Возвращение в Оксфорд

Сэйерс Дороти Ли

Милдред Поуп, прообраз мисс Лидгейт.

Портрет работы Г. Д. Ганна из архива колледжа Сомервиль.

Впоследствии Сэйерс вспоминала, что, готовя речь, задалась вопросом: за что в первую очередь следует благодарить университетское образование? И ответила себе: за привычку к интеллектуальной честности и цельности. И вдруг она поняла, что точка опоры найдена. Оксфорд разрешит все ее затруднения одним махом — выведет из тупика ее героев, позволит всерьез говорить о женском выборе, обеспечит детективным сюжетом: «Сюжет,

в котором интеллектуальная честность окажется единственной постоянной величиной в вечно колеблющемся мире, поможет мне сказать то, что я хотела сказать всю жизнь».

Дороти Сэйерс произнесла блестящую речь во славу любимого тьютора. А вернувшись, села писать роман. Она придумала колледж Шрусбери, с ректором, деканом, казначеем и целым штатом женщин-донов. А за ними стояли тени мисс Басс и мисс Бил, мисс Дэвис и мисс Пенроуз, и сотен других — чудачек, провидиц, истинных леди, «синих чулков»…

И наконец, на узких улочках Оксфорда Гарриет Вэйн и лорд Питер Уимзи смогли встретиться как равная с равным — два магистра искусств в совершенно одинаковых мантиях.

Александра Борисенко

Литература

Pauline Adams. Somerville for Women: An Oxford College, 1879–1993. Oxford: Oxford University Press, 1996.

Judy G. Batson. Her Oxford. Nashville: Vanderbilt University Press, 2008.

Vera Brittain. Testament of Youth: An Autobiographical Study of the Years 1900–1925. New York: The Macmillan Company, 1933.

Vera Farnell. A Somervillian Looks Back. Oxford: Privately printed at the University Press, 1948.

Susan J. Leonardi. Dangerous by Degrees: Women at Oxford and the Somerville College Novelists. New Brunswick; London: Rutgers University Press, 1989.

Patricia Marks. Bicycles, Bangs, and Bloomers: The New Woman in the Popular Press. Lexington: The University Press of Kentucky, 1990.

Jane Robinson. Bluestockings: The Remarkable Story of the First Women to Fight for an Education. London, Penguin Books, 2009.

От переводчиков

Вступление, написанное переводчиком, — самый старый жанр переводоведения. Переводчику всегда приходится в чем-то оправдываться, объяснять читателю спорные решения, отчитываться за неизбежные потери. Впрочем, и писателя не минует эта участь — сама Дороти Сэйерс в своем вступлении просит прощения у Оксфордского университета и отдельных колледжей за разного рода писательские вольности.

Нам тоже есть в чем покаяться. Прежде всего, мы изменили название романа, поскольку перевести его во всей многозначности было, увы, невозможно. Gaudy Night — это одновременно встреча выпускников, просто «безумная ночь» и цитата из пьесы Шекспира «Антоний и Клеопатра». В романе словосочетание встречается во всех трех вариантах: герои несколько раз говорят «What a gaudy night!» — «Что за безумная ночь!» после разного рода ночных приключений, Питер Уимзи цитирует Шекспира: «Let’s have one other gaudy night» — «Проведем/ Еще раз ночь в бывалом оживленьи» (пер с англ. Б. Пастернака), ну и, разумеется, все начинается с выпускного вечера — Gaudy.

В последнем значении слова заключено наше оправдание. Дело в том, что Gaudy — не любая встреча выпускников, а только оксфордская. Поэтому слово «Оксфорд» имплицитно присутствует в названии. Мы осознаем, что название «Возвращение в Оксфорд» перекликается с названием другого оксфордского романа — «Возвращения в Брайдсхед» Ивлина Во, но его книга в те годы еще не была написана, так что мы не рискуем навлечь на нашего автора обвинения в плагиате.

Кроме того, мы хотим извиниться за обилие сносок и незнакомых слов (вроде дона, скаута, тьютора и пр.). Дороти Сэйерс приоткрыла своему читателю дверь в

очень странный, очень особенный мир. Там, за средневековыми стенами, среди зеленых газонов и старинных библиотек, люди разговаривают на языке, непонятном для непосвященных. Тут и местные оксфордские названия, и университетский жаргон, и бесконечные цитаты из Библии, Шекспира, Шеридана, Бэкона, малых елизаветинцев и так далее. Эти люди и их мир — главное в этой книге, так что стоит попытаться понять их, хотя бы отчасти.

Мы также снабдили перевод предисловием, кратким глоссарием, картами, схемами и иллюстрациями, чтобы читатель смог лучше представить себе окружение героев и особенности жизни женского колледжа в первой половине XX века.

Наконец, мы хотим выразить благодарность тем, кто помогал нам разбираться в оксфордских реалиях и других тонкостях. Бесценную помощь оказали нам преподаватели и сотрудники Оксфордского университета Оливер Реди, Георгий Кантор, Антонина Калинина, Нина Кругликова, а также писательница Сара Фут, программист и знаток водного спорта Александр Неймарк и президент компании «Аминекс» Брайан Холл (который знает все на свете).

Мы выражаем глубокую признательность библиотекарю Сомервиля Энн Мэнуэл и архивариусу Бэйлиола Энн Сандерс за экскурсии по этим колледжам, материалы и пояснения.

Мы многим обязаны также авторам двух подробных комментариев к книге, размещенных в интернете, — Биллу Пешелю и Джерри Фридману. [5]

Разумеется, любые неточности, которые могли вкрасться в текст вопреки всем нашим усилиям и помощи друзей, остаются полностью на нашей совести.

Александра Борисенко Екатерина Кузнецова

5

Адреса сайтови http://gaudynotes.webstarts.com/main2.html.

Дороти Л. Сэйерс

Возвращение в Оксфорд

Университет есть Рай; Реки Знания там текут, Искусства и Науки оттуда проистекают. Сады совета суть Horti conclusi (как сказано в Песни Песней), сады запертые, и Fontes signati, колодези заключенные; бездонные глубины непостижной мудрости там.

Джон Донн [6]

6

Здесь и далее, если не указано иное, эпиграфы приводятся в переводе В. Сонькина.

От автора

Нелепо было бы отрицать, что Оксфордский университет и город Оксфорд (in aeternum floreant [7] ) существуют на самом деле и что там находятся многие колледжи и здания, упомянутые в этой книге. Но именно поэтому особенно важно подчеркнуть, что ни один из героев, помещенных мной в эти знакомые декорации, не имеет никакого соответствия в реальной жизни. Колледж Шрусбери с его донами, студентами и скаутами — всецело плод моего воображения, как и зловещие события, происходящие в его стенах, которые не основаны ни на каких реальных событиях, происходивших где бы то ни было и когда бы то ни было. Авторы детективов в силу своей неблаговидной профессии обязаны выдумывать драматические события и неприятных людей и, я полагаю, вправе пофантазировать о том, как подобные люди и события могли бы повлиять на жизнь невинного и упорядоченного сообщества. Но эти фантазии никоим образом не означают, что таковое сообщество действительно подвергалось или может подвергнуться нежелательному вторжению.

7

Да процветают они вечно (лат.).