Возвращение
Шрифт:
Но история повернулась не так, как должно.
Из-за одного человека.
Одного землянина.
– Я полагаю, это связано с Кирком, – сказал Трасиус.
Сэлэтрель ожидала большего.
– Они были друзьями.
– Давным-давно, Трасиус.
Глаза Трасиуса не дрогнули перед ее взглядом. Это не было вызовом неповиновения, который так смело предпочитал суб-командор Тран. Это было напоминание о преподанном когда-то давно неприятном уроке.
– Что такое время для друзей, командор? Разве не поэтому мы здесь сегодня? Из-за
Сэлэтрель выпрямиласть и погладила серебряную сеть командирской формы. На этот раз урок получит Трасиус. И получит от нее.
– Мы здесь только ради будущего.
Потом она отвернулась от него, и удивилась, почувстовав его руку на своей ладони.
Это было обычным поведением для не центуриона. Скорее для друга.
– Спок, с его безумной мечтой об объединении, более опасен, чем вы думаете. И то, что вы планируете, может только послужить тому, что это привлечет его внимание к нашим планам. А ради чего? – Он махнул рукой на мрачные очертания ожидающей машины. – Эта… гадость? В этом нет чести, командор. Этот ваш новый план, так торопливо задуманный и приведенный в действие, может закончиться лишь двумя способами.
– Нет, – сказала Сэлэтрель. – Он должен закончиться только одним способом.- Она сняла руку Трасиуса со своей ладони. Поражение не являлось альтернативой.Только победа.На этот раз, когда она отвернулась, Трасиус ее не остановил. Без сопровождения Сэлэтрель приблизилась к ковчегу. Это имя ее ученые дали главному компоненту инопланетной машины – удлиненному контейнеру трех метров по самой широкой оси, сделанному из выпуклых ассиметричных панелей из прозрачного минерала и ограниченному позолочеными распорками из тусклого металла, словно какой-то гротескный внутренний орган, связанный золотыми проводами.
Сэлэтрель изучала изгибы и выпуклости механизма, что обрамляли ковчег – части плоти и технологии, соединенные в одно целое. Неудивительно, что ее ученые не могли полностью постигнуть, как он работает. Даже те, кто доставил его, сказали, что это было создано десятки тысяч лет назад, осталось от развалин расы настолько загадочной, что у них не было имени. Словно судьба стерла их из памяти Вселенной.
Она всмотрелась в тени контрольной шахты, обращенной к ковчегу. Там, в темном центре комнаты, среди своих ромуланских компьютеров работали техники – четко движущиеся силуэты, определяемые красными точками когерентного излучения, исходившего из их разнообразных матриц.
Прокатился эхом голос ученого из скрытого громкоговорителя:- Транспортные системы подключены.Другой ответил:- Блокируйте до элемента стазиса. Командор, время Фазы Два.
Не понимая этого прежде, сейчас Сэлэтрель осознала, что этого момента она ждала всю свою сознательную жизнь, никогда не ожидая, что он будет настолько совершенен, настолько личностен. Однако он пришел и ушел в мгновение ока.
– Продолжайте, – скзала она. Вот так вот запросто теперь меняется облик Галактики.Тут же отреагировав, инопланетный
– Активизирован резервный буфер, – объявил невидимый ученый.
Более глубокий и хмурый голос техника нараспев произнес:
– Фазовые переходные катушки подключены. Временной перенос – согласованная фаза.
В сыром воздухе комнаты распространился вибрирующий электрический гул. Из контрольной шахты, где были установлены панели ромуланского компьютера для управления этим устройством, повалил туман, окутывая изначальное инопланетное управление, которое, казалось, требовало непосредственного внедрения в живую нервную систему.
В груди Сэлэтрель защемило. Несмотря на браваду перед Трасиусом и командой станции, она знала что вступает в бой чувствуя меньше напряжения, чем сейчас. Она взбунтовалась против собственного адмирала и похитила свою Боевую Птицу с меньшим страхом и меньшим сомнением, чем сейчас.
Быстрее, чем когда-либо, по радио загремели голоса ученых и техников, проверяя оставшиеся системы, пока фазовые переходные катушки не были синхронизированы с моделью буфера и временными изоляционными трубопроводами.
Сэлэтрель заставила себя успокоиться, рисуя в воображении подпространственные каналы, связывающие теперь ее Боевую Птицу с этим устройством и невообразимые тропы, идущие в обход пространства-времени, что тянулись в прошлое. Она вынудила себя сосредоточиться на одной, заключительной команде, которую осталось дать.
Приглушенный голос Вокса, воина, который когда-то был ее возлюбленым, обратился к ней сквозь звуки машинерии, энергично льющейся жидкости и шипящего пара.
– Командор…?
Сэлэтрель неподвижно уставилась на ковчег, теперь залитый сине-белым сиянием.
– Подать энергию, – приказала она.
Все произошло сразу.
Помещение наполнил набирающий высоту стон, обескураживающе похожий на крик живого существа. Он исходил из машины.
Медленная волна света внутри заполненного жидкостью ковчега ускорилась в такт с оранжевым свечением, что раздробилось на пронзительные золотистые вспышки.
Напряженно работали трубопроводы, беспорядочно пульсируя.
На ромуланском пульте резко прозвучал отрывистый предупреждающий сигнал.
– Первичный поток материи подтвержден.
– Мы активизировали временную блокировку.
Зазвучал второй предупреждающий сигнал.
– Переключение на резервный эмиттер.
– Вторичный поток материи подвержден.
От разрядов энергии взорвался сердечник резонатора, осветив громадный ангар с необузданной яростью шторма.
– Смешение потоков энергии. Временное уплотнение подтверждено.
Сэлэтрель осознала, что вонзила ногти в ладонь.