Возвращение скипетра
Шрифт:
Грас недовольно хмыкнул. Он просил Птероклса о чудесах, и он получил их много. "Нет" было не тем, что он хотел услышать. Он спросил: "Не могли бы вы предложить что-нибудь новое?"
"Возможно", - сказал Птероклс. "Ты хочешь отправить меня обратно в город Аворнис и позволить мне провести где-то от шести месяцев до шести лет исследований? К тому времени, как я закончу, у меня может получиться что-нибудь стоящее. Возможно, имейте в виду — я ничего не могу обещать ".
Это снова было "нет", вежливое "нет", но все равно "нет". Грасу это понравилось не больше, чем
"Некоторые из них могут", - ответил Птероклс. Грас просиял, пока колдун не продолжил: "Я не думаю, что они скажут правду, если все же сделают это. Но некоторым людям нравится позволять вам думать, что они могут сделать больше, чем на самом деле ".
Это было удручающей правдой. Грас видел это больше раз, чем мог сосчитать. Просто чтобы проверить, он позвал нескольких других волшебников и спросил, что они могут сделать со рвом. Конечно же, один человек пообещал все, кроме как выпить его досуха с помощью полой тростинки. Грас задал ему несколько острых вопросов и выяснил, что он знал меньше, чем притворялся.
Дрожа, волшебник спросил: "Что вы собираетесь со мной сделать, ваше величество?"
"Я должен дать тебе хорошего пинка под зад за то, что ты тратишь мое время", - ответил король. "Впрочем, давай — убирайся отсюда. Я видел, что ты можешь лечить рабов. Придерживайся этого. Если хочешь рассказывать сказки, рассказывай их своим внукам, когда они у тебя появятся ". Наказанный, волшебник поспешил прочь.
Как только он ушел, Грас позвонил Гирундо и сказал: "Боюсь, нам придется сделать это трудным путем".
"На самом деле я ничего другого и не ожидал, ваше величество", - ответил генерал. "А вы?"
"Ну, я все равно надеялся на что-то лучшее". Грас окинул взглядом грозную оборону Йозгата. "Взломать ее будет нелегко".
"Если бы это было легко, кто-нибудь сделал бы это давным-давно", - сказал Гирундо. "Так или иначе, мы что-нибудь придумаем".
Как обычно, Грас восхищался его оптимизмом. Также, как обычно, королю было трудно соответствовать ему. Но его собственное настроение улучшилось, когда он получил письмо от Ланиуса, в котором говорилось, что Сосия ждет еще одного ребенка. Там, на севере, жизнь продолжалась. И одной из причин, по которой она продолжалась, было то, что он делал здесь, внизу. Даже если бы он не взял Скипетр Милосердия, Ментеше были бы слишком заняты на своей земле, чтобы беспокоить Аворнис еще долгое время.
Грас покачал головой. Это был неправильный взгляд на вещи. Он придумывал себе удобное оправдание для неудачи. Ему это было не нужно, как и армии. Он проделал весь этот путь до Йозгата не для того, чтобы потерпеть неудачу. Так или иначе, он и армия что-то придумали, снова, и снова, и снова. Еще раз? Почему бы и нет? Возможно, у Гирундо все-таки была правильная идея.
Но Грас также знал, что он не преувеличивал и не звучал мрачно и обреченно. Проникнуть в Йозгат будет нелегко. Город был хорошо укреплен, и защитники, казалось, были в хорошем настроении — или, может быть, они просто боялись того, что Изгнанный сделает с ними, если они позволят этому месту пасть. В любом случае, они не собирались бросать свои луки и копья и сдаваться,
"Как?" он задавался вопросом вслух. Он не мог пройти под рвом — это казалось слишком очевидным. Его солдаты тоже не могли отрастить крылья и летать. Он даже не стал тратить свое время и Птероклса, спрашивая о таких невозможностях. Оставался штурм города, который не был невозможен в том же смысле этого слова, что и два других варианта, но который тоже выглядел не очень многообещающе.
Или мы можем уморить Ментеше голодом — если сможем уморить их голодом, подумал Грас. Он понятия не имел, каковы были его шансы. Он знал, что обеспечить снабжение собственной армии будет не так-то просто. Кочевники сделают все возможное, чтобы сорвать поставки зерна с севера. Они, вероятно, тоже сожгли бы или растоптали как можно больше близлежащих посевов.
Если бы это было легко, кто-нибудь сделал бы это давным-давно. Гирундо ухмыльнулся, говоря это. Грас не ухмылялся. Захватить Йозгат было бы нелегко. Он должен был надеяться, что это не будет невозможно. Более того — он должен был найти способ убедиться, что это не было невозможно.
В тот момент он понятия не имел, что это за путь.
Тебе не кажется, что тебе следовало придумать план получше, прежде чем заходить так далеко? Спросил он себя. Единственный ответ, который он смог придумать, был: я не ожидал, что Йозгат окажется таким крутым. Это было правдой, но показалось недостаточно хорошим.
Внутри Йозгата стоял внушительный княжеский дворец, который также служил цитаделью. Даже если сам город падет, цитадель сможет продержаться ... ну, кто может угадать, как долго? И Скипетр Милосердия… был в цитадели, конечно. Где еще он мог быть?
Грас покачал головой. Он зашел так далеко. Он сделал так много. Ни один король Аворниса с тех пор, как был потерян Скипетр, даже близко не подошел к тому, что он сделал. Освобождение стольких рабов к югу от Стуры осложнило бы жизнь кочевников на долгие годы, если не на несколько поколений. И все же, если бы ему пришлось вернуться в город Аворнис без Скипетра, он потерпел бы неудачу. Вот почему он пришел.
Ментеше тоже знал это. Он мог чувствовать это. Если он вернется домой без Скипетра Милосердия, он никогда больше не увидит Йозгата. Он не знал, почему был так уверен, но это было так. Сейчас или никогда, с несчастьем подумал он.
Возможно, это было то, что Изгнанный хотел, чтобы он почувствовал. Возможно, изгнанный бог пытался втянуть его во что-то глупое, что-то опрометчивое. Возможно — но он так не думал. Что-то в ветре подсказало ему, что все, что произойдет, произойдет скоро.
Он посмотрел вниз на волосы на своих руках. Большая их часть поседела, пока он смотрел в другом направлении. Седые они или нет, но встали дыбом, как будто в воздухе сверкнула молния. Он также думал, что приближается нечто важное. Прежде чем закончится сезон предвыборной кампании, у Аворниса будет ответ.
Хороший ответ? Правильный ответ? На данный момент он должен был надеяться на это.
Маринус улыбнулся Ланиусу и протянул розовые пухлые ручки. Не в первый раз король поспешно отдернул голову от ребенка.