Возвращение
Шрифт:
В Берлине тоже есть такая шняга, германского производства. Мотовелосипед Presto-98 с движком фирмы Fichtel & Sachs в соточку кубов. Такие движки, начиная с 1938 года, на ходовую часть собственного производства устанавливали несколько десятков немецко-фашистских фирм. Чудо техники принадлежит Иштвану, начальнику автомастерских в Берлине. Там вообще ничего и никому не светит, в жизнь не отдаст.
Так вот — на стене висят именно они.
Отжать, что ли? Внагляк.
Гадская канитель, нельзя забирать, благородные американцы так себя не ведут.
На земле стоит полуразобранный скутер,
Эфир чист, паники не слышно. На крыше главного зданьица серебрится небольшая солнечная панель, над ней — покрашенный темной краской бак для нагрева воды, они теперь распространены во всех анклавах. Есть солнце — есть горячая вода. Нет — мойся холодненькой. Душ наверняка снаружи, мне не видно. Высокая антенна грубо привязана к зачищенному стволику, провод в обмоточку, Вотяков за это убил бы. Палисадник чем-то засеян: огородничают бойцы. Собачьей будки не видно — очень хорошо!
Флаг шведский, модифицированный, над горизонтальной полосой — кучка белых звездочек, англосакские наработки никому покоя не дают, удобно.
Да просыпайтесь же вы, триста метров!
— Ага! Вышел, лупень долговязый! — констатировал Сомов. — Короткая!
Я плавно затормозил, дав Мишке спокойно навести прицел пулемета. Это правильно, с хлопцами из Альянса надо так: сначала прицелься, потом разглядывай.
— Ехаем!
— Гоб, что за ствол?
— Что-то типа ППШ…
В левой руке караульщик держал оружие, в другой какую-то жраку — пирожок, что ли? Они еще и пироги пекут? Вот это служба, вот это лафа! Караульщик повернулся к нам спиной и со всей дури начал долбашить по стеклу оконца, вызывая напарника. Скорее всего, их всего двое, для троих такая изба на курногах будет тесновата.
Это не ППШ, а пистолет-пулемет «Суоми», неплохая машинка. Значит, и финны при них?
— Пока не опасен, — решил напарник. — Но дорожку держи.
И тут у меня в голове всплыло былое-молодое. Вот бы сюда не на «виллисе», а на БМП! Да пострелять по вражинам от души!
Мехводом быть хорошо, ведь в целом броня подчиняется тебе. Но и наводчиком-оператором БМП работать зашибись. Я и за него могу, запросто, обучали… Трахома, как же захотелось пострелять из серьезного оружия! Эх… было дело, давали гвоздя! Команда. Прыг в башню — привычно скользишь внутрь селедкой, никакой железки не задеваешь. Шлемак подключить. Щелк, щелк — руки к тумблерам, все как у пилотов.
Башня просыпается, очухивается, злится: «Разбудил? Давай настоящее дело!» Сейчас все будет, родная! Заработал преобразователь, запищали в раскрутке гиротахометры. Зырк в прицел — лицо к резине, — а там шкалы и марки, желтые, как волчьи глаза. Да я и есть волк! Где добыча? Стабилизатор! Опять щелкнуло, включился. Глазенки светодиодов разгорелись, доворот башни в сторону, пушку вниз, смотри в нее, враг!
«Лунев, порнограф, где доклад?!»
«Наводчик к бою готов!»
В наушниках шипануло, слышен вздох и голос комода: «Вышка, я Натрий-одиннадцать, к бою готов». Батальон тоже докладывает.
«Броня,
Комполка злой, как сволочь, его опять не приняли в Академию Генштаба, только что вернулся в часть из столицы. Все прячутся. Закосячишь — точно бросит на «губическую вахту», буду рыть очередной погреб на даче… Комод рявкает: «Вперед!» — машина покатилась по дорожке, системы сглаживают неровности, ощущаешь лишь легкое качание.
«Рубеж открытия, контроль мишенной обстановки!»
Самая нервотрепка, жалеешь, что у тебя всего два глаза! Ну, поднимайтесь же! Поднялись сразу две: одна во фронт, другая в облическом движении, это комбат, сука, придумав усложнение задачи! Мы что, конспекты у тебя выкрали? Двоечник… Но вояка он реальный.
Центральный угольник под срез той БМП, что уходит под углом, эта ценней.
«Дорожка!»
«Выстрел!» — стандартное предупреждение, короткая очередь красиво ушла в сторону электрифицированной трехслойной фанеры. Вентиляция работает нормально. Перевод на вторую, стабилизатор хватает. Здесь ни «короткой», ни «дорожки» не будет, надо лепить на скорости. Вроде поднял пыль за бруствером?
«Добивай! Первый ориентир, ближе и чуть левей!»
Это мы со всей радостью. Есть! Две трассы прошили уже падающий лист, персонал полигона матерится. Трасса очереди врезалась в мишень. И пошли подниматься другие, то бандиты с РПГ, то пулеметчик. И я их пулеметом. Все-таки дым лезет, башня заполняется характерной вонью. Впрочем, кому вонь, а кому сладкий запах боя. Где столбы финиша? Я все снес? Успеваю закончить упражнение по времени?
«Покрутись, есть тридцать секунд», — советует комод. Вроде бы нет мишеней.
«Ну че, нормально, — решает командир. — Не спи!»
Что ты, старшина, как с молодым?
«Стрельбу окончил, оружие разряжено!»
Вот и рубеж прекращения огня, мехвод закручивает машину в обратку, я с такой же скоростью разворачиваю башню в сторону мишеней, не приведи господь, комбат увидит, что кто-то замешкался! Месяц назад один олух забыл развернуть башню, выставив стволы на баню, ага… Огреб по макушку. Два вращения одновременно, незабываемое ощущение!
Быстрей к вышке, скоро ужин, надо отдохнуть, впереди еще ночные стрельбы…
Потряс головой, сбрасывая несвоевременное видение. Подъезжаем.
Тут выскочил и второй, этот без автомата, в руках сковородка.
Что сказать — клоунада! Бойцы разглядели американский флаг и замерли в оторопи.
Поприветствуем камрадов! Я трижды нажал на клаксон и вжал педаль — джип с кинематографической быстротой влетел на площадку перед блоком и застыл, поднимая пыль. Выходить не надо, не мальчики приехали.