Возвращение Низвергнутого
Шрифт:
Единственное, чего я не нашел в книге, как бы ни старался, так это упоминания о том, что соединенное с человеком «Семя» может излечить его от паралича или еще какого-либо недуга. Ничего подобного там не было, и я не понял, почему ослепленный горем Кассиус Ван Лигас решил, что это может помочь его обездвиженному сыну. И надо отдать должное — владыка Гангриса, несмотря на всю свою одержимость, все же задавался этим вопросом, многократно повторив его на полях книги… а затем зачеркнув оставшиеся без ответа вопросы и глубоко вдавливая перо в бумагу, приписав: «Надо верить!»
Впрочем, я точно знаю, что мои ледяные щупальца с легкостью высасывают жизненную энергию из любого источника и прямиком передают мне. То есть не из любого источника — например, ни один из ледяных ростков даже не попытался вонзиться в сгарха, хотя гигантский зверь, несомненно, живое существо из плоти и крови. Или нет?..
Еще одна загадка, в моем все увеличивающемся списке подобных непонятностей.
А еще за сегодняшнюю бессонную ночь я наконец узнал, для чего вообще нужны эти самые страхолюдные щупальца, и, познав истину, я надолго замер, задумчиво вглядываясь в редкие голубые огоньки, пробегающие внутри ледяных отростков.
Отмер я только с наступлением серого рассвета, когда из пещеры вывалились три фигуры и споро зашагали ко мне, разминая затекшие за время сна конечности. Рикар, Древин и Койн. Все верно, именно их я хотел видеть в первую очередь. Затем последует очередь хозяйственника и Стефия. Также я собирался побеседовать с Литасом, когда он вернется с ежедневной охоты. И эти беседы лишь крохотная часть того, что я собирался сделать за сегодняшний день. Пока что хватит с меня путешествий — пора заняться делами поселения вплотную.
— Как спалось, господин? — вместо приветствия поинтересовался Рикар, остальные слаженно кивнули.
— Неплохо, — фыркнул я, сбивая с доспехов прилипший снег и отряхивая покрывшиеся наростом инея щупальца. — Ну, показывайте хозяйство наше.
— С чего начнем, друг Корис? — спросил Койн. — Пока тебя не было, тут много чего изменилось — к лучшему. И во дворе, и в пещере, над скалой и под скалой…
— И это хорошо, что к лучшему. Начнем, пожалуй… с пещеры сгархов, — принял я нелегкое решение, глядя, как из темного зева вырубленной в скальной толще берлоги выходят зевающие и потягивающиеся всем телом сгархи. — Если они против не будут, конечно. Кто их знает, что у них там за порядки заведены насчет гостей, — хмыкнув, добавил я.
Выбравшиеся наружу звери слаженно рухнули в снег и с наслаждением покатались, взметывая лапами снежную пыль и довольно порыкивая от удовольствия. Только самцы — похоже, самки любили поспать подольше, дожидаясь, пока работящие мужья вернутся с завтраком.
— Да, — поддакнул здоровяк, у которого имелись личные счеты с вожаком сгархов: с Трехпалым, которому Рикар в свое время оттяпал пару когтей с передней лапы. — Как относятся к гостям?
— Нормально относятся, не пужайся ты так, — хохотнул Древин. — Но туда чуть погодя, сунемся, господин, — пусть зверьки наши проснутся да за добычей соберутся вместе с охотниками нашими. Может, и жены их прогуляться да в снегу покататься выйдут. Вот тогда мы в гости и зайдем — со всем нашим уважением.
— Покои всегда глянуть успеем, — отмахнулся я и уточнил заинтересовавший меня вопрос: — Сгархи охотятся вместе с нашими охотниками? Или выходят вместе, а потом разделяются?
— От начала до конца вместе, господин, — качнул головой Древин, довольно выпячивая грудь. — Вместе охотятся. И добытые туши вместе до дому тащат — Литас с охотниками теперича сразу, значит, волокуши здоровенные на месте мастерит и мясо волоком доставляет. И дрова и мясо сразу. Чем плохо? Только Литас ругается, что эти прорвы ненасытные первых шесть-семь оленей аль кабанов на месте жрут, да самых жирных выбирают, хитрованы. Едва шкуры снять, мол, успевают, а через минуту от оленей рога да копыта остаются.
— Зато Тезка-то как рад, — фыркнул Койн, подхватывая с земли комок снега и начиная сминать его в ладонях. — Приход мяса в четыре раза увеличился, а то и больше. Шкуры опять же зимние, хорошие. Через месяц-другой еще один караван к Пограничной Стене отправить можно — шкур с лихвой хватит.
— Ты что, еще не рассказал? — удивленно взглянул я на Рикара.
— Что не рассказал? — с любопытством спросил Древин. — Вчера все, кто с вами пришел, сразу спать завалились. А чтобы Рикара с утра поднять, ковш воды на него вылить пришлось, иначе не вставал.
— Про золото, — пояснил я. — Мы не с пустыми руками вернулись. Золото, камни, украшения… много чего. Здесь это бесполезный металл, а вот там, за Стеной, это настоящее богатство. Так что, мастера мои любезные, можете смело готовить место для нашей казны.
— Вашей казны, господин, — веско поправил меня Рикар, с хрустом поведя плечами.
— Про золото слышали, — переглянулся Древин с гномом. — Вроде как по пути разжились вы золотишком… но сколько того золота? Пара кошелей да горстка каменьев? А шкуры если с толком продать…
— Пара кошелей? — насмешливо фыркнул здоровяк. — Да золота столько, что больше половины пришлось в землю зарыть, иначе волокуши и с места стронуть не смогли бы! Наш господин теперь побогаче иного лорда будет! Так-то вот!
— Ух! — выдохнул Койн. — Так много?
— Ишь глазки разгорелись, — поддел его раздувшийся от гордости за меня Древин. — Вы, коротышки, за горсть золота все что угодно продадите! А комнату под казну отведем, господин. Все, как положено, обустроим.
— Внизу! — тут же добавил Койн. — У нас в городе! Там никто до золота не доберется! Надежней места нет, друг Корис!
— Стоп, стоп! — остановил я разошедшегося не на шутку гнома. — Ты сказал «в городе»?
— Ну… сказал не я, а Древин, когда в гости наведывался, — довольно ухмыльнулся Койн, скрестив пальцы на животе и сразу став похож на хитрого купца. — Но да… в городе под Подковой!
— Да какой там город, — отмахнулся Древин, как всегда ревниво относящийся к успехам коротышек на строительном поприще. — Хотя да… деревней назвать язык уже не поворачивается. Десяток домов готов, даже крыши положили. И все сплошь из камня.