Возвращение повесы
Шрифт:
Ребекка Дакр, прощаясь, плакала. Ее муж, казалось, также был огорчен.
– Может, мы еще увидимся в Лондоне, – сказал он. – И я знаю, что моим друзьям и родственникам в Камберленде будет приятно, когда они узнают, что я переплыл океан вместе с кузиной мисс Оттерберн.
Раньше такие слова испугали бы Дженси, но теперь это уже не имело значения.
Ее спустили в шлюпку в специальной люльке – как и преподобного Шора, а также Хэла, чем тот был крайне недоволен. Саймон же и двое слуг спустились по лестнице. Пока они плыли к берегу, все махали им руками.
И
Дженси вцепилась в руку Саймона.
– Не могу удержаться. Давно уже у меня не было такого.
– Так всегда после морского путешествия. Забавное ощущение, правда? Пойдем же. Думаю, в «Антилопе» найдутся свободные места.
Они направились к «Антилопе», ближайшей от гавани гостинице. Оба шли покачиваясь, и Дженси с улыбкой подумала: «Будто пьяные…»
Вскоре она уже входила в гостиничный номер. Переступив порог, осмотрелась. Комната была небольшая, но очень уютная и чистенькая. Решетчатое окно тоже оказалось небольшое, однако из него открывался прекрасный вид на сад. Кровать же была высокая, под балдахином, с покрывалом цвета колокольчиков и со свежими простынями. Но главное – комната не качалась, было тихо и не чувствовалось корабельной вони.
Она протянула руки к камину и прошептала:
– Ах, как восхитительно!
Тут в комнату вошла горничная, она спросила:
– Вам что-нибудь нужно, мэм?
– Пока нет. Спасибо.
Отпустив горничную, Дженси нервно прошлась по комнате. Уж если она решила, что расскажет Саймону правду при первой возможности, то надо было сделать это сейчас. Но где же он? Хотелось поскорее со всем покончить, но Саймон задержался внизу, что-то обсуждал с Хэлом. Наверное, они говорили о поездке в Лонг-Чарт.
А может, не рассказывать?.. Может, поехать с Саймоном дальше, в Лонг-Чарт, в Лондон, в Брайдсуэлл?..
Она начала молиться: «Господи, не моя вина, что я с детства была вынуждена жить во лжи. Не моя вина, что мой отец согрешил с матерью. Не моя вина, что я – хаскеттка! – Она искала пути к сделке. – Господи, пожалуйста, помоги мне, дай второй шанс! Я обещаю никогда больше не лгать. Я буду самой лучшей женой в мире. Самой лучшей дочерью его родителям, сестрой – его братьям и сестрам, теткой – его племянникам и племянницам. Я буду жить так, чтобы он был счастлив. Чтобы все они были счастливы. Я ничего не прошу для себя, только шанс. Чтобы он понял и простил…» Вошел Саймон.
– Обед готов, дорогая. Ты, наверное, проголодалась.
Дженси молча кивнула, и они вышли из спальни. Обедали в соседней комнате вместе с Хэлом, и ради Саймона Дженси даже немного поела. После скудного корабельного рациона все блюда казались необычайно вкусными; был запеченный окунь, а также жареная грудка индейки, почки по-флорентийски и свежие овощи – спаржа, цветная капуста и шпинат.
Когда хозяин гостиницы внес блюдо с персиками, сливами и спелым виноградом, Саймон сказал:
– О, я вижу, вы знаете, как угодить путешественникам!
Хозяин
– Конечно, знаю, сэр. Конечно, знаю.
Наконец обед закончился, и Саймон поднялся из-за стола. «Вот сейчас», – сказала себе Дженси. Но он повернулся к ней и проговорил:
– Дорогая, почему бы нам не погулять немного? Ты, наверное, отвыкла от прогулок по твердой земле?
Вечерняя прогулка? Прогулка с Саймоном? Она не могла отказать себе в этом последнем удовольствии.
Но вскоре стемнело и подул холодный ветер. Когда же на землю упали первые капли дождя, они побежали обратно в гостиницу. Поднялись наверх – и у Дженси гулко забилось сердце, пересохло во рту. Они вошли в свой уютный номер, и ей показалось, что она не может произнести ни слова.
– Что случилось? – спросил Саймон, помогая ей снять плащ. – Ты вся дрожишь. Любимая, что с тобой? Садись поближе к огню, я сейчас закажу пунш.
Она не успела возразить, как оказалась в кресле. А Саймон вышел из комнаты.
«Что же делать? Как ему сказать?» – спрашивала себя Дженси. Она протянула к камину дрожащие руки, но огонь, казалось, нисколько не согревал, она по-прежнему дрожала.
Вскоре вернулся Саймон. Он с улыбкой сказал:
– Сейчас принесут. И еще я потребовал две ванны. – Он внимательно посмотрел на нее и вдруг нахмурился: – Дорогая, в чем дело? Что с тобой происходит?
Тут вошла служанка, которая принесла чашу с пуншем и два бокала. Поставив все это на столик возле камина, она тотчас же удалилась.
Наполнив один из бокалов, Саймон протянул его жене:
– Выпей, дорогая. И доверься мне, поверь, все будет хорошо.
Дженси пригубила из своего бокала, потом сделала еще глоток – пунш оказался очень вкусный.
– Спасибо, – кивнула она.
– Теперь лучше?
– Да, пожалуй. – Собравшись с духом она выпалила: – Саймон, я должна тебе что-то сказать. Это очень важно.
Глава 29
Усевшись напротив жены, Саймон пристально посмотрел на нее:
– Ты беременна? Не может быть.
– Нет, не это.
Он ухмыльнулся:
– Собираешься сказать, что ты – сообщница Макартура?
Дженси попытался улыбнуться.
– Пожалуйста, помолчи и выслушай меня. Мне очень трудно об этом говорить.
Он кивнул, и улыбка исчезла с его лица.
– Не знаю, с чего начать, но я… Хочу сразу тебе сказать: если ты захочешь, чтобы мы расстались, то в этом не будет ничего удивительного. Я прекрасно тебя пойму и не стану… О, даже не знаю…
– Джейн, о чем ты? Ведь мы с тобой муж и жена, черт побери!
Она сделала глубокий вдох, потом заявила:
– Я не Джейн Оттерберн. То есть не была ею. Я хочу сказать, что я не племянница Исайи Тревитта.
Саймон нахмурился:
– Что ты имеешь в виду?
Теперь было легче, потому что она уже сказала самое главное.
– Я Нэн Оттерберн, кузина Джейн Оттерберн. Джейн умерла на борту корабля, и я выдавала себя за нее.
Он уставился на нее в изумлении:
– Но зачем?..