Возвращение домой

Турлякова Александра Николаевна

Джейк оглядывался, сверяясь с картой. Как он в такие минуты сам себе напоминал капитана! Весь их пройденный путь компьютер добросовестно отмечал на экране и так же старательно малиновой точкой указал их теперешнее положение. Да, до реки оставалось совсем чуть-чуть, а потом… потом всё время вниз по течению, к городу, к Чайна-Фло… При мысли об этом городке сердце радостно и сладко защемило. Джейк даже удивился этому чувству. Как же оно напоминает тоску по родине! По месту, где можно будет отдохнуть от всего этого кошмара, от этого леса, от этого дождя. Отдохнуть и забыть всё, как жуткий сон… Хотя всё равно не удастся, до тех пор, пока жива память о капитане, о Дюпрейне,

о человеке с поразительной силой воли и духа. Такие люди редко, очень редко встречаются в жизни, но какой глубокий – и болезненный – след они оставляют чаще всего. Что говорить об остальных, если Алмаар, этот зачерствелый душой тип, мучился, мучился сильно, хоть и старался никому этого не показывать. И справился! Никто почти и не заметил ничего. Никто, кроме Джейка. Уж он-то многое в людях замечал, видел сокровенные мысли и чувства по взгляду, по еле уловимым теням на лице. Не зря же он попал в Особый Элитный отряд, а туда брали не только из-за внешности, другие способности были куда как важнее… И Джейк соответствовал всем этим требованиям!..

…Откуда-то слева потянуло дымком. Тонкий, еле уловимый запах, такой, когда жгут сырые дрова.

Джейк насторожился, вскинул голову, принюхиваясь и прислушиваясь одновременно. Краем глаза заметил, как нахмурился недовольно Кордуэлл, как Янис Алмаар заинтересованно глаза раскрыл. Лишь Моретти, донельзя уставший и потому ко всему равнодушный, стоял с закрытыми глазами и будто дремал: чуть толкни – свалится и не проснётся. Да, всякую осторожность потерял. Да и не он один…

Тащить его таким куда-то в таком состоянии – заранее на смерть обрекать, и не только его одного, но и всю группу.

– Это гриффиты… Богом клянусь! – быстро зашептал Дик без испуга во взгляде, наоборот, – с радостью, словно им повезло несказанно так близко остановиться от гриффитского посёлка на передышку. Но ведь капитан предупреждал однажды: избегать встреч с аборигенами и, уж тем более, не выходить на контакт, чтоб не было лишних свидетелей и новых проблем.

– Так близко!.. Совсем ведь рядышком… – в голосе Алмаара сквозили тоскливые нотки: так рядом был запах человеческого жилья, тепла, покоя…

– А капитан предупреждал… – напомнил Джейк, догадавшись, о чём они оба думают. Кордуэлл и Алмаар посмотрели на него исподлобья, и все трое уже они перевели взгляды на Моретти. Тут их мысли совпали тоже: «Отдых… Нам всем нужен отдых…»

Один Марио стоял, опираясь о дерево спиной и склонив голову на грудь. Вряд ли он понимал, что происходит, но его состояние оказалось для них троих решающим в принятии опасного и авантюрного шага…

Глава 6. В гостях

Они все четверо старались незаметно наблюдать за ней, следили украдкой за каждым движением этой странной, удивительной женщины. Высокая темноволосая, с красивым, без единого изъяна лицом. Да, она казалась удивительной и какой-то чужой, в ней было что-то неземное. Нет! Она ничем не отличалась от земных женщин. Красивая фигура, подвижная и гибкая, красивое лицо, красивые, открытые до плеч руки. Но в то же время в ней улавливалась какая-то неземная, нечеловеческая стать. Видишь и понимаешь сразу: таких людей не бывает! Какой-то барьер. Что-то внутри…

Эта женщина – они даже имени её не знали – была единственным представителем всего народа гриффитов и единственным жителем посёлка, который вступил с ними в маломальский контакт. Хотя, какой там контакт?..

