцию. Куда там нашим английским калошам! Потом, немки обычно на редкость невзрачны, а это тоже плюс. Ну и наконец, немецкий – очень полезный язык, не чета французскому. На нем написано столько умных книг! А французский можно и потом как-нибудь выучить.

МИССИС ПРАТТ. Лично я с вами совершенно согласна, леди Фарингфорд. Но наш школьный наставник не так строг в этих вопросах. Он отправил моих девочек учить французский сразу, как только они пошли в школу. Им преподавала мисс Терсби. Возможно, именно поэтому они так ничего толком и не выучили.

МИССИС ДЖЕКСОН. Да уж, о мисс Терсби я наслышана.

(ВАЙОЛЕТ, закончив свои поиски, кладет ноты на пианино и начинает играть вторую часть и двадцать седьмой сонаты Бетховена).

(Входит БЕЙНС. ВАЙОЛЕТ перестает играть).

БЕЙНС (подходит к МИССИС ПРАТТ). Мадам, разрешите доложить: пришел Симмондс, и он интересуется, будет ли у вас время его выслушать. Он утверждает, что его направил к вам священник.

МИССИС ПРАТТ. Симмондс? Он сказал, в чем его вопрос?

БЕЙНС (осторожно кашляет). Полагаю, дело касается миссис Симмондс, мадам.

МИССИС ПРАТТ. Ах вот как. Хорошо. Я подойду буквально через минуту. (Встает). Милая миссис Джексон, вы же отпустите меня ненадолго? Тут у нас есть одна несчастная глупая женщина, миссис Симмондс. Вот, родила еще одного ребенка. Теперь мне надо будет сбегать в церковь и распорядиться, чтобы ей выдали еду и все необходимое.

МИССИС ДЖЕКСОН (она тут же встает). Ни в коем случае. У нас тут есть все, что угодно – и еда, и пеленки. Конечно, они попросят и немного денег. Сейчас мы со всем разберемся и наша экономка упакует все, что нужно.

МИССИС ПРАТТ. Но это же какие хлопоты!

МИССИС ДЖЕКСОН. Ничуть. Это гораздо проще, чем взять и расстаться с вами прямо сейчас! Не берите в голову.

ВАЙОЛЕТ (вставая). Мамочка, давай я тоже чем-нибудь помогу?

МИССИС ДЖЕКСОН. Не стоит, милая. Я сама отлично справлюсь. А ты, пожалуйста, оставайся здесь, развлеки Леди Фарингфорд и Стеллу. Мы совсем ненадолго..

(МИССИС ДЖЕКСОН и МИССИС ПРАТТ уходят, сопровождаемые БЕЙНСОМ).

ВАЙОЛЕТ. Ах, бедная миссис Симмондс. Я так надеюсь, что с ее ребенком все будет в порядке.

ЛЕДИ ФАРИНГФОРД. В этом нет никакого сомнения. Когда люди заводят больше детей, чем могут себе позволить, их новые малыши рождаются особенно жизнестойкими. Таким все нипочем. Милая, ты, кажется, собиралась поиграть?

(ВАЙОЛЕТ возвращается к роялю и вновь начинает играть. Через несколько мгновений ЛЕДИ ФАРИНГФОРД затевает разговор со СТЕЛЛОЙ, прямо под музыку Бетховена).