Возвращение воина
Шрифт:
Пока я восхищалась результатами этой великолепной комбинации таланта предсказателя и долгого опыта, Дасиар снова закрыла глаза, чтобы получше сосредоточиться. Через несколько мгновений она открыла их. На этот раз, однако, Дасиар не улыбалась, но выглядела слишком обеспокоенной.
— Я увидела смертельную опасность, — сообщила она, — и мне представляется, что она грозит не только тебе и твоему экипажу. Не знаю, в чем именно состоит и откуда исходит эта опасность. Хорошей новостью, как мне кажется, является то, что я увидела три
Маранония перечислила корабли в другой последовательности — она назвала сначала серебряный, потом медный и в заключение — золотой, но в этот момент я подумала, что это всего-навсего небольшой сдвиг в сознании Дасиар, приведший к погрешности предсказания, в остальном безукоризненного.
— Кроме того, я вижу очень своеобразную птицу, — тем временем продолжала Дасиар. — Я не знаю, почему эта птица имеет важное значение, но это — так.
Вот это новость! Маранония не упоминала ни птиц, ни каких-либо других животных.
— И еще я вижу женщину, — рассказывала Дасиар, — очень красивую женщину. Нет, двух. Одна королевской крови… а вторая — нет. Не вижу, какая угроза таится в этом для тебя, но имей в виду, что обе женщины из других миров.
Дасиар закончила. Она сидела молча в течение длительного времени, внимательно вглядываясь в мое лицо. Потом поморщилась, как от боли, и побледнела. Она вытянула дрожащую руку и дотронулась до моей правой щеки. Я сидела не шелохнувшись, пока Дасиар гладила ее, неуверенными движениями приближаясь к глазу. Потом ее рука медленно опустилась, и пальцы коснулись левого запястья, потом она медленно убрала руку.
В ее глазах стояли слезы.
— Боюсь, что ты будешь ранена. — Голос Дасиар звучал надтреснуто от избытка эмоций. — Мне так жаль, Рали.
Внешне я старалась показать безразличие, хотя на самом деле мое сердце сжалось от страха.
— Я и раньше не раз получала раны, — ответила я подруге. — Какое это имеет значение?
— Рали, ведь ты же знаешь, — сказала Дасиар, — хотелось бы… хотелось бы заглянуть поглубже, но тропа провидения закрыта.
— Ну и бог с ним, будь что будет, — ответила я.
Время от времени я вспоминаю эти свои слова — глупое смертное создание!
— Двум смертям не бывать, а одной — не миновать. Я примирюсь со Смотрителем Мрака, когда присоединюсь к сестрам из Стражи Маранонии.
— Будь моя воля, я бы посоветовала тебе повернуть корабли назад, дорогая моя Рали, — сказала Дасиар, — и предотвратила бы любую боль, которую тебе суждено пережить. Но думаю, у тебя нет выбора.
Я пожала плечами.
— Да. Но скажи мне вот что: будет ли Белый Медведь моим главным врагом? Или же он — только один из тех, с кем мне придется иметь дело?
— Я не знаю, — ответила Дасиар. — Некоторые мои предсказания общего характера, сделанные недавно, показывают, что время, о котором идет речь, очень
Мои брови полезли вверх от изумления.
— Неужели? Странными в каком смысле? Сейчас в Ориссе все нормально. К тому же я нередко обращаюсь к магии, и ни один из моих коллег не упоминал ни о каких трудностях.
Дасиар слегка кашлянула.
— Твоя экстрасенсорная сила настолько велика, Рали, что иногда я совершенно забываю, насколько ты новичок в этих делах. Конечно же, твои коллеги не скажут тебе ни слова. Мы — подозрительное и завистливое племя, положа руку на сердце, надо признать, что мы неохотно раскрываем свои тайны другим магам.
Что касается твоего опыта — так это только благодаря тому, что ты — Антеро. И, если мне окончательно не изменили мои скромные возможности предсказателя, то именно Антеро являются причиной будущих потрясений. После того как ты и твой брат начали путешествовать, из спиритических чанов стали выплескиваться всевозможные химеры. Это можно сравнить с ситуацией, когда внезапно из тысячи личинок на свободу вырываются мириады зловредных насекомых.
— Как тот демон, который был рабом пирата? — спросила я.
— Подозреваю, что это так, — ответила Дасиар.
— Мне искренне жаль, что наша семья стала источником стольких неприятностей.
— Не сожалей ни о чем, — сказала подруга, — во всем мире не найдется ни одной колдуньи, которая не была бы хоть чем-нибудь обязана тебе и твоему брату. Сейчас нам известно во много раз больше, чем всего несколько лет назад. Это можно сравнить с тем, как если бы мы внезапно проснулись и обнаружили, что были раньше слепы и глупы. Это сравнимо с внезапным озарением, внезапным узнаванием ребенком жизненной правды.
Дасиар произнесла это настолько искренне, что я невольно почувствовала себя лучше.
После этого мы еще некоторое время обсуждали менее значительные проблемы, заменив по ходу дела вино на превосходный коньяк, который освобождал сознание от тревог и разжигал огонь желания в теле, сметая все преграды.
— Скажи-ка мне, Рали, — спросила Дасиар, когда огонь уже начинал гореть в ее глазах, — как обстоят у тебя дела на любовном фронте? Не увенчались ли успехом твои долгие поиски?
Я поморщилась.
— Для этого у меня не было даже подходящей карты, — ответила я. — По правде говоря, — я уже была готова окончательно отступить, — в любви у меня было сплошное невезение с той поры, как…
Я внезапно замолчала, так как не хотела ворошить болезненную память об Отаре. В течение многих лет она была моей любовницей, и я так и не смогла примириться с ее смертью.
Дасиар, которая хорошо меня знала, постаралась сделать вид, что не замечает моего смятения.
— Рали, ведь у тебя бывали интересные приключения, — попросила она. — Будь добра, расскажи. Мне пригодилась бы парочка соленых историй.