Возвращение Прославленных. Книга 2
Шрифт:
— Мэй сказала, что твой ауксил был сделан в древности для жизни визидаров в мире людей, — пояснила Янмей, — а это, — девочка показала на дерево, — священный ясень Биле Ушнег.
Ремесленники обступили дерево и, задрав головы, рассматривали могучий ствол, покрытый дуплами.
— А визидарцы то живы? Остался ли кто здесь? Мы встретим кого-нибудь? — спросила Пинар у Янмей.
— Вот этого кукла не знает. Говорит, сами скоро всё увидите.
От большого ясеня между вересковыми холмами начинала петлять песчаная дорога. По ней визидарцы
Как только они зашли за первый холм, перед ними предстало странное место: дальше дорога пролегала через топь. Из болотной жижи то тут, то там торчали исполинские деревья. Они были необычными — толстый их ствол был почти голым, из него торчали редкие сгнившие ветки. Зато расширяясь кверху, он заканчивался огромным хаотичным клубком ветвей.
Словно какой-то великан вырвал дерево из земли, и поставил корнями наружу. И там, наверху, меж этого беспорядочного сплетения, напоминавшего гигантское гнездо, из всего, что было под рукой, построил домишки и накрыл их конусовидными черепичными крышами. Внизу каждое дерево веером раскинуло вокруг себя узловатые сочленения похожие на кривые пальцы, которыми оно цеплялось за кочки топи. Меж этими отростками в каждом стволе была дверца, которая, видимо, и вела в дома на деревьях. Одни домики-деревья были разрушены, другие казались заброшенными и нежилыми. Но самый крепкий был рядом с обочиной.
Прямо к его двери от дороги, вел широкий настил. В доме явно кто-то жил — над дверью светился фонарик. На каждом корне этой постройки, нависающем над окошками, были развешаны многочисленные ленточки, связки колокольчиков, кружки, ложки, погремушки и кучи других предметов. И к тому же ствол много раз обвивала странная медная труба, которая расширяясь, уходила наверх, поднимаясь над крышей.
— Немного напоминает твой дом, Стурла, — сказал Итиро, показывая на качающиеся ленты.
— Вот ещё. Ничего общего, — обиделся гном, — это дом какого-то старьёвщика. А у нас с Дэгни уютная ферма.
— Не время ссориться, — торжественно объявил Леонар.
Он прочистил горло и с придыханием добавил:
— Вдумайтесь в примечательность момента! Кажется, сейчас мы увидим первого жителя Визидарии. Каков он? Что за вести он нам принесёт?
Так говорил граф, приближаясь по настилу к домику. Ремесленники совсем уж было подошли вплотную к двери, но Леонар снова обернулся, положил руку на грудь и добавил:
— Как же бьётся сердце! Очень-очень важный момент. Как говорил Руссо…
Питер протянул руку над головой Леонара и позвонил в один из колокольчиков. Леонар мгновенно закрыл рот, вытянулся, одёрнул пыльный пиджак и выразительно оперся на трость, сделав лицо задумчивым.
За дверью зашуршало, заскрипело, она распахнулась, и на них выпрыгнуло… жуткое чудище.
С двумя чёрными головами — одна над другой. Шерсть его была дыбом, и венчали головы большие жуткие рога. Чудище страшно взвыло: «Хочу крови!!! Хочу крови!!!» И протянуло к ним лапы испачканные
— Господи, — схватился за грудь Леонар, — я, конечно, понимал, что за четыреста лет наши братья изменились…но чтобы так одичали, — сказал он, от неожиданности навалившись спиной на Тафари.
Тут страшилище сняло маску, и показало вполне разумное круглое лицо в веснушках на маленьком курносом носе.
Это был низенький плотный коротыш с небольшим горбом на спине. Его глаза навыкате стали ещё круглее. Он захлопал белёсыми ресницами и с ужасом уставился на пришедших. Дрожащими руками коротыш скинул наряд, состоявший из шапки-маски и чёрного плаща. Он только и смог выдавить:
— Из-из-вините, я ду-думал это Си-си-ридин.
Потом коротыш оглядел ремесленников повнимательнее, и спросил уже напряжённо:
— А к-к-кто вы та-та-такие?
— Позвольте представиться, — поклонился, пришедший в себя, Леонар, — мы — группа визидаров-ремесленников, которые пришли из мира людей. А как зовут вас?
— Я Но-носик…
— Здравстуйте, Ноносик, — улыбнулся Тафари, выйдя в круг света.
— Нет, Я Носик. Носик Цыл, — собрался коротышка с духом, — визидар из сидов. Мы раньше жили в горах, потом перебрались сюда, потом…
Носик пересчитал по головам визидаров стоящих у его порога и побледнел ещё сильнее. Видно, ноги его больше не держали. Он схватился за косяк и спросил, словно спорил сам с собой:
— Нет-нет… Не может быть. Не может быть…Вы пришли из мира людей через Спасительные ворота? Так вы ремесленники? Вы Прославленные???!!!
— Мы, конечно, ничем ещё не прославились, — сказал Итиро, — но мы вернулись.
— Как было написано в пророчестве, — пробормотал Носик.
Потом опомнился, подскочил и пригласил их в дом:
— Заходите, заходите. Тут, правда, — он покосился на Пита с Тафари, — может быть кому-то из вас тесновато, но всё же, заходите.
Носик поднимался по узкой винтовой лестнице и бормотал: «В моём доме! Прославленные ремесленники! А я вчера не вытер пыль!»
Питер пыхтел последним, потому что еле вмещался в проход. Наконец, наверху показались перильца. За ними открылась неожиданно большая круглая комната. На все стороны света из неё выходили окна, за которыми виднелись нависшие корни. По одной из стен комнаты вверх карабкалась еще одна лестница, видимо, на следующий этаж.
Гостиная с деревянным потолком в хаотичных балках, объединялась с кухонькой. В этом пространстве поместились: маленькая печурка; полки с банками, чугунками и бочонками; удивительной формы диванчик; старое просиженное кресло; столик, заставленный грязными тарелками, высохшими огрызками и книгами. Здесь же были два шкафа — один с разнокалиберной посудой, другой — со связками документов, бумаг и газет.
Всё в гостиной было расставлено с умом, и даже почти уютно. Но было очень пыльно. Видно, хозяин не прибирался не только вчера, но, кажется, и последний год тоже.