Возвращение мастера и Маргариты
Шрифт:
– Анечка, что произошло?
– А, глупости! Пару раз меня прихватило головокружение и вот здесь в виске болело страшно. Потом прошло. А на дискотеке было очень душно и я вырубилась. Ну, рухнула в обморок. Потом я отключилась дома. Тетка вызвала нашу участковую. Та заохала и направила меня на обследование в больницу. Я прямо взвыла. В палате восемь человек, в основном бабки. Удобства в коридоре и никаких перспектив. Ты сама все знаешь... Однажды врывается ко мне дама - вся надушенная, шикарная. Твоя подруга - Белла Аркадьевна. Как вихрь в палату влетела, пакет мой с барахлом подхватила и скомандовала: пошли!... Теперь я здесь. Голова
– Кто твой лечащий врач? Я должна с ним встретится.
– Очень симпатичный молодой ординатор. А старикан-профессор только по пятницам приходит.
– И что говорит?
– Говорит, надо с родителями побеседовать относительно операции. Вот тебя тетка и вызвала.
– Аня... Операция? Ты уверена?
– похолодела Маргарита.
– Чего ты паникуешь? Вон Леша так мужественно держался! Четыре часа оперировали. Теперь говорит, что это передо мной выпендривался и ради меня так быстро выздоравливает. Думал о том, как мы будем танцевать и обязательно это танго в шикарнейшем ресторане! Он уже в реанимации мечтал, что бы зеркальные зайчики по стенам бегали а я бала бы в золотом платье с разрезами! Сплошное ретро! Мы обязательно в Испанию поедем. И в Бразилию, и в Париж. И еще в Санта-Барбару! Это совсем не дорого, если третьим классом.
– Нагнувшись к сестре, Аня зашептала: - Здесь говорят, что под наркозом можно увидеть будущее. Леша видел...
– Аня многозначительно улыбнулась.
– Девочка...
– Маргарита пригляделась к сияющим глазам сестры. Влюбилась... Вижу, влюбилась.
– Очень, очень сильно. И теперь ради Леши совсем быстро выздоровею. Вот ни чуточки операции не боюсь. Ну, совсем немного... А ведь подумай, если б я сюда не попала, то мы бы могли не встретится. Ужас. Вот повезло! Аня повисла на шее сестры, как делала еще в детстве, когда не стало матери. Маленькая девочка, ища защиты прижималась к взрослой, но тоже маленькой и растерянной. Теперь, обнимая друг друга, плакали две молодые, но сильные женщины. Маргарита содрогнулась от стыда, вспомнив о том, как хотела выйти из электрички, сбежать обратно в свой одуванчиковый дом..
– У тебя-то как? Удивляюсь - моя железобетонная Мара плакать научилась!
– Это от счастья. И еще от того, что я теперь другая. Маргарита.
– Понимаю. Булгаковская, да?
– Максимовская... Не думай, что я хотела вас бросить. В сентябре мы собирались вместе приехать и все решить.
– Вот и приехала. Пал Палыч, мой врач, раньше двух после операции не освобождается. Ты должна познакомиться с Лешей. Сиди здесь, под фикусом, я его приведу.
Аня упорхнула, Маргарита оглядела холл. Черная мягкая мебель под кожу, столик с газетами и журналом "Здоровье". В обрезанной пластиковой бутылке букет хризантем. В углу телевизор, на стене пейзаж с волнами и кашпо с плющом. В креслах под изображением мутно-зеленого шторма сидела странная пара. Старушка с коротким седым бобриком и худой носатый старик кавказской наружности. Оба в одинаковых вязаных жакетов буроватой толстой шерсти. Оба сосредоточенно работали спицами, вытягивая нить из пластикового пакета.
Маргарита вспомнила Варюшу, которую поселил в ее памяти Макс, ее рыжие собачьи жакеты, вывязанные соседкой. Ей захотелось окликнуть женщину, но она сдержалась...
Бритую старуху, обраставшую после химиотерапии, действительно звали Дина. Именно она снабжала бабушку Макса и его самого теплыми вещами. Год назад
Тяжко и пусто было на душе знающей свой приговор женщины. В очереди у рентген кабинета она увидела старика с потерянным лицом. Словно за соломинку утопающий, старик держался за спицы. Вязал упорно и неумело. Дина подсела. Айдын Надырович плохо говорил по-русски. Но для того, что бы показать вязку, много слов не требуется.
Дина подарила старику килограмм собачей шерсти и теплый жакет, который вывязала специально для него. Это были самые радостные недели за последний год, наполненные смыслом и любовью. Теперь они часто сидели рядом, мелькая спицами и обмениваясь короткими фразами, в которых была вся жизнь.
– Ты совсем как моя жена, - Айдын долго наблюдал за работой Дины. Смотрю на твои руки - вижу ее. Необразованная женщина была. Книжки мало читала. Ты - ученая. А руки совсем похожи. Красивые.
Господи! Сухонькие, в темных пятнах и набухших жилах, столько переделавшие, столько сновавшие... Лица у стариков разные, а руки одни. Полуграмотный старик из абхазской деревни и некогда светская, некогда блиставшая в ученых кругах москвичка, сидели рядом, ощущая себя самыми близкими людьми на свете. Им одновременно объявили приговор и они приняли решение переселиться в хоспис, что бы умирать вместе.
Айдын Надырович гордился сыном, разбогатевшим в Москве. Он никогда не узнает, что ради его лечения Начик вошел "в дело" - стал приторговывать наркотой. А Джеральдине не дано будет получить весть от Максима Горчакова. Потому что промолчала сидевшая напротив ее в холле сероглазая женщина...
– Алексей Владимирович Векшин. Аспирант МГУ. Очень талантливый. Представила Аня коренастого паренька в повязке с глазами вечного мальчишки и неунывающего искателя.
– Вижу, - сказала Маргарита.
– Аспирант он временно. А вообще мастер.
Доктор Пал Палыч пригласил родственницу больной в ординаторскую.
– Мне известно, Маргарита Валдисовна, что вы медработник и заменили Анне мать. Уверен, вы примете правильное решение. Вашей сестре пятнадцать.
– Скоро шестнадцать.
– Все равно она не способна здраво оценить ситуацию, - он отвернулся к окну.
– Позволите закурить? Случай сегодня был сложный. Я ассистировал...
– Ане необходима операция?
– Мы тщательно взвесили все возможности. Опухоль неприятная, но пока локализованная. Учитывая возраст, можно рассчитывать на то, что хирургическое вмешательство окажется результативным... Последующий курс радиотерапии, регулярное наблюдение, щадящий образ жизни...
– Боже...
– прошептала Маргарита, не веря услышанному. Почему-то она подумала, как потрясет Аню потеря ее чудесных волос, столь важных в модельной карьере.
– А без операции никак нельзя?
– Химия, облучение... Вы сами знаете как избирательно действуют эти методы. Кому-то везет, кому-то нет. Конечно, мы можем положиться на "авось". Припугнуть болезнь и каждый день ждать, когда она снова выпустит щупальца.
Схватившись за голову, Мара воскликнула:
– Ну от чего, от чего это?