Возвращение ковчегов
Шрифт:
Несколько минут Майра ползла по тоннелю, пока тот не перешел в просторную пещеру. С потолка свисали острые ножи сталактитов. А на полу пещеры Майра заметила тело. Человек лежал лицом вниз и не шевелился. Сердце бешено заколотилось, и Майра решительно спрыгнула. Приземлившись на четвереньки, она подползла к Пейдж и перевернула ее на спину. Из раны на лбу сочилась кровь – должно быть, подруга ударилась, скользя вниз, но песок все же смягчил падение.
– Очнись, – позвала ее Майра. – Прошу тебя, очнись.
Секунду Пейдж не шевелилась,
– Где… я? – спросила Пейдж, хватая воздух. Коснулась лба и отдернула руку, испачканную в крови. – Что… произошло?
– Мы искали укрытие от бури, – с облегчением ответила Майра. – И ты ухнула в воронку. Во имя Оракула, с тобой все хорошо?
– Да, вроде бы да, – сказала Пейдж и поморщилась, попытавшись сесть. – Помню, я осматривалась… Лило как из ведра… А потом… ничего.
– Да уж. Ты ударилась головой, пока падала. Поэтому и кровь хлещет.
– Скорее всего, у меня небольшое сотрясение.
Убедившись, что серьезная опасность Пейдж не грозит, Майра вернулась в тоннель и позвала Калеба и Возиуса. Калеб обвязал веревку вокруг валуна и сбросил другой конец вниз. Первым вниз полез Возиус, а Калеб с рюкзаками – следом. Лучики голубоватого света прошлись по стенкам пещеры. Она была примерно десять футов в поперечнике, с покатыми стенами и рыхлым песком на полу.
– Думаешь, ночевать тут безопасно? – спросил Калеб, поводя лучом по сторонам.
– Не уверена, – ответила, озираясь, Майра. Наверняка за прошедшую тысячу лет – да и вообще никогда – сюда никто не спускался. От пещеры отходили другие тоннели, они вели в глубь горы и заканчивались Оракул знает где. Майра заглянула в один. Всматриваясь в чернильную тьму, она испытывала смутное беспокойство.
Пейдж, однако, сомнениями терзаться не стала. Расстелила постель и принялась стягивать с себя мокрую одежду.
– Предлагаю переночевать здесь. По крайней мере, ветра нет, и просохнуть можно.
Майра поначалу хотела возразить, но Пейдж сегодня досталось, и было бы несправедливо заставлять ее карабкаться по скользкой веревке обратно под дождь и ветер.
– Ну хорошо, заночуем здесь, – сдалась Майра.
Ребята разделись и оставили мокрую одежду и обувь просыхать в сторонке, а сами сгрудились под одеялами у печки. Вскоре озноб сменился приятным теплом и дремотой. Возиус устроил небольшой театр теней в красноватом свечении обогревателя: сложил пальцы в рыбку и заставил ее плыть по морю, потом в птичку – и та захлопала крыльями.
Майра с улыбкой наблюдала за представлением:
– На орла похоже.
– Нет, это птица, – ответил Возиус. – Она летит по небу.
– Дурачок, это одно и то же. Орел – это птица такая.
Возиус выпучил глаза:
– Так они разные? И у всех свои названия?
Майра прикрыла глаза и, вызвав дух Элианны, спросила: «Какие еще были птицы?» Элианна ответила, и в голове
Майра перечисляла их вслух для Возиуса, а он показывал другие тени птиц и улыбался.
– Мне тут нравится, – сказал он. – Напоминает потайную комнату у нас дома.
Майра огляделась.
– Ну, почти.
– Чего-то не хватает, да?
– Чего-то важного.
Возиус опустил руки.
– Думаешь, Рикард еще жив?
Вопрос повис в воздухе.
– Наверное, нет, – пробормотала Пейдж. Лоб ей успели перевязать. – Простите, конечно, но… вы сами все видели. Патрульные избили его до смерти. А если он пережил побои, то его, конечно же, отдали Святому Морю. Сколько времени мы уже в пути? Флавий наверняка успел принести Рикарда в жертву.
Ребята погрузились в молчание, Возиус прекратил свое представление. Обычно Майра старалась не вспоминать тот момент, но сейчас картинка из прошлого возникла перед мысленным взором: патрульные толпой накинулись на Рикарда и бьют его дубинками. Он выиграл для друзей время, чтобы те успели уплыть на субмарине, – сдерживал патрульных, пока его отец задраивал дверцу шлюза.
– Воз, надежду терять нельзя, – сказала Майра и взъерошила ему волосы. – Не забывай.
Она говорила о Рикарде, но думала еще и об отце, запертом в Тени. Братишка крепко сжал ее руку.
– Я помню, – сказал он. – Помню.
Когда одежда просохла, ребята надели ее – для пущего тепла – и снова забрались под одеяла. Постепенно все заснули, и даже Элианна как будто погрузилась в дрему. Одна только Майра не спала, смотрела на светящийся красным обогреватель. Она по-прежнему думала о Рикарде и об отце; воспоминания вертелись в голове. Майра гадала, что сейчас творится в колонии, в далеком доме глубоко под водой.
«Скорее всего, Пейдж права», – хмуро подумала Майра.
Она хоть и просила братишку не терять веру, но сама с ней уже попрощалась. Бремя ответственности давило на плечи, и Майра сгибалась под его немыслимым весом. Она беспокоилась не только об отце, но и обо всей колонии.
Моди… близняшки Бишоп… Ройстон… мистер Ричардсон… Бэрон… В уме бесконечным списком звучали имена тех, с кем она училась в школе, кого встречала в коридорах Ковчега, кого ненавидела всей душой или беззаветно любила. Все они задохнутся, если она не найдет Первый ковчег. И найти его следовало быстро.
Устало вздохнув, Майра легла поудобнее. Под землей не было слышно ни дождя, ни ветра, лишь едва уловимый свист долетал сюда через тоннель. Долго ли продлится буря? Из-за нее они замедлились, а припасы тем временем все тают и тают. Майра машинально запустила руку в рюкзак и пересчитала мешочки: день, два, три, четыре… Она обещала ребятам еще пару-тройку недель, но всего лишь выдавала желаемое за действительное. Удрученная, она перевернулась на спину и уставилась в потолок.