Возвращение Трэвиса Дина
Шрифт:
— Прекрасно, — сказала она. — Дай мне только одеться.
Джейк покачал головкой:
— Папа говорит, сейчас.
Папа говорит это. Папа говорит то. Кэти скрипнула зубами, стараясь не обращать внимания на растущее раздражение, и заставила себя встряхнуться и подняться на ноги. Ведь не прошло еще и недели после возвращения Трэвиса, а он уже успел так или иначе занять столь большое место в жизни и чувствах Джейка.
— Джейк, — позвал Трэвис и шагнул в дверной проем. Он посмотрел Кэти прямо в глаза. Она знала, что ночью он был в городе и, вероятно, проторчал
Ей придется сидеть с ним за столом, но она не позволит ему глазеть на свою грудь. При этой мысли она почувствовала, как отвердели ее соски и все тело обдало жаром.
Ее собственное тело предавало ее. Если уж оно оказалось таким ненадежным, был ли у нее шанс устоять против искушения, носящего имя Трэвис Дин?
Будто прочитав ее мысли, он улыбнулся, медленно раздвигая губы и окидывая ее жадным взглядом с головы до ног. Их глаза встретились.
— Я и забыл, как прекрасно ты выглядишь утром, — сказал Грэвис.
Звук его голоса был почти осязаем, и от него по спине-Кэти побежали сладкие мурашки, но она инстинктивно сжалась, стараясь защититься от него.
— Ты много чего забыл. — Кэти проследовала на кухню за сыном, чуть задев шалью Трэвиса. — Например, забыл вернуться домой, как обещал.
Она услышала его вздох и внутренне улыбнулась. Пока что она достигла немногого, но все же испытала некоторое удовлетворение.
Генри встал со своего места за столом. Волосы его, почти совсем седые и взлохмаченные, образовали вокруг головы нимб. Он бросил на вошедших осторожный и встревоженный взгляд. Пока что он никому не сказал ни слова о странности их взаимоотношений, о том, что только что вернувшийся после столь долгого отсутствия муж спит в амбаре, но Кэти понимала, что он задумывается об этом. А уж как только Генри заговорит, то сплетням не будет конца.
Она опасалась сплетен, но не настолько, чтобы позволить Трэвису спать в доме. «Кроме того, — думала она, — как только поползут сплетни, я расскажу всем, что собираюсь развестись с Трэвисом. Конечно, разведенная женщина — это скандал… и все же ничто по сравнению с падшей женщиной, родившей ребенка вне брака».
Взгляд Генри был острым, пронзительным, будто, глядя на них обоих, он пытался понять, что же происходит на самом деле. Потом, как показалось Кэти, он передумал их спрашивать и направился к двери, прихватив с собой пару тостов.
— Пойду работать, босс.
— Прекрасно, — отозвалась Кэти.
— Хорошо, — сказал Трэвис.
Ответили они в один голос.
В течение долгой минуты Кэти и Трэвис пристально смотрели друг на друга.
Во взгляде Кэти пылала ярость, но Трэвис не отвел глаз. Казалось, он хотел показать ей, что не собирается отступать и завоюет все, что им было утрачено. «Ну, что же, — сказала она себе, сдерживая гнев, — пусть поразмыслит, это пойдет ему на пользу».
Генри откашлялся, взял за руку Джейка и пробормотал:
— Пошли, малый, наведаемся-ка в амбар.
— Посмотрим на щенков? — спросил Джейк, обрадованный такой перспективой.
— Конечно, конечно, —
Кэти и Трэвис остались вдвоем, и в кухне вдруг стало невероятно тихо.
После минутного колебания Трэвис налил кофе в две чашки, поставил их на стол и сел на свое место. Кивнув Кэти, он сказал:
— Все-таки нам следует поговорить. И возможно, именно сейчас.
Ей очень хотелось кофе. К тому же она не хотела показать ему, что опасается разговора. Кэти села за стол, взяла свою чашку, отпила из нее и тотчас же почувствовала, что жизнь снова заструилась по ее жилам. Еще глоток-другой, и, возможно, в голове у нее прояснится и мозги начнут работать как всегда.
— Нам больше нечего сказать друг другу, Трэвис.
— А вот тут, Кэти, ты ошибаешься. — Он подался вперед и, опираясь локтями о стол, не сводил с нее взгляда. — Мне надо многое сказать, и тебе придется это выслушать.
Кэти поджала пальцы босых ног, которые холодил деревянный пол кухни, и взяла свою чашку с кофе обеими руками, скорее для того, чтобы казаться занятой, чем для того, чтобы согреть руки. Глядя прямо на него, она почувствовала, что ее обдало жаркой волной. Кэти старалась совладать с этими столь некстати возникшими ощущениями. Однажды она уже заплатила дорогую цену за право любить Трэвиса. А теперь ей приходилось думать не только о себе.
Теперь у нее был Джейк. И она не позволит этому человеку причинить боль ее сыну.
— Что бы ты ни собирался мне сказать, я не хочу этого слышать.
— Очень плохо. — Трэвис перегнулся через стол и накрыл ее руку своей. — Мне следовало сказать тебе это еще четыре дня назад. Но я хотел дать тебе время. Дать время нам обоим. Я ждал четыре долгих года, чтобы иметь возможность сказать это и…
Кэти вырвала руку и с яростью посмотрела на него. Все еще тлевшие в ней чувства к нему мгновенно угасли.
— Ты ждал? — Дикая волна необузданной, всесокрушающей ярости потрясла ее. — Прости, но, мне кажется, Трэвис, ты кое-что забыл. Это ты уехал. А ждать осталась я.
Он содрогнулся, но она не обратила на это внимания.
— Я ждала, что человек, уверявший, что любит меня, вернется. Когда я нуждалась в тебе, Трэвис, больше, чем в ком-либо другом, ты уехал.
Трзвис встал, так оттолкнув свой стул, что его ножки скрипнули, царапая пол. Мгновенно он оказался рядом с ней. Он заставил ее встать. Его руки легли ей на плечи. Она ощутила нажим его пальцев — каждый из них будто впился в ее кожу и плоть. И, черт возьми, ей это было приятно.
— Я не знал, — пробормотал он. — Откуда мне было знать?
Кэти услышала боль в его голосе, но это было ничто по сравнению с тем, через что прошла она. Через что прошел ее сын, у которого не было отца. Трэвис бездумно оставил их, и если бы не ее ложь об их «тайном браке», Джейка называли бы «пащенком Трэвиса Дина».
В глазах Трэвиса отразилась боль, которую Кэти услышала в его голосе, но она старалась ожесточить свое сердце и не поддаться чувству.
— Да, ты не мог знать о Джейке, в этом ты прав. Но это не важно. Ты должен был вернуться, Трэвис. Ко мне.