Возвращение воина
Шрифт:
После того как Залия приготовила похлебку, она подала ее мне в деревянной миске, и я, голодная как волк, набросилась на нее и быстро проглотила, наслаждаясь каждой каплей, после чего до блеска выскребла миску и высосала костный мозг из крысиных костей. Покончив с едой, я почувствовала себя замечательно, теплая сытость и сила растеклись по телу.
— Что случилось с моей рукой? — спросила я. — Она у Новари, как и мой глаз?
Залия устало поморщилась и произнесла:
— Я уже отвечала тебе на этот вопрос, дорогая.
— Скажи мне еще раз, —
— Ты никогда ничего не помнишь, — сказала Залия.
— Скажи, прошу тебя.
— Они отрубают руку каждому попавшему в рудники, — сказала Залия.
Кивнув, я сказала:
— Я видела остальных.
— Вместо отрубленных нам приделали вот эти, — продолжала Залия, поднимая свою железную руку.
— Хорошо, продолжай.
— Кости и все остальное, что они берут от нас, попадает к колдунам Новари. Эти вещества потом используются для того, чтобы создать заклинания, помогающие приводить в действие металлические руки. Руки рабов.
Я обдумала сказанное Залией. И пришла к заключению:
— Получается, что у Новари нет моей руки.
— Да, Рали, твоя рука не у нее. В противном случае твоя железная рука бездействовала бы. И ты была бы совершенно бесполезна в рудниках.
Мне в голову пришла свежая идея.
— Почему эта рука причинила боль, — спросила я, — когда я попыталась создать заклинание?
Залия тряхнула головой. Было похоже, что ей уже много раз приходилось объяснять мне одно и то же. Но когда она отвечала мне, ее голос был ровным и терпеливым.
— Эта рука управляет каждым из нас, — сказала она, — если ты попытаешься убежать отсюда, рука сразу почувствует, в чем дело. Она причинит тебе боль с целью заставить остановиться. Она убьет тебя, если ты не подчинишься. То же самое касается и магии, Рали. Если ты попытаешься создать заклинание, эта рука станет твоим злейшим врагом.
— Хорошо, — произнесла я, — теперь мне многое стало понятным.
— Хотелось бы верить, что это так, — заметила Залия, — все это я рассказываю тебе каждую ночь. И ты каждый раз говоришь, что понимаешь. Но к утру ты абсолютно ничего не помнишь. И вслед за этим мне опять приходится наблюдать за тем, как ты причиняешь себе боль, пытаясь создать заклинание.
— Не беспокойся, Залия, — заверила я, — на этот раз я все запомню.
Внезапно я почувствовала, что меня клонит ко сну. Я зевнула и вытянулась на скамейке.
— Конечно же, дорогая, ты все запомнишь, — успокаивающим голосом произнесла Залия. Но я была уверена, что она сомневалась.
— Честное слово, — настаивала я, — обязательно все запомню.
— Ох, Рали, — сокрушалась Залия, — хотелось бы верить, что это правда. Хотела бы, чтобы ты завтра поднялась утром и рассказала мне обо всем. , что ты сегодня узнала. Но я знаю, что этого не произойдет. Не произойдет еще достаточно долго.
Несмотря на то что я уже засыпала, сквозь дремоту меня пронзила мысль о том, что голос Залии выдает высокий уровень культуры и отличается музыкальностью. Он казался необычным и совершенно не к месту в
Затем эта мысль потерялась в глубинах сонного сознания, и я пробормотала:
— Вот увидишь…
И закрыла глаза.
Я заснула. Мне ничего не снилось; раз я проснулась, чтобы прогуляться в угол камеры, справить нужду. Я услышала, как тяжело дышит во сне Залия, мне поначалу показалось, что ей плохо, но я не стала беспокоить ее, вернулась на свое ложе и снова погрузилась в сон.
Прошло еще довольно много времени, прежде чем послышался удар гонга, и я быстро приподнялась и села на скамейке. Пытаясь оглядеться, я повернула свой единственный глаз в сторону Залии, которая медленно просыпалась, позевывая.
Я спросила строгим голосом:
— Думаю, будет лучше, если ты расскажешь мне, кто ты на самом деле.
Залия моргнула, окончательно разбуженная моим неожиданным выпадом.
— Я Залия, — сказала она, — так ты не помнишь даже этого?
Я ответила:
— По крайней мере, я помню то, что было вчера. Тогда ты действовала как друг. Но я не знаю этого наверняка, не так ли? Потому что из моей памяти начисто стерто все, начиная с того самого момента, когда я была приговорена к рудникам — и до вчерашнего дня, когда я очутилась в кузнице.
Залия в восторге просияла. По крайней мере, изобразила восторг. Но в тот момент я не верила никому.
— Хвала богам! — произнесла она. — Ты возвращаешься в нормальное состояние.
Женщина начала подниматься, но я подняла железную руку и остановила ее.
— Не торопись вставать, — сказала я.
Залия подчинилась, но мне показалось, что ее глаза излучают скорее интерес, чем разочарование.
— Послушай, — продолжала я, — ты очень сильная. Я хорошо это видела. Но вряд ли найдется что-либо, что я не знала бы об убийстве, поэтому твоя сила не даст тебе особых преимуществ. Делай, как я тебе говорю, а если выяснится, что я была грубой или ошибалась, — извинения не заставят долго ждать.
— Замечательно, Рали, — сказала Залия, — сделаю все, что ты пожелаешь. И с радостью.
— Отлично.
— Не думаю, что у нас достаточно времени для выяснения всех обстоятельств, так как примерно через час за нами снова придут и поведут в шахту.
— Для начала расскажи, каким образом я оказалась в твоей компании, — попросила я. — Если к концу первого часа ты все еще будешь живой, то у тебя появится надежда на то, что я позволю тебе благополучно дожить до вечера. А вечером ты расскажешь мне все остальное.
Залия пожала плечами.
— Может быть, я почувствовала жалость по отношению к тебе, — сказала она, — ты бессмысленно блуждала, то и дело натыкаясь на стены. Впечатление было такое, как будто бы тебя накачали наркотиками. Стража ставила тебя то на одно дело, то на другое. Однажды ты чуть-чуть не упала в печь. Потом у некоторых рабов стали появляться определенные идеи насчет тебя. Думается, мне стало тебя жаль, и поэтому я взяла тебя под свою опеку.