Возвращение домой
Шрифт:
– Лёгкий! – Подкинул в воздух. – Уже семена вызрели! Отрава! – отшвырнул небрежно за спину. Плод от удара о землю лопнул с сырым хлюп! И Джейк, заинтересовавшись незнакомым растением, поднял половинку шара. Мягкая, бархатистая и тонкая кожура, в сердцевинке – пусто, а стенки состояли из тонких, очень жёстких нитей, среди переплетения которых попадались чёрные, крупные и идеально круглые семена с маслянисто поблёскивающей оболочкой.
– Только есть не вздумай! – предупредил Кордуэлл с улыбкой. – Никакое противоядие из наших аптечек не поможет. Хотя гриффиты едят, правда, только незрелые плоды, и готовят их как-то по-своему. Пробовал когда-нибудь баит? Кашу или оладьи? – Джейк отрицательно двинул головой, бережно положил
– Вкусная штука! – тот покивал головой с задумчивой, мечтательной улыбкой. – А для гриффитов это – основная еда! Что они из баита только ни делают?! И семена эти собирают, а из жил коврики плетут… Нет, это самому видеть и пробовать надо! Словами не расскажешь…
– А ты откуда всё про них знаешь? – спросил Джейк с некоторым удивлением. – С ними жил, да?
– В одном посёлке, – ответил Кордуэлл как-то неохотно. – У меня мать всё их жизнь изучала. Специалист по их фольклору… Даже отец не выдержал, сбежал в город, до нормальной жизни… В цивилизованный мир! – усмехнулся с каким-то пренебрежением, даже будто с презрением. – Да я его и не знаю совсем… Так, виделись несколько раз. Мне с гриффитами и то проще, чем с ним, с отцом, а ведь он, как ни крути, человек родной… Меня мать к нему отправила, «общий язык искать», – негромко рассмеялся с насмешкой, удивляясь собственной откровенности. Но этот Тайлер смотрел искренне, с любопытством, без презрения или насмешки над ним, сельским парнем. Это могло толкнуть на доверие и откровенность любого, и Кордуэлл продолжил, – А я, как деревенский простачок, в центре города на улице заблудился. Везде народ, все суетятся, куда-то бегут, а адрес спросить как-то неудобно… Допутешествовался, – он усмехнулся над самим собой, – пока полиция не заинтересовалась. Взяли – и давай проверять! Связались с отцом, а он уже на Ниобу уехал! Индикатора у меня нет – я ведь в посёлке и родился – родню найти не могут… С матерью тоже не связались… Потаскали меня туда-сюда! Отпускать как-то не того, ну, и отправили в армию, защищать родную землю от захватчиков и агрессоров! – Кордуэлл неплохо сымитировал голос лейтенанта Мак-Кинли, командующего второй бригадой, и сам же рассмеялся над своими же словами. Джейк тоже поддержал этот смех, то же самое им говорил и лейтенант Барклиф в своё время. Вот только смех этот был совсем нерадостным, невесёлым, и какое-то время они шли молча.
– Сейчас много таких лесов бульдозерами сгребли, – снова заговорил Кордуэлл на старую тему, не вызывающую у обоих таких болезненных воспоминаний, уж лучше о лесе, о природе, чем о войне и службе. – Древесина у баита так себе, а вот земли, на которых он растёт… И геологическую разведку можно не делать! Если есть баит, значит, есть и золото, и серебро, и платина! Все благородные металлы! И залежи титана! И ещё много чего!.. Удивительно, что этот лес ещё не тронули!.. Наверное, здесь поблизости гриффитские посёлки. Сейчас с этим делом построже, не то, что лет двадцать назад было! Тогда никого не спрашивали…
Кордуэлл замолчал, – опять разговор какой-то грустный получается – замолчал надолго, задумался, да и Джейк шёл следом, обдумывая услышанное.
«Гриффиты, значит, где-то рядом!.. Вот бы поглядеть на них поближе… Ведь я им почти что родня или, скорее, соплеменник. Вот ведь чёрт! Сколько жил и даже не думал! Сроду на этот Гриффит не тянуло! А тут! Гриффит наполовину! И мать – гриффитка!.. Почему отец никогда про это не говорил? Ладно, она боялась мнения окружающих и моей реакции… Но отец-то ведь мог объяснить всё как-нибудь, осторожно, постепенно, деликатно… Я бы понял! А сейчас что? Больше вопросов, чем ответов, а спросить не у кого!»
