Возвращение королевы
Шрифт:
Они еще укрепляли на местах последние колья, когда из задних рядов донеслись крики:
— Нас окружают! Передайте королеве, нас окружают!
— Оставайтесь на местах, — крикнула Тамир и сквозь ряды воинов пошла к задним позициям.
— Проклятье! — пробормотал Ки, шагая почти вплотную за ней. — Он, наверное, провел людей через лес!
Туман слегка развеялся. Они рассмотрели темную массу приближавшейся армии и четырех всадников, мчавшихся к ним галопом.
— Должно
Тем не менее он и Лута шагнули вперед, прикрывая королеву своими щитами.
Но когда всадники приблизились, Тамир узнала того, кто скакал впереди. Это был Аркониэль, он махал рукой и что-то кричал. Кто был с ним, Тамир не разобрала, но видела, что все всадники вооружены.
— Пусть подъезжают, — приказала она, видя, что кое-кто из лучников уже натягивает тетиву.
— Они прибыли! — выкрикнул Аркониэль, когда оказался уже достаточно близко. Придержав коня, он повторил: — Они прибыли! Ауренфэйе! Они здесь!
Всадники, бывшие с ним, сорвали с голов шлемы. Это оказались Солун из Боктерсы и Аренгил, а с ними еще какой-то человек, постарше.
Незнакомец поклонился Тамир из седла.
— Приветствую тебя, королева Тамир. Я Хирил-и-Сарис из Гедре, командир лучников.
— Со мной отряд из Боктерсы. Прости, что явились так поздно, — сказал Солун. — Корабли из Гедре забрали нас, а потом мы попали в шторм.
— Да, из-за шторма мы сбились с курса, — пояснил Хирил. — Мы только вчера высадились на берег.
— Мы привезли вам еды и вина и по две сотни лучников от каждого клана, — сказал Аренгил. Он достал из сумки на поясе небольшой свиток и протянул его Тамир с гордой улыбкой. — Я получил разрешение отца и матери стать твоим компаньоном, королева Тамир, если ты не передумала.
— Я рада, но все это потом. А пока, я думаю, тебе лучше вернуться к своим людям.
Услышав ее ответ, Аренгил сразу сник, но прижал руку к сердцу на скаланский лад.
Тамир быстро изложила Солуну и Хирилу план сражения и приказала их лучникам занять место в центре третьей линии.
Когда она с компаньонами вернулась на свое место, с холма донесся сильный шум. Воины Корина стучали о щиты рукоятками мечей и издавали боевой клич, приближаясь к армии Тамир. Звуки были устрашающими, и они становились все громче по мере приближения Корина; и вот уже в утреннем тумане показались первые ряды.
— Ответить им! — крикнула Тамир.
Ки и остальные выхватили мечи и ударили рукоятками по щитам, крича:
— За Скалу и королеву Тамир!
Боевой клич разнесся по рядам, перекрывая оглушительный шум, издаваемый подходившей армией Корина.
Когда крики затихли, обе армии наконец встали лицом к лицу. Впереди
— А вон там — не герцога ли Урсариса знамя? — спросил Ки.
— Оно, — ответил Лута. — А слева знамя лорда Ветринга. Справа герцог Сирус со своими лучниками. Но Корин, похоже, рассчитывает в основном на кавалерию, ведь всадников у него больше всего.
— А где генерал Рейнарис? — спросил Ки.
— Погиб в Эро. Калиэль говорил, что никто другой не сравнится с ним в тактике.
— Что ж, для нас это хорошая новость.
— Однако у него есть еще наставник Порион, — напомнил Бареус.
— Потроха Билайри, надеюсь, никому из нас не придется столкнуться с ним в бою! — пробормотал Бареус, говоря за всех.
— Проклятье, — буркнул Лута, все еще рассматривая стоявшую на склоне холма армию.
— Что такое? — спросила Тамир.
— Справа от Корина. Неужели не видишь?
Тамир чуть прищурилась — и выругалась.
— Вот черт!
Даже издали она узнала золотоволосого всадника.
Это был Калиэль. А между ним и Корином стоял Танил.
— Лута, вы с Бареусом постарайтесь, чтобы мне не пришлось столкнуться ни с Калиэлем, ни с Танилом, — сказала Тамир. — А уж сами как хотите.
Лута мрачно покачал головой.
— Мы постараемся, когда время придет. Постараемся.
Герольд Корина промчался вниз к подножию холма, и Тамир выехала навстречу ему. Их разговор был недолгим.
— Король Корин требует, чтобы ты сдалась или сражалась, твое величество. Я передам ему то же самое, если ты пожелаешь.
Ничего другого Тамир и не ожидала.
— Да, именно так. Можешь возвращаться.
— Пусть Иллиор дарует тебе победу, твое величество, — сказал герольд и, отсалютовав ей, развернул коня и помчался обратно.
Герольды были неприкосновенны не только в мирные дни, но и в часы битвы — они наблюдали за ходом сражения и разносили весть о его исходе, когда все заканчивалось.
Калиэль сидел на чужом коне, в латах, которые не слишком хорошо ему подходили, и его истерзанная спина отчаянно болела под грубой рубахой. Но его ничуть не беспокоили все эти неудобства, когда он с тяжелым сердцем смотрел на стоявших напротив них воинов. Он увидел Тамир в самом центре, как и ожидал, и пешей. Рядом были, конечно, Ки и Лисичка. Надеясь на чудо, он поискал другие знакомые лица — и сердце его упало, когда он увидел Луту.
Закрыв глаза, Калиэль мысленно вознес молитву Сакору: «Прошу, не дай мне встретиться с ними на поле боя!»