Она проводила их в этот дом, следила за очагом, приносила еду, забирала посуду. Сама ни о чём не спрашивала, даже заговорить первой не пыталась.

Никакого любопытства, ни капельки удивления! Но при этом была полна дружелюбия и почтительности к гостям.

Это гостеприимство было заметно и в том, что выделили им жилой дом, из которого сами хозяева выселились поспешно, даже не оставив никаких следов своего пребывания. Всё это казалось довольно странным, ведь в деревеньке этой две трети всех домов стоят заброшены. Им бы в их положении и любого угла хватило, лишь бы крыша над головой была, но оказаться, как объяснял Кордуэлл, значит, оскорбить хозяев, обидеть весь посёлок.

Гриффитка словно и не замечала их взгляды, перемещалась по дому свободно, неслышно ступала по полу, по травяным коврикам, почти полностью застилающим пол. Заметно скучала: долго смотрела в окно, на мокрый сумеречный лес, задёрнула шторочку, прошла к очагу, грея озябшие руки. Плавные, грациозные движения, легкая походка. За каждым, даже случайным движением было приятно наблюдать – глаз радовался.

И всем этим она сильно напоминала Джейку мать. Этой красотой, пластикой, внутренним спокойствием, без суеты, без лишних движений.

И эта одежда. Длинное платье без рукавов, явно не по погоде, скреплённое на плечах пряжками; широкий, сделанный вручную пояс до пола со сложным рисунком из синего, белого и чёрного цветов.

Вдруг будто вспомнив о чём-то, женщина подхватила тёплую накидку, на ходу скрепила её на груди пряжкой, не сказав ни слова, вышла.

И тогда только они все четверо перевели дух, расслабились, принялись за еду. Рыба и тушёные овощи. Ели какое-то время молча, даже ложками не стучали, пока Алмаар вдруг не психанул, отталкивая от себя тарелку:

– Надоело!.. Одно и то же каждый раз! Ненавижу рыбу…

Они разом повернули головы в его сторону, подумали одновременно: опять этот Алмаар чем-то не доволен.

– Зря ты так, – Дик заговорил первым и был на удивление спокоен, – Рыба для них – высший знак уважения. Они подают её только гостям, и сами едят лишь по большим праздникам… Если не съешь – обидишь… И сильно…

Алмаар сидел, подперев щеку ладонью, смотрел на Дика исподлобья, как привередливый мальчишка.

– Но ведь третий раз подряд… – возмутился слабо, с отвращением глянул в тарелку, – Хватило бы и одного…

– Раз ты гость, они будут кормить тебя рыбой до тех пор, пока ты здесь. – Дик выпрямился, положил на стол ложку, снова посмотрел на Яниса.

– Никто тебе ничего другого не предложит. Радуйся, что вообще кормят… – Моретти сидел в дальнем углу, у края стола, но видел Алмаара со своего места прекрасно и, пользуясь тем, что тому его не достать при всём желании, поддеть Яниса пытался словом и взглядом, – Не голодал давно, да? А я думал, мы все одинаково…

– Ты бы думал лучше про себя! – перебил его Алмаар. Он разозлился мгновенно. «Вот и новая парочка смертельных врагов, – Отметил Джейк устало, – И почему этот Алмаар не может жить без проблем? Вечно что-нибудь себе находит… Хотя, и Марио – не подарок… Специально злит… А в первый день друзьями были!»

Моретти шевельнулся, поставил деревянный стакан на стол, чуть такану не выплеснул, вот-вот ещё что-то скажет, и опять что-нибудь такое, чтоб Алмаара побесить. Джейк не стал его дожидаться, заговорил первым:

– Мы сегодня весь день отдыхали, отсыпались, отъедались, форму высушили… Отдохнули, одним словом. Но на эту ночь оставаться здесь опасно… Мы слишком легко отделались. Как-то подозрительно всё это… уходить надо отсюда, вот к чему я клоню, и чем быстрее, тем лучше.

– Да, прямо сейчас, после ужина! – согласился Дик.