Возвращение «Иглы» (фрагмент)

Колчанов Артем

Рэй прервался и оглядел всех. Возникшей паузой воспользовался Эрс:

– Ну и в чём проблема. Если вам это по силам и возможностям, набирайте сколько сможете.

– Если бы мы, как заранее планировалось, набрали два-три десятка, то не было бы никакой проблемы. Для тех, кто, в конце концов, не прошёл бы в пилоты, мы могли предложить другие должности в экипаже. Для тех, кто не смог бы отказаться от звёзд. Если же мы наберём две сотни, то отсев будет огромный. Отсев среди уже получивших образование и подготовку, среди тех, кто мог бы выполнить работу. Им будет очень тяжело вернуться в обычную жизнь.

– Рэй,

ты преувеличиваешь эту проблему, - возразила Гис, - все, кто будет обучаться, с самого начала будут знать, что вероятность отсева очень велика и никакого крушения надежд. Думаю, что наш космофлот с величайшей радостью примет столь подготовленных и образованных людей. Я же просто уверена, что подготовлены они будут не просто хорошо, а отлично. К тому же, в курс подготовки можно ввести дисциплины, которые необходимы для нашего космофлота, и ещё ряд общих курсов, снизить жёсткую специализацию.

– Курс обучения и так будет включать в себя весьма широкую область знаний. Необходимый для исполнения обязанностей комплекс, который трудно во всём объёме применить для чего-то другого. Те, кто не попадёт в экипаж, могут почувствовать себя обделёнными, обиженными, неполноценными.

– Рэй, мне кажется, что ты действительно преувеличиваешь, - сказал Яс.

– Возможно, что и преувеличиваю, точнее, излагаю худший вариант возможного развития событий, но и его нельзя не учитывать.

– Согласен, что не учитывать нельзя. Но тогда всё следует спланировать так, чтобы его не возникло. Возможно, что заранее отсеять тех людей, которые оказались бы склонны к такому восприятию отсева.

– Принцип отбора, - вступил я, - почему бы нам не провести нечто подобное последнему испытанию перед зачислением в Первоё Звёздное. Поставить всех и каждого в тяжёлые условия, которые им могут показаться смертельно опасными. Пронаблюдать за ними в этих условиях. И уже на основании этих наблюдений провести окончательный отбор претендентов на обучение.

– Вариант хороший, но в наших условиях не вполне подходящий.

– Чем же он плох?

– Я не говорю, что он плох, я говорю, что хорош, но в нашем случае не вполне приемлем. Мы не сможем создать столь совершенную иллюзию опасности. А провести подобное испытание в реальности нам не по силам. В иллюзорном же мире все опасности иллюзорны.

– Почему все? Их вполне можно сделать реальными. С копией сознания ты способен поступить как угодно, даже уничтожить. Для неё иллюзорный мир может быть абсолютно реальным. Реальным по всем параметрам.

– Но гибель копии равносильна гибели личности. Надеюсь, ты не настаиваешь на том, чтобы подвергать людей реальной опасности?

– Ни в коей мере. Не настаиваю даже на снятии копий. Но было бы достаточно и того, чтобы кандидаты об этом не знали. Можно объявить, что с них сняты копии личностей, что именно они и являются такими вот копиями, что им нужно пройти заключительное испытание, в котором им никто, кроме их самих не поможет. Что даже если они погибнут, оригинал останется в целости и сохранности, но не пройдёт последнего отбора. Если же они уцелеют, то безболезненно сольются с оригиналом.

– Ты предлагаешь заняться обманом?

– Да, предлагаю, хотя многим из присутствующих здесь это покажется неприемлемым. Но не на таком ли обмане был основан отбор в Первое Звёздное?

– Сходство

несомненно. Но там обман был не столь откровенным. Там было больше недосказанностей.

– А что нам мешает поступить так же, не обманывая напрямую, а умалчивая и не договаривая до конца, - улыбнулся Рив.

– Как ты это себе видишь?

– Да элементарно. Упомянуть о возможности создания копий личностей во избежание повреждения оригинала. Вскользь, но так, чтобы дошло. Потом же, при постановке задания, громко заявить, что ничего серьёзного с ними не может произойти, что всё сверхнадёжно и постоянно контролируется. А вскользь и тихо добавить, что им не помешало бы поберечься, а то, мол, возможны провалы памяти и тому подобное.

– Эффект не будет достигнут. Вернее, будет достигнут, но не для всех. Найдутся и такие, кто не поймёт такой игры. Да и результаты интерпретировать гораздо сложнее.

– А на что тогда ты, супермозг, как не рассчитывать всё, что только можно рассчитать и предусмотреть.

Рэй на мгновение замер, стушевавшись, потом постучал себя по голове и заливисто рассмеялся:

– Извините, пожалуйста. Старый я наверно становлюсь. Уже и мыслю о своих возможностях, как человек. Да, в принципе это возможно. Нет, даже не в принципе, просто возможно, ещё как возможно. А если ещё заслать подсадных уточек, то будет с полной гарантией.

– Что за "подсадных"?
– поинтересовался Нок.

– Это просто так говорится. В каждую проверяемую группу можно включить виртуальную личность, управлять которой буду я. Эта личность разъяснит им кое-что. Возможно, даже продемонстрирует собственную гибель… Хотя, и без подсадки можно обойтись. Всё это уже частности и мелкие детали. Отбор мы проведём. Сейчас же вы должны одобрить или не одобрить количественную сторону. Я берусь подготовить со всей возможной тщательностью две сотни человек, больше - не возьмусь. Одобряете ли вы это.

Никто ничего не возразил, а наоборот поддержал предложение Рэя. Мне тоже ничего не оставалось, как согласиться. Но как условие я поставил собеседование с каждым ещё до окончательного решения об отборе, и учёте результатов этого собеседования. Рэй согласился с моим условием без вопросов.

Последнее испытание наметили на завтрашний день. Все тут же разошлись: кто в здешнем мире, а кто вернулся в реальный. В зале остались только я и Рив. Рэй же исчез самым первым.

Я снова распахнул на экране терминала весь список, и принялся изучать. В нём мне встретилось ещё несколько человек, носящих фамилию Альись.

– Рив, смотрю я на это и думаю, что вся твоя семья участвовала в конкурсе.

Рив кивнул:

– Почти вся, как и многие другие. Но вот количеством не отсеянных я и сам удивлён. Особенно - девочками. Ты видел цифры Силси?

– Видел. И тоже удивлён.

– Тихая, спокойная девочка… Откуда в ней это. Может быть, я чего и не понимаю… Ну да ладно, кое-что можно объяснить наследственностью, но не всё, совсем не всё. Таллси, супруга Ива, хоть и на грани, но тоже в этом списке. Почему? Почему они притянулись друг к другу… Вик, если бы я не верил в объективность Рэя, то сказал бы, что этот список сфабрикован. Две трети всех этих людей я, так или иначе, знаю лично. Первых же двадцать семь знаю всех, и не сказать, что поверхностно. Как и чем всё это можно объяснить?