Возвращение домой

Турлякова Александра Николаевна

Янис понимал, что ничего, кроме сыновних чувств, к ней не испытывает, только такими глазами он мог смотреть на эту женщину… Мать! А помнит ли он свою настоящую мать?! Ту, которой он обязан своей жизнью!

Нет! И даже не задумывался об этом до этого вот момента, даже не знал, не догадывался, что женщину можно любить вот так… Вспоминались какие-то смутные чувства, что-то совсем неоформленное, неясное, от которого только одиночество растёт и сердце щемит больно, тоскливо… А откуда ей, дикарке, ни слова не понимающей, знать об этом? Уметь угадать самое сокровенное, самое дорогое, о чём и сам не догадывался, от себя и от других скрытое?

Как она могла это

понять? Понять и смотреть на него такими глазами, таким взглядом, о котором он с малолетства мечтал? Доброта, поддержка, понимание… Как мало иногда человеку надо, чтоб почувствовать себя человеком… Гриффитка сказала что-то, но явно не прощалась, а позвала за собой, развернулась и пошла куда-то, пошла быстро, своей лёгкой походкой. И Янис потащился за незнакомкой следом, ничего не понимая, совсем не соображая, даже движений своего тела не контролируя. Как робот, как покорная управляемая машина…

* * *

Какой-то звук, еле уловимый сквозь сон, разбудил как от толчка. Джейк вскинулся. Задремал! Уснул-таки! Уснул сидя, привалившись спиной к стенке дощатого сарайчика, самого ближнего к кромке леса. Здесь они решили остаться на ночь, дождаться Алмаара и уходить вместе. Уже светало, и тонкие полоски света пробивались сквозь щели между неплотно подогнанными досками. Утро!

Осторожно, чтобы не брякнуть автоматом ненароком, Джейк передвинулся, встал на колени, прислушиваясь. День только начинался, совсем рядом перекликались дневные птицы, шумела и пела о чём-то листва. Все эти звуки издавал лес, подступивший к посёлку вплотную. Но и он не мог заглушить людские голоса, голоса гриффитов и знакомую до боли речь на Едином…

– …Сюда! Сюда давай! Быстро-быстро!.. Не задерживайся!.. Приказ ясен?..

А над всем этим рёв работающего вхолостую мотора. Сионийский вездеход! «Стиктус»! Уж в этом Джейк не мог ошибиться, даже сквозь сон его слышал. Слышал, но не сразу обратил внимание, не понял, что к чему.

Внутри беспокойным зверьком ворохнулся страх, что-то до животного паническое, страх до ужаса…

Сионийцы! Враги!

Здесь, в этом посёлке, в этом тихом, спокойном мирке, не знающем войны. А они скрываются за тонкой дощатой стенкой. Они так близко от врага. От врага, с которым так боялись столкнуться все эти дни. А враг сам нашёл их, сам пришёл сюда, а они, вот, не успели, ничего опять не успели сделать…

– Влипли, да? – Дик смотрел на Джейка исподлобья, подтянув автомат поближе, сжимал его рукой. Он не ждал объяснений, подробностей – сам всё слышал и сам всё понял. А Моретти, беспокойно шевельнувшись в самом тёмном углу, сказал, ни к кому конкретно не обращаясь, констатируя факт: – Дождались! Дождались на свою голову!

В его голосе промелькнули почти истеричные нотки, и глаза смотрели со страхом, с ожиданием чего-то ужасного.

– Да не трясись ты! – прикрикнул Кордуэлл. – Уйдём!

– Уйдём! – поддержал его Джейк, решительно тряхнув головой.

Они слышали всё, ловили каждый звук, каждый шорох, но в щели между досками ничего не было видно, рядом теснились дома – со всех трёх сторон, а с четвёртой – лес стеной. Сарайчик стоял на околице. Небольшой, заброшенный, давно никем не используемый. Протекающая крыша, полуоторванная дверь, хлам по углам, и пыль, поднимающаяся клубами при малейшем движении. Частицы пыли плясали в потоках света, просочившегося сквозь щели. В общем, удачное место, с какой стороны ни глянь, но и оставаться надолго здесь было опасно.

