Возвращение из ночи
Шрифт:
Художник водил карандашом по листу, глядя на свою натуру странным, невидящим взглядом. Как не пытался он сосредоточиться, перед ним всплывало совсем другое лицо — красивое, нежное, загадочное, с открытым взглядом больших ясных глаз, зовущих в свой особый неземной мир.
— Можно взглянуть? — с любопытством спросила позирующая натура.
Художник вздрогнул, с трудом пришел в себя и, не успел он ответить, как девушка подбежала к нему и с невероятным удивлением стала разглядывать рисунок.
— Но... это совсем на меня не похоже! — воскликнула она разочарованно. —
— Извините меня, ради бога... Я отвлекся... — пробормотал он, оправдываясь. — Я сейчас все исправлю!
— У меня нет времени ждать, пока вы тут отвлекаетесь! — возмутилась заказчица. — Вы тут — не единственный!
— Умоляю, всего пять минут! — он сорвал лист с мольберта, бросил на землю, наколол чистый и быстро и уверенно стал рисовать заново. — Вот увидите, все будет отлично!
— Ну уж ладно, — неохотно согласилась девица. — Но не больше пяти минут!
— Все. Готово. Если что-то не нравится, я подправлю, — обратился к ней художник.
Она посмотрела и на этот раз явно осталась довольна.
— Ну, как?
— Пожалуй, теперь получилось, — ответила она холодно, стараясь скрыть охвативший ее восторг. — Этот я возьму.
На портрете она была очень хороша, лучше чем в реальности, и в то же время сходство было совершенно очевидным.
Художник снял рисунок, протянул ей, сунул в карман деньги, ощущая противную дрожь в руках. Закурил. С брошенного портрета на него глядела прекрасная женщина, нареченная Юлей.
— Господи, где ты?.. — прошептал художник. — Что с тобой... Куда ты исчезла, почему не приходишь, не подаешь о себе вестей столько времени? Я надеюсь, ты счастлива, все у тебя хорошо... Но если что-то случилось... Где тебя искать? Как тебе помочь? Отзовись, Анна!.. Умоляю, отзовись...
Он наклонился, подобрал брошенный портрет, аккуратно уложил в планшет. Сложил этюдник, перекинул через плечо и медленно побрел по Арбату в сторону метро.
— Ромка, ты завтра будешь? — крикнул ему вдогонку бородатый хипарь в просмоленных джинсах и холщовой куртке.
— Не знаю... — оглянулся художник. — Как фишка ляжет... — и побрел дальше, разглядывая тупые носы своих старых башмаков.
Белов ехал по каким-то переулкам, стоял у светофоров, сворачивал во дворы и снова выезжал на шумные улицы. Юля смотрела в окно, Белов искоса наблюдал за ней и видел, что выражение ее лица то и дело менялось. Наконец они оказались на бульварном кольце, миновали Никитские ворота, через тоннель выехали к ресторану Прага.
— Можешь остановиться? — вдруг сказала Юля.
— Конечно. Ты хочешь пройти пешком?
— Да!
Они медленно шли пешком по Арбату. Вокруг пестрели вывески магазинов, вдоль улицы торговали всем на свете — матрешками, шалями, сувенирами, горячими сосисками, булочками, конфетами. Несколько художников рисовали портреты прохожих. Юля остановилась, как зачарованная глядя на них. Она заглядывала в их лица, но это были совсем незнакомые лица. Художники тоже глядели на нее, один подошел к ней и предложил.
— Давайте, я вас нарисую.
— Нет, не надо... —
— Хотите, я нарисую вас бесплатно! Мне так понравилось ваше лицо! — уговаривал художник.
Юля попятилась, схватила Белова за руку, у нее вдруг началась нервная дрожь.
— Не могу, увези меня отсюда!
— Вам придется нарисовать ее в другой раз, — сказал Белов огорченному художнику и повел Юлю к машине.
Она молча села, откинулась на сиденье и закрыла глаза...
...Я стою на Арбате перед мольбертом и рисую портреты случайных прохожих. В общем, я зарабатываю на жизнь не очень успешно. Я беру совсем недорого за свои рисунки, но у меня их почти не покупают. Слишком много конкурентов. Конечно, мои портреты сильно отличаются от других, но не всем это нравится. Дело в том, что меня мало интересует чисто внешнее сходство. Я ищу суть людей, предметов, их внутренний, скрытый смысл. На это спрос не велик. Заказчик хочет видеть себя похожим и немного приукрашенным, как на парадных портретах классицистов. Я понимаю, что должна угождать заказчикам, но не могу переступить через себя. Ромка стоит рядом, кладет в бумажник очередной гонорар и сочувственно смотрит на меня.
— Смотри на вещи проще, — говорит он. — Иначе умрешь с голоду.
— Все великие жили в нищете, — отвечаю я со смехом.
Вдруг ко мне подходит мужчина в кожаном пальто.
— У меня всего десять минут! — заявляет он. — Рисуйте!
Я осматриваю свою натуру. Высокий, худощавый, широкоплечий, глаза скрыты под затемненными стеклами очков.
...Сейчас, когда мое прошлое стремительно проносится в памяти, черты его лица ускользают от меня... Вокруг — странный призрачный мир, реальность, воспоминания, сны путаются друг с другом в стремительном беге... Кажется, сейчас произойдет что-то очень важное, или оно произошло в прошлом? Время одновременно движется в разные стороны... А я не помню, не помню его лица...
— Пожалуйста, снимите очки, — говорю я. — Я должна видеть ваши глаза.
Он молча снимает очки, и меня поражает его взгляд. Сколько всего в этом взгляде! Уверенность в себе, скрытая сила, бесстрашие. Без сомнения, у него сильный характер, он решителен, смел, и в то же время я чувствую какую-то еле уловимую уязвимость. Что это — болезнь, тайные сомнения, страхи? Не похоже... У меня разгорается профессиональный интерес.
Я быстро рисую его портрет, а он даже не смотрит, что я рисую, он почему-то смотрит на меня, и я чувствую себя неловко. Я очень спешу. Наконец, портрет готов.
— Вот это да! — говорит он. — Я потрясен. Неужели это я?
— Да, это вы...
Он пристально смотрит мне в глаза, и словно ток пробегает по моему телу.
— Любопытный почерк... — говорит он, продолжая смотреть на меня.
— Я пишу не просто сходство, я пишу характер, внутренний мир, так, как я это вижу. Я рисую человека без маски, — тихо говорю я.
— Значит, я такой? — он удивлен, словно увидел себя в магическом зеркале.
— Я так вас вижу, вот и все. Если не нравится, можете не брать.