Возвращение
Шрифт:
Пикард переглянулся с Беверли сквозь боевые шлемы, не уверенный, как ответить на браваду своей группы поддержки.
– Эту сторону Звездного Флота мы видим нечасто, – шепнула Беверли.
Пикард обратил внимание на рюкзак с оборудованием, прикрепленный к ее поясу и помеченный знаком Звездного Флота. Он знал, что это интерфейс. Он мало о чем еще думал с тех пор, как Шелби в первый раз предложила ему это задание. И с трудом улыбнулся:
– Галактика большая, доктор.
Но Беверли проследила за его взглядом, увидела, на что он смотрит
Неуклюжая в боевом скафандре, она потянулась и положила свою руку на его.
– Все будет хорошо, Жан-Люк. Нам не придется это использовать.
Настал черед Пикарда распознать ложь в улыбке Беверли. Глава их команды снова освободилась из кресла.
– Тридцать секунд, – объявила Вейнлейн. Она встала, затем перешла в заднюю часть шаттла и три раза нажала на расположенный сбоку рычаг ручного управления.
С внезапным ревом ветра задняя часть грузовой палубы опустилась, открываясь в темноту.
В точности как они обучались, Пикард с Беверли заблокировали шлемы и встали на ноги.
Вейнлейн изучала показания трикодера. Она подняла палец, сделала паузу и опустила его, указав на Крула.
Не колеблясь, клингон прошел по открытой палубе и выбросился наружу.
Вейнлейн уже указывала на Бейера. Человек последовал за Крулом через две секунды.
Пикард с одобрением отметил слаженность команды Вейнлейн. Возможно, ее воинственный подход был необходим, учитывая характеры подчиненных, которыми она руководила. Он вспоминал, что когда они доберутся до цели, руководство переходит к нему.
Затем Вейнлейн указала на Пикарда, и тот, как он проделывал это дюжины раз в голооборудовании на «Мониторе», шагнул в ничто. Стараясь не останавливаться на том факте, что в реальности он этого не делал никогда.
В первые несколько секунд у Пикарда не было ощущения движения или направления, пока он не ощутил резкий рывок антиграва, натянувшего ремни его оборудования.
Его подкинуло вверх, он взболтнул ногами, все еще никак не ощущая падения, хотя из тренировочных моделей знал, что поверхность Нового Титана несется к нему со скоростью девяноста километров в час.
Он глянул вверх и увидел плотно набитое звездами ядро галактики, и они сверкали в безоблачном ночном небе ярче, чем земная луна в полнолуние. На их фоне двигался темный предмет, который, замедлив движение, оказался, как он решил, силуэтом Беверли. Или Вейнлейн.
Он ощутил, как его мягко повело в сторону и медленно развернулся, снижаясь. Вейнлейн сказала им, что использует прерывистые колебания сенсоров, чтобы контролировать их положение и уровень падения. Антигравы должны изменить быстроту их перемещения в пятнадцати метрях над землей, чтобы в действительности приземление было бы не более резким, чем если бы они скатились на обочину.
По крайней мере, именно так сказал Пикарду техник голооборудования во время симуляций. Он вспомнил, как усмехнулся техник при этих словах.
Пикард закачался на ремнях, когда антигравы за спиной начали работать мощнее, изменяя
Сохранилась традиция, что капитан должен идти ко дну со своим кораблем. Но Пикард был на поверхности с Кирком.
Он до сих пор мучительно просыпался ночами в поту, задаваясь вопросом, мог ли он что-то изменить, останься он на борту, с командой, как согласно любым правилам Звездного Флота, ему следовало поступить.
Но тогда они с Кирком не имели бы возможности что-то изменить на планете, как это произошло на самом деле.
Так много возможностей, думал Пикард. И никогда не хватает времени, чтобы все их исследовать.
Ремни внезапно цепкой хваткой впились в Пикарда. Его смоделированное обучение окупилось сполна, когда он рефлекторно поджал ноги и согнул колени.
А потом он шлепнулся в грязь, как будто сошел с трехметровой стены, а не с откоса.
Но он покатился, как его обучили, смягчая этот удар всем телом.
Чуть погодя упала Беверли, откатившись на расстояние руки. Только он собрался дотянуться до нее, как между ними приземлилась Вейнлейн, оставшаяся на ногах, и вид у нее был такой, словно она сделала всего лишь шаг вперед, не более.
Пикард не успел еще заговорить, как ощутил, что рядом с ним Крул и Бейер, беззвучно отцеплявшие антигравитационные устройства от ремней за спиной. Прежде чем ловко освободиться от собственного антиграва, Вейнлейн отстегнула Беверли.
Пикард молча наблюдал. Этой частью задания руководили десантники. И они хорошо сделали свое дело.
Крул и Бейер сложили вместе антигравы, готовя их в жертву фазерам. Пикард использовал этот миг, чтобы оттянуть щиток и дотронуться до панели, расположенной на предплечье скафандра.
Тут же небольшой проектор внутри шлема выбросил зеленоватое трехмерное изображение людей и ландшафта вокруг, которое создавалось низкочастотными, прерывистыми сенсорами сканеров. Из-за сенсорного сканирования прибором ночного видения пользоваться в воздухе было небезопасно. Но ближе к земле возможность рассеивания сигнала уменьшалась. Пикард знал, что прежде всего их не должны обнаружить.
Зажужжал фазер. Анитгравы окутались коконом света, а потом ушли в небытие.
Первым нарушил молчание Бейер.
– Они нас выследили, – прошипел он, указывая вперед, где с горизонта ночь прорезал голубой фазерный луч Звездного Флота и нашел невидимую цель, которая полыхнула беззвучной вспышкой. Пикард узнал мерцание реактора антиматерии.
– Это был наш шаттл? – спросила Беверли.
Вейнлейн кивнула.
– Ему пришлось активировать двигатели, чтобы выбраться из атмосферы. А это значит, что поля датчиков, которые они используют, более чувствительны, чем мы думали. – Она взглянула на Крула, когда клингон вытянул небольшой клингонский трикодер. – Дайте мне данные, Крул. Фазерное орудие Звездного Флота?