Возвращение колдуна

Хольбайн Вольфганг

Освободившись, он оттолкнул Вульфа и ударил его в подбородок. У того подкатились глаза, и он упал навзничь, издав звук, похожий на вздох. Я понял, что Вульф потерял сознание.

Быстро обернувшись к Рольфу, чтобы и ему помочь, я увидел, что это уже не нужно: поверженный противник лежал на полу. Я обменялся быстрым взглядом с Рольфом. Тот истолковал его правильно и едва заметно покачал головой. Значит, Шеннон до сих пор не знал, кто я был на самом деле. Да и, честно говоря, сейчас был не самый подходящий момент, чтобы открыть ему правду.

Когда

я помог Шеннону встать на ноги, он производил впечатление оглушенного человека.

— Спасибо, Джефф, — с трудом проговорил он. — Ты вовремя пришел на выручку. — Шеннон застонал, тыльной стороной руки вытер кровь с лица и в замешательстве взглянул на человековолка, неподвижно лежавшего на полу. — Что это за существо? — пробормотал он в растерянности.

— Я объясню тебе позже, — ответил я. — Как вы попали сюда? Сейчас нам нужно найти Айри.

— Айри?

— Старуха, которая здесь была, когда… — Я не стал продолжать, заметив вопросительное выражение в его глазах. — Вы… никого не видели?

— Ни одного человека, — заверил Рольф. — А уж тем более никакой старой женщины… Только этих трех типов. Где Говард?

— В одном из домов на другом краю деревни, — нетерпеливо ответил я. — Мы заберем его позже.

Я опустился на колени рядом с Темплесом. Он все еще был без сознания, но открыл глаза, когда я поднял его голову, чтобы нащупать один из нервных узлов на затылке. Я знал, что это прикосновение очень болезненно, но мне нужно было привести его в чувство. Вполне вероятно, что от того, найдем мы мнимую старуху или нет, зависела не только его жизнь, но и наша.

Глаза Темплеса засверкали, как только он узнал меня. Лоури открыл рот, но я опередил и подчинил его себе, изо всех сил препятствуя тому, чтобы он говорил по собственной инициативе и произносил мое имя.

— Послушайте, Лоури, — быстро сказал я. — Нам нужно найти Айри. Я думаю, что старуха очень хорошо знает, что именно происходит в Инсмаусе. Где она? Она живет здесь? В вашей деревне?

Губы Темплеса задрожали. Лоб покрылся каплями пота, а кадык задвигался вверх-вниз, когда он попытался ответить. Но все, что он смог выдавить из себя, — это набор непонятных хриплых звуков.

Затем все произошло довольно быстро. У меня снова появилось ощущение, что мы не одни, и я почувствовал присутствие чужого, невероятно злого сознания. Темплес неожиданно приподнялся, изогнувшись, как лук, издал короткий крик и… умер.

— Что случилось? — испуганно спросил Рольф.

Я медленно опустил ослабевшее тело Темплеса на пол, встал и повернулся к Рольфу и Шеннону.

— Он умер, — сконфуженно произнес я. — Я не понимаю, как это произошло. Он…

— Темплеса убили, — глядя на меня, с уверенностью произнес Шеннон.

Я уставился на него.

— Убили? — повторил я. — Но почему ты так думаешь?

Шеннон нервно сглотнул. Его лицо побледнело, а руки задрожали.

Он медленно подошел ко мне и дотронулся до моей правой руки.

Это было похоже на удар молнии — неожиданно, ярко и больно.

Я невольно отпрянул и попытался освободиться от хватки Шеннона. Но его рука крепко держала мои пальцы.

И я увидел картины…

В первое мгновение я подумал, что нахожусь в абсолютно чужом окружении, мире, который не имеет никакого отношения к реальному, но потом понял, что до сих пор остаюсь в маленьком доме в Инсмаусе.

Однако теперь я видел… глазами Шеннона!

Все вокруг было окрашено только в черный или белый цвет и их оттенки. То, что должно быть темным, было светлым, и наоборот. Мерцающая свеча на камине излучала темноту, а силуэты Шеннона и Рольфа выделялись светлыми пятнами на фоне черного прямоугольника дверного проема.

Но я видел не только тени.

Над нашими головами, в полуметре от голого деревянного потолка, висела паутина из тонких блестящих нитей серого цвета. На первый взгляд их сплетение казалось бессмысленным, тем не менее оно образовывало искусный и очень сложный узор.

И эта паутина двигалась! Везде, где нити соприкасались и скрещивались, пульсировали крошечные, ярко сверкающие световые точки, напоминающие звездочки. Тонкие нити мягко покачивались, как от невидимого дуновения ветра. Из середины сети отходила трубочка в виде длинного отростка, который соединял паутину с затылком Темплеса.

— Боже мой! — прошептал я. — Что это?

Шеннон не ответил. Вместо этого он указал на дверь в противоположной стене комнаты. Паутина распространялась и туда. Тонкая пульсирующая часть мощной серой паутины проникала через закрытую дверь прямо в соседнюю комнату. Я догадывался, что увижу там. Несмотря на это, мое сердце бешено заколотилось, когда я, крепко сжав руку Шеннона, пересек комнату и открыл дверь.

Жена Темплеса еще спала, а из колыбели, стоявшей рядом с кроватью, доносились слабые, похожие на мяуканье звуки, которые издавал проснувшийся младенец. Внутренне сопротивляясь, я нагнулся к ребенку и, к своему ужасу, увидел серебряную, еще очень тонкую нить, которая, словно гибкое щупальце, медленно спускалась из паутины под потолком, чтобы прикоснуться к нежному затылку малыша.

Не выдержав этого зрелища, я выдернул свою кисть из руки Шеннона, отвернулся и выбежал из комнаты. Ужасное видение исчезло, и комната вновь приобрела свой обычный вид. Однако мне все еще казалось, что я вижу страшную подергивающуюся паутину.

Шеннон последовал за мной. Когда же я повернулся к нему, то увидел, что взгляд молодого человека застыл, его пальцы подрагивали, а губы все время шевелились, хотя он не произносил никаких звуков.

— Что с ним такое? — спросил Рольф.

Он тоже заметил странное поведение Шеннона, хотя в отличие от меня не видел страшной пульсирующей паутины, которая незримо висела над нами в комнате.

Я дотронулся до руки Шеннона и заставил его посмотреть на меня.

— Шеннон! — громко сказал я. — Что с тобой? Говори!