Зачем дожидаться, пока сионийцы с привычной для них основательностью начнут обыскивать каждый угол этой убогой деревеньки?

Ушли они осторожно и незаметно, прокрались тихо, а дух перевели лишь в лесу. В лесу! Как они устали от него, и даже отдохнуть им не дали, даже здесь нашли, нашли и чуть голыми руками не взяли…

Джейк положил у дерева рюкзак и автомат Алмаара, которые всю дорогу нёс сам. Моретти глянул осуждающе, прошептал:

– А этот спит ещё… наверное!

Им было ясно, кого он имеет в виду. Алмаара! Этого вечно непутёвого типа, оставшегося там, в деревне. Один он против сионийских солдат, один и даже без оружия.

– Нежится с той красавицей! – добавил Моретти, а Кордуэлл зло сплюнул себе под ноги.

– Спорим, никто из вас не хотел бы оказаться на его месте… сейчас? – Они оба нахмурились, словно не могли понять, к чему клонит Джейк, а когда поняли, загомонили разом:

– Ты что, хочешь, вернуться? Ложить голову за этого гада?! – Моретти зябко передёрнул плечами, – Никогда! Я – против! Мы и так ждали его всю ночь, если бы не он, мы бы уже далеко были, за рекой, на своей земле!

– Мне кажется, мы только время зря потеряем, – Кордуэлл глянул на Джейка. – Его уже сцапали. Наверняка! А значит, и нас скоро будут ловить! Он же всё расскажет, всё, чуть прижмут, только жизнь пообещают – всё выложит! Как миленький!

– Он, конечно, порядочная сволочь, – согласился Джейк, глядя себе под ноги, даже головы не подняв, но не слушать его было невозможно. Неожиданно он стал таким, каким его никто представить не мог. Тихий, спокойный парень, никогда своего мнения на происходящее вслух не объявлявший, неприметный на первый взгляд, вечно погружённый в свои мысли, сейчас вдруг сделал то, чего от него никто никогда не ожидал, – он упёрся! Он готов был идти против мнения остальных ребят. Идти против рассудка, против того, как домлжно поступать в этой ситуации: спасаться, жертвуя одним, тем более, не самым лучшим в их команде, да и что там говорить – самым непутёвым, всем мешающим… И Кордуэлл и Моретти поняли, что отговаривать этого упрямца – бесполезное дело! – Но будет подло, если мы даже не попытаемся, ему помочь, – продолжал Джейк. Он стоял, заложив большие пальцы обеих рук за пояс, и покачивался с пяток на носочки совершенно беззвучно – ни веточки под каблуками не хрустнуло! Как же он был похож сейчас на Алмаара своим упрямством, этой жаждой риска, необдуманного и ненужного риска. Но это было не желание доказать кому-то что-то, нет, им двигали совсем другие чувства.

– Ведь он ниобианин, такой же, как и мы все. – Джейк медленно поднял голову, наконец-то глянул на ребят.

– Дело твоё, капитан! – Дик пожал плечами, даже попытался улыбнуться и пошутить. – Ты за главного! Предлагай план. Что делать нам?

– Ждать нас здесь, на этом месте! – ответил Джейк. Он смотрел на Кордуэлла, но взгляд его был каким-то отстранённым, он был уже там, в деревне, он мысленно уже переживал то, что только собирался делать.

– Полчаса! Ждёте только полчаса. Если мы к тому времени не вернёмся, уходимте к реке… Только днём не переходите. Спускайтесь по течению вниз, пока не стемнеет. Всё лишнее, и аптечки – тоже нужно будет утопить. Лучше всего – днём, если получится подобраться к воде… Чтоб зря эту тяжесть не тащить и не «светиться»… И карту! – Джейк протянул сложенную карту Кордуэллу. – Её утопи обязательно. Лучше всего сразу… Просто кинь с берега, как можно дальше… Если на кого нарвётесь, то лучше будет, если без неё… и без аптечек…