Мысли возвращались к семье, к дому, к Гвардии, о которой Джейк старался думать поменьше, потом опять всё возвращалось к гриффитам, и незнание этого народа вызывало испуг: что это за существа? И как сильно я на них похож? Чего ждать от себя,
Аж выть хочется от всех этих вопросов! От невозможности получить на них ответы!..
Джейк думал об одном, а подсознание его было занято совсем другим. Он понял это тогда лишь, когда в голове возникла откуда-то изнутри неожиданная, но вполне ясная мысль, совсем не соответствующая тем мыслям, которые занимали его голову в данный момент:
У НАС У ТРОИХ НЕТ ИНДИКАТОРОВ!!!
Джейк от такой неожиданной вспышки озарения даже остановился на месте. «И ведь точно! У Кордуэлла индикатора нет и никогда не было! У Алмаара его тоже нет! По крайней мере, он сам так говорил. У меня его тоже – нет! Благодаря помощи этого же самого Алмаара… У нас троих! Интересно, – это совпадение или за этим что-то кроется?.. А как, кстати, у четвёртого, у Моретти, с индикатором?.. Что бы всё это могло значить?..»
– Эй, Тайлер! Где ты там застрял? – громкий окрик Кордуэлла сумел вернуть в реальный мир. Какая-то птица, всполошённая резким голосом, со стрекотом сорвалась с ветки дерева, пронеслась над головой Джейка, шелестя крыльями. Он бегом догнал Кордуэлла, пошёл за ним, ступая след в след. Но странная, такая навязчивая мысль не давала покоя, прицепилась намертво. А насколько он знал самого себя – это уже худо. Значит, сам разум чувствует в этом факте что-то важное, перебирает эту деталь и так и сяк, крутит, куда бы её пристроить и как её объяснить. Значит, важен этот факт, очень важен… Но чем?
Они прошли километров десять, если не больше, когда Дюпрейн, наконец-то, объявил привал.
Джейк и Кордуэлл, которого, как выяснилось при дальнейшем знакомстве, звали Ричардом, или просто Диком, вышли к месту сбора последними. Лес уже успел смениться на что-то совсем новое, с узнаваемыми Джейком деревьями и кустарниками, с высокой травой и яркими, но вполне земными цветами. Ребята – Моретти и Алмаар – сидели прямо на земле, на примятой траве и оба довольно равнодушно слушали капитана. Тот, явно нервничая и злясь, метался по утоптанному пяточку среди деревьев, и что-то говорил, жестикулируя рукой, в которой держал фляжку. Джейк опустился на корточки, прислонившись спиной и рюкзаком к стволу дерева. Кордуэлл примостился чуть в стороне. При их появлении Дюпрейн неожиданно остановился, оглядел их обоих и внезапно спросил:
– Кто орал?
– Я, господин капитан. – Чуть слышно ответил Дик Кордуэлл, виновато глядя себе под ноги. Он не сразу понял, в чём его вина, но заранее приготовился к взбучке.
– Вы что, на прогулке? – и взбучка последовала незамедлительно, сразу же, без задержки. – Сколько вам можно объяснять? Мы вышли на территорию сионийцев! Меньше, чем в километре от нас, посёлок гриффитов. А вы продолжаете вести себя, словно мы не в тылу врага, а у себя на полигоне! Почему вы настолько беспечны?..
– Виноват, господин капитан. – Рядовой покраснел от смущения, смотрел всё также в землю и терзал «молнию» на боковом кармане брюк, как раз под коленом.
– Виноват! Конечно, виноват! – Дюпрейн снова зашагал, пытаясь успокоить нервы и унять душившее его негодование; вода во фляжке громко плескалась в такт его шагам. – Идёте с рядовым Тайлером, как парочка старых друзей на прогулке! Беседуете! Вам и дела нет ни до чего другого! Да?
Алмаар презрительно хмыкнул, и Джейк, до этого смотревший на Дюпрейна, резко перевёл на него глаза. Ухмылочка на лице Яниса сменилась смешком не менее презрительным и злорадным. Скотина! Вот ведь скотина! Хотя чего от него другого ждать? Он уже дважды успел показать Джейку своё истинное лицо. Такое вряд ли прощается… Вот он и злорадствует по любому поводу. Сволочь! Радуется, когда мне от капитана достаётся, у самого-то возможности ударить побольнее пока нет… Подлец!