Возвращение Урмана-1
Шрифт:
Кнут тоже принимал участие в обучении. Всё свободное от магических занятий время проходило на тренировках с мечом. Кнут, правая рука вождя, был настоящим мастером. Он не умел взбегать по стенам, перепрыгивать через крыши и выпускать огонь из-за рта. Но всё же, стиль Кнута, бережный, скупой на движения, вызывал удивления. Всё что до этого видел Марий, было другим: Мардух лез напролом, Тобиас скользил и прыгал как мартышка.
– Цель боя – убить противника и остаться целым, – пояснил воин. – Экономь силы. Ничего лишнего. В бою не стесняйся: всё равно
Шло время. Марий чувствовал, что превращается в нечто большее, чем просто рыцарь. Может быть маг, хоть и без волшебства? Политик? Марий носил подаренный панцирь, закрытый шлем с пышным гребнем, яркий, выделяющийся красный плащ. Солдаты стали относится к нему не как к простому товарищу, а к приближённому вождя.
– Кто знает? – рассеянно протянул Марий. Перед ним стояло бронзовое зеркало. – Может быть, теперь отец признает меня. Я пойду дальше него!
Отражение манило: этот человек в зеркале мог своротить горы. Прежний трусливый Марий умер.
Владимер пропал, будто в воду провалился. После событий в Пшаде никто о нём ничего не слышал. В Орде говорили по-разному: одни считали, что Бог оставил младотюрков, потому что они не оправдали надежд, другие – вождь ещё вернётся и начнётся Золотой век.
Урман прибился к армии Арсена. Бывший тысячник стремительно поднимался в гору. Вокруг него складывался кружок людей нового толка.
– Одной идеей сыт не будешь! – часто приговаривал Арсен. – Бог дал нам свободу. Пришло время пойти дальше!
Ковен тысячника стоял отдельным лагерем под собственным знаменем – солнцем на голубом фоне. В отличие от растерявшихся ханов Арсен знал, что нужно делать – укреплять собственные позиции.
Урман тоже не терял времени. Конечно, рыцарь ненавидел и презирал номадов. Он не мог простить разрушений, грабежа, рабов, но выбора не было. Либо сдаться в плен солдатам Умани, либо прорываться с боем на Запад. Всё равно Орда медленно продвигалась вглубь Поморья, ему было по пути.
– Рейды! Создавайте панику! Забирайте последнее, что не можете унести – сжигайте! – приказывал Арсен. – Надо запугать местных, чтобы они признали нас за богов.
Урман поучаствовал в нескольких рейдах, но скоро понял, что может не хуже. Пленные наемники, солдаты городов Востока вливались в его личный отряд. Перебежчики лучше номадов знали местность и могли проводить дерзкие рейды вглубь чужих территорий. Урман удерживал подчинённых от лишних зверств, но пуще других командиров преследовал и терзал Умань. Могущественный город встал на пути к Родине.
– Урман! – прошептал Менги, единственный младотюрк в отряде. – Я видел пленных. Целую тьму!
Сначала он удивлялся действиям командира. Но когда освобождённые пленники стали вливаться в отряд, стал верным соратником. Менги был незаменим. Он тренировал новобранцев, учил методам степной войны.
– Где? – встрепенулся рыцарь. Разведчик объяснил местность.
– Собирай людей!
Отряд состоял из одних всадников. Многим из наемников было сподручней сражаться пешими, но конь позволял быстро перемещаться и уходить из-под ответных ударов. Менги, как правая рука командира, приучил людей к луку и пике.
Скоро два десятка всадников мчались по степи. Урман задумал дерзкий план. Было мало отбить пленников. Наказать исполнителей, показать пример, вооружить против Умани – это была уже политика, а не просто разбойные вылазки. Но и сам острог представлял интерес. Там могли находиться склады с продовольствием и реквизированные ценности.
Урман обвёл людей взглядом: некоторых он знал ещё на службе Пшаде. Рыцарь не верил в идейность бойцов или в благодарность за освобождение, но им некуда было больше пойти. На этом всё и держалось.
Из косогора вышла вереница пеших. Командир заметил жёлтые плащи охранников. Раз, два, три… четырнадцать копейщиков, и не меньше тридцати пленников. Урману рассказывали о том, что с ними делают. Самых сильных и ловких навеки записывали в армию, а остальных – на рудники или стройку. Умань возводила укрепления.
– Стрелять только в упор! – распорядился рыцарь. – Но близко не наезжать, у них копья!
Лава высыпала на дорогу, конники проносились мимо солдат, сотрясая луками. Менги одну за другой выпускал стрелы в цель. Один из воинов с пикой наперевес ворвался в группу охранников и разметал сразу троих в стороны. Древко застряло в теле, и он едва не вылетел из седла.
– Что это за безумец? – рыкнул Урман. – Вперёд! На выручку! В ножи!
Рыцарь погнал Кроху, копейщики отступили за повозки. Несколько стрел свистнуло мимо. Наемники ещё слабо владели новым оружием.
Выбившийся вперёд конник натолкнулся о копьё и упал. Кто-то ахнул. Но уже в следующее мгновение, смельчак схватился за меч и уже дрался с троими. Урман примчался на помощь и оттеснил нападавших. Остальные налётчики освобождали пленных. Для конвоиров всё было кончено.
– Как твоё имя? – спросил командир. Смельчаку сильно досталось. Если бы не стальной нагрудник острие бы пробило насквозь. Воин с трудом выпрямился, гримаса боли сменилась улыбкой.
– Олег.
Урман вспомнил, что он новенький, из освобождённых. Олега достали из долговой ямы, куда местные забрасывали самых безнадёжных. По слухам воин пропил оружие и задолжал трактирщику.
– В следующий раз держись рядом!
Командир осмотрел пленных. Всех захватила комиссия. Среди усталых озлобленных людей один выделялся ростом и силой. Урман узнал громилу Варгу.
– Варга! А ты как здесь оказался? – ухмыльнулся воин.
– Наша лодка неудачно разбилась. А тут и морская стража подоспела.
С пиратами разговор был короткий. В лучшем случае, вечная каторга.
– А где Истад? Сбежал, поди…
– Утонул. С раной тяжело плыть.
Менги подъехал к командиру. Ордынец ткнул пальцем на людей.