Возвращение чудес
Шрифт:
"Может быть, - в ее голосе почувствовалась улыбка.
– Давай встретимся".
От телепатической беседы у меня уже началась жуткая головная боль, так что я ограничился короткими фразами:
"Давай. Где? Как?"
Моя собеседница поняла:
"Ах, прости. Я не подумала. Тебе трудно поддерживать контакт… Не волнуйся. За тобой придет мой слуга, он всё организует. А пока… мы с тобой в самом деле незнакомы".
Она как ни в чем ни бывало продолжила свой путь. Я посмотрел ей вслед, думая о многом.
Марго - удивительная женщина.
Почему
Ладно, это решено. Клоду следует дать по шее.
Однако Марго, по всей видимости, аналогично не знала о моем присутствии на Фриде… или же она вновь что-то скрывает "из высших соображений"?…
Во время своей "знахарской" жизни я почти забыл эту рыжую фею, которая больше года назад каким-то волшебным способом очаровала меня, заслонив собой весь остальной мир. Можно было бы подумать, что это - простое увлечение. Нахлынуло и прошло. Однако в истоках моей "забывчивости" стояло нечто совсем другое.
Ни о чем не жалеть. Такой принцип я принял когда-то, еще только начиная свою самостоятельную жизнь. Что толку переживать об ушедшем, если его не вернуть. Если можешь что-то изменить, то зачем жалеть. Отбрось, освободись из плена…
Еще древние заметили, что груз сожалений о прошлом мешает человеку действовать. Недаром, обращаясь к вечно скорбящим, кто-то из философов заметил: сегодня - первый день твоей оставшейся жизни. Попробуй посмотреть на мир глазами ребенка, и ты найдешь много хороших сторон. Не всё настолько плохо, как кажется.
Иначе говоря, мне просто было стыдно вспоминать собственные слова, сказанные перед расставанием.
Но теперь, после нашей единственной встречи, всё вернулось. Я понял, что Марго по-прежнему способна оказывать на меня потрясающее влияние. Что события, произошедшие на Менигуэне и Горвальдио, - отнюдь не игра во влюбленность. Что любовь - это нечто большее, нежели простое влечение к совершенному телу. Что…
Я догнал своих друзей и включился в оживленный разговор. Они ничего не заметили - да и как можно было заметить телепатическую связь?
А через пару часов меня нашел слуга.
– Господин Гильом де Лойнтень?
– Да.
– Солидности ради я был записан в грамотах под этим именем, со скромной пометкой "герцог".
– Прошу вас.
Так прозвучало предложение идти с ним. Ни слова больше, ни слова меньше.
– Что?… - начал было Кормак в недоумении, но я жестом остановил северянина:
– Всё хорошо. У меня есть маленькое дело. Вернусь к закату… или завтра. Не беспокойтесь, со мной всё будет в порядке.
На том оставив удивленных товарищей, я последовал за моим проводником.
Уже наступила осень, однако здесь, на юге, этого не чувствовалось. Легкий бриз совершенно по-летнему освежал, но не холодил. Вообще-то мне, честно
– А далеко ли идти?
– поинтересовался я. Молчание меня едва ли тяготило, однако в целом ситуация выглядела забавной. Интересно, о чем подумают мои товарищи? Я-то постоянно был на виду, ни с кем ни о чем не договаривался, а тут пришел молчаливый слуга, и у меня появились какие-то дела.
Но разговорить моего проводника оказалось не так-то и легко.
– Нет, - лаконично ответил он и вновь смолк.
Ну что ж. Когда-то говорили, что молчание - это золото. Приятно общаться с богатыми людьми!
Вокруг дворца тут и там попадались клумбы с пышными цветами - из тех, которые могут расти лишь во влажном и теплом климате. Огромные красные, желтые, белые, розовые лепестки поражали воображение. Невольно вспоминались цветы возле резиденции Виктора -васильки, маргаритки, клевер. Тоже красивые, но на этом фоне - маленькие, блеклые и незаметные.
Наш путь действительно был недолгим. Сперва мы спустились в город, прошли по петляющим улочкам мимо самых разнообразных строений, богатых и не очень, а затем как-то сразу оказались в "аристократическом районе". Здесь улицы стали шире, дома - еще богаче, и ко всему прочему добавилось много зелени. Маленькие лужайки, кустарник вдоль стен, цветы на окнах и крышах, даже деревья - всего этого я не видел в "нижнем" городе. Для меня весь Адриаполь представлял собой пример скорее нищеты и перенаселенности, чем места, где хотелось бы жить (в отличие от своих попутчиков-послов, я воспитывался в совершенно другой культурной среде), но, пожалуй, местные аристократы устроились лучше остальных.
Вскоре мы остановились у одного из этих домов.
Невысокая каменная стена, едва достававшая мне до груди, отгораживала маленький "дворик" - двухметровую полосу земли со все теми же цветами и кустарником. Находившийся за ней дом производил впечатление основательности. Застекленные окна, хотя и достаточно большие, совсем терялись на тщательно побеленной громаде. Здесь не использовался тип арки, названный у нас готической, и строения часто казались тяжеловесными - как и это.
– Прошу вас, - сказал мой проводник, отворяя калитку.
Мы прошли во дворик, а затем и в дом.
В прихожей царили приятные полумрак и прохлада. Никакого запаха, привычного для здешних помещений. Воздух свеж, словно только что с улицы - однако на улице он гораздо теплее. Уж не обзавелась ли Марго кондиционером?
Оставив меня, слуга куда-то исчез. А где-то через минуту я услышал быстрые шаги. В полумраке обрисовалась знакомая фигурка.
– Привет, Алексей. Пойдем.
Она взяла меня на руку и повела куда-то вглубь помещения. Миновав дверной проем, мы куда-то свернули, поднялись по лестнице и наконец-то вышли на